Последний рыцарь - Ингрид Чарльз (читать книги без сокращений TXT) 📗
– Многие из наших парней воевали. – тихо сказал Марсиано. – Они пытались удержать эти чудовища у Внешних границ. А теперь бюрократы решили, что все надо уладить мирно. Я никак не могу к этому привыкнуть. Так что, я думаю, парень, что твой отец был прав. – Oн посмотрел на Табса, кашлянул и добавил: —Хорошо, выключай. Я хочу выпить. Надеюсь, ты составишь мне компанию?
Табс сжался и замер: это предложение в очередной раз было сделано не ему, а Шторму.
День и ночь на корабле чередовались искусственно. Наверное, именно поэтому Шторм не мог определенно сказать, отдохнул он или нет. Он расслабился и откинулся на спинку кресла.
Марсиано вытащил из бара бутылку танталосского виски и разлил его по пластмассовым бокалам. Джек посмотрел на капитана. Марсиано вдохнул аромат крепкого напитка, сделал большой глоток и крякнул от удовольствия.
Джек понимал, что он смотрит на капитана слишком пристально. Он отвел глаза в сторону и попытался угадать, о чем будет спрашивать его патрон. Но Марсиано спрашивать не стал. Он откинулся на спинку кресла и начал неторопливый рассказ:
– Когда-то меня вышибли из пехоты. – Голос его заметно потеплел не то от нахлынувших воспоминаний, не то от изрядной порции виски. – Мне оставалось совсем немного послужить, и я должен был стать элитным рыцарем. Но я потерял все. Потерял из-за своего происхождения. Я ведь был в то время застенчивым деревенским парнем, вот психиатры и посчитали, что из меня вряд ли получится настоящий робот-убийца. Впервые я увидел бронекостюмы на торжественном параде. Мне тогда было семнадцать лет. Боже мой, какой восторг они вызвали во мне! Их корпуса сияли, как жемчуг, под лучами только что проснувшегося весеннего солнца, – он с горечью улыбнулся. – А потом я узнал, что рыцари живут по какому-то особому кодексу, и именно из-за этого кодекса меня вышибли из пехоты… Это случилось еще до падения Рерига и до той трагедии, которая произошла на Милосе. Если бы тогда я знал то, что знаю сейчас, я не был бы таким несча-стным ребенком. Мне пришлось бы воевать, и я скорее всего был бы убит. А так… врачи спасли меня от самой ужасной из всех войн, проигранных человечеством. – Марсиано замолчал, повертел в руке бокал с солнечной жидкостью и сделал глоток.
Шторм неторопливо попивал свое виски и с удовольствием ощущал тепло, разливающееся по всему телу. Все было понятно. Марсиано затеял этот разговор для того, чтобы вызвать его на взаимную откровенность. Джек лихорадочно соображал, что он должен сказать в ответ. Рассказать правду он не мог. Зачем подвергать опасности и себя, и этих, ни в чем в сущности не повинных людей? Он был единственным рыцарем, оставшимся в живых после Милоса. А эту трагедию почему —то держали в особой тайне. Официального мнения нельзя было опровергнуть: с Милоса не вернулся никто. Наверное, поэтому без лишнего шума из реанимации его перевели в госпиталь, а потом – в реабилитационный центр. Все бронекостюмы, найденные на корабле, были уничтожены. Только его личные доспехи медсестре как-то удалось сохранить. Так что широкой публике совсем не стоило знать, кто он и откуда. Марсиано снова заговорил:
– А стрельба из компьютерных пушек – это ерунда. Нажал кнопку, и пожалуйста – сектор взорван. Ну и что? Стоит ли воевать, не видя собственного врага? Короче, через какое-то время я ушел.
– Значит, ты дезертир. – мрачно сказал Джек.
– Да, – Марсиано кивнул. – Совершенно точно. Я был дезертиром. А потом, с приходом к власти императора Пеписа, попал под амнистию. И все-таки я всю свою жизнь был бойцом. Правда, воевал я совсем не в войсках Доминиона. Я сражался в маленьких грязных войнах.Ты сначала смотришь на лицо своего противника, а уже потом превращаешь его в кашу. Ты меня понимаешь? В этом ведь есть огромная разница! К тому же мне нравятся те войны, в которых известен победитель. – Он выжидающе посмотрел на Джека и отхлебнул из бокала крепкую желтую жидкость. Потом неожиданно резко спросил: – А это, наверное, трудно – убить трака?
Джек машинально ответил:
– Все равно, что раздавить клопа. В каюте наступила мертвая тишина.
Их взгляды встретились. Джек закусил губу и очень тихо сказал:
– Ты этого не слышал. Если тебе дорога твоя жизнь, ты этого не слышал.
– Может быть, слышал, может быть, и нет, —капитан допил виски. – Я спрашивал тебя о другом: где и когда это происходило. А как это выглядит – теперь я знаю и без тебя, я ведь видел этот бронекостюм в действии.
Джек вспомнил корабль, блуждающий среди звезд, и семнадцать лет своего вынужденного небытия.
Марсиано облокотился на край стола и придвинулся совсем близко у Шторму:
– Скажи мне, какие у тебя планы на будущее. Может быть, останешься с нами, Джек?
Шторм покачал головой:
– Спасибо за приглашение, Марсиано. У тебя очень хорошая команда. Но сейчас у меня другие планы. Ты ведь понимаешь сам: я должен как-то выяснить, что случилось на Кэроне. А дожидаться, пока комитет разыщет меня и станет допрашивать, – по меньшей мере глупо.
Марсиано явно не понравился ответ. Он криво усмехнулся.
– Ну что ж. Попробуй. Может быть, у тебя и получится хоть что-то.
К тому же, насколько я понимаю, ты уже слышал, что император опять возрождает рыцарские подразделения? Да-да, он собирается создать из них свою личную гвардию.
Джек даже побелел от такой неожиданности. Император восстанавливает отряд рыцарей Доминиона? Он попытался как можно более спокойно ответить:
– Не стану скрывать от тебя, капитан, этот вариант мне подошел бы.
– Я так и думал. Значит с нами ты не остаешься. Нет так нет, – вздохнул капитан и налил в свой бокал остатки виски. – Во всяком случае, я ценю твою честность. Удачи тебе, парень, при поступлении в императорскую гвардию! – они чокнулись и выпили.
– Да здравствует император Пепис и его столица – Мальтен! – весело крикнул Джек.
Когда Шторм выходил из капитанской каюты, он непроизвольно почувствовал острый сверлящий взгляд у себя между лопаток. Кажется, у него появился смертельный враг. С этой минуты ему следовало быть начеку.
–Сегодня мы тут – почетные гости. Ты доволен? —с усмешкой спросил Марсиано. Всей командой они погрузились в скоростной лифт. В парадном холле дворца их уже ожидали.
Лифт остановился. Нарядная довольная публика бросилась им навстречу.
– Да здравствуют герои! Новые герои! Герои космоса и Триадского трона!
– кричала толпа, явно подыгрывающая нуждам собравшейся тут же прессы.
На какой-то миг все притихли, увидев Джека Шторма в старинном, явно редкостном по нынешнем временам бронекостюме. Джек поморщился. Наверное, зря он уступил требованиям Марсиано – не стоило появляться во дворце в боевых доспехах. С другой стороны Марсиано был абсолютно прав: скрывать бронескафандр было гораздо опаснее. Если Джек и его прошлое являются помехой для нынешнего императора, расправиться с ним, пока о нем никто ничего не узнал, гораздо проще.
Богатые, хорошо сервированные столы буквально ломились от выставленной выпивки и закуски. Господи! Чего тут только не было! Отбивные, шашлыки, ростбифы, заливное, копчености, икра, диковинные фрукты и овощи, привезенные на Мальтен с далеких планет. Их названий Шторм даже не знал… Шорт ухмыльнулся:
– Э-э-эх! Сегодня мы погуляем! – и, хлопнув в ладоши, бросился в толпу.
Табс поспешил за ним.
Молодая девушка, одетая в полупрозрачную золотую тунику, взяла Джека за руку:
– Можно мне полюбопытствовать, что за парни отваживаются носить такие доспехи? Но только не говорите, что вы очень хотите вступить в гвардию императора. – Она нежно рассмеялась и тряхнула своими черно-синими волосами. – Пожалуйста, расскажите мне о Вашингтоне-два и об этой ужасной войне.
Последнее, что успел увидеть Джек, – нахмуренное лицо Марсиано. Капитан разговаривал с каким-то незнакомцем в черном фраке. Оба собеседника пристально смотрели на Шторма.
