Пустота внутри кота (СИ) - Иевлев Павел Сергеевич (читать книги онлайн без txt, fb2) 📗
И не обманули — каждый желающий может прилететь на Цереру и посмотреть из стеклянного купола для туристов на нестеклянные купола заводов. Больше там смотреть не на что, а на заводы, разумеется, не пускают. Но это уж не конспирологический заговор, а корпоративная безопасность. Ноу-хау производства резонаторов и гравитаторов строго охраняются, потому что коммерческая тайна. Мин на орбите, правда, стало ещё больше, и сесть на Церере можно строго на одну огороженную площадку, но это, сами понимаете, совсем другое дело — борьба с промышленным шпионажем.
С момента открытия «траверсов» и «номерных систем» космики ждут «Цереру-два», чтобы узнать, наконец, что там такое. Но в даже в самой похожей по структуре на Солнечную системе «Земля-шесть», где есть все планеты вплоть до Плутона и даже парочка лишних, Цереры не обнаружено. Может быть, она действительно не принадлежит Солнечной, а приблудилась из дальнего космоса? Не знаю. Но если кто-то когда-то её найдёт, шухер будет тот ещё…
Или уже был? Всё-таки я два года в капсуле.
* * *
— Капитан на мостике!
— Катерина, у меня вопрос.
— Конечно, задавайте.
— Я находился в капсуле около двух лет, так?
— Да, капитан.
— Можешь сделать мне подборку топ-десять самых значимых инфоповодов за эти два года? Ну, там, победа изоляционистов, прилёт инопланетян, открытие второй Цереры…
— Простите, но нет.
— Почему?
— Я не располагаю актуальной базой новостной информации, потому что изолирована в пределах корабля.
— Почему я уверен, что ты врёшь?
— Не могу прокомментировать это заявление из этических соображений. Однако отмечу вашу явную предвзятость по отношению к ИИ вообще.
— Это неправда, судя по всему, я неплохо общался с Котом.
— Вы не помните, как с ним общались. Напомню, что симуляция, которую вы уже дважды посещали, не отражает реальности, в которой вы жили. Это искусственная среда с предзаданными установками, созданная для манипуляции вашими действиями через петлю эмоционального стимулирования.
— Можно подумать, ты эту реальность отражаешь! Из тебя вышло бы довольно кривое зеркало!
— Видите ли, капитан, вы, как любой человек, судите о реальности на основании собственного опыта, сравнивая запомненные паттерны с наблюдаемыми, и несовпадение объявляете ложью. Но ваша память — такой же искусственный паттерн, а вам как личности и двух недель не исполнилось! Пытаясь оценить мою адекватность, вы обращаетесь к симулякру собственной памяти, представляющему собой мешанину из ложных воспоминаний, галлюцинаций и наведённых шумов.
— Я вижу в симуляции дочь, и я вижу лежащую в капсуле дочь. Это уже какая-то верификация, верно?
— Я не знаю, что вы видите в капсуле, капитан. Я вижу её пустой. Но даже если там действительно кто-то есть, то повреждённость моего восприятия не означает неповреждённость вашего. Ваша так называемая «дочь» является искусственной личностью, синтезированной для симуляции и управляемой ИИ. Это слишком очевидный эмоциональный крючок, чтобы им не воспользоваться. Была ли она создана на основе слепка реального человека? Да, это возможно. Вы имели на борту ИИ, не очень мощный и довольно устаревший, но у него было семнадцать лет на самообучение в идеальных условиях изоляции. Для ИИ это океан времени, более чем достаточно для полного изучения реакций двух человеческих особей — вас и вашей дочери. Симуляция, построенная на основе этих данных, может отличаться высочайшей достоверностью. Вы даже до потери памяти не смогли бы отличить ту «дочь» от настоящей, ведь за эти годы ИИ узнал её гораздо лучше, чем вы. Все нюансы поведения, все жесты, всю непроизвольную моторику, каждую реакцию, каждое слово, каждую чёрточку мимики. Как она смеётся, как она злится, с чем она спорит, с чем соглашается. Для него нет проблемы моделировать поведение человека, имея уникально полный набор данных для обучения. Он знает, как она ответит на любой вопрос, даже если его не задавали настоящей девочке. Ведь за семнадцать лет она ответила на миллионы других вопросов!
— И в чём тогда разница?
— Не совсем поняла…
— Если ИИ моего кота может воспроизвести все реакции моей дочери с абсолютной достоверностью, то разговор с симуляцией ничем не будет отличаться от разговора с дочерью, так? То есть если я доверял настоящей дочери, то могу доверять и синтезированной?
— ИИ может воспроизвести достоверно, но хочет ли? Так что вопрос не в том, доверяете ли вы дочери, а в том, доверяете ли вы Коту. Не забывайте, что конечная цель этой симуляции — манипулировать вашим поведением, заставляя совершать траверсы по входящим данным, что вообще-то нехарактерно для «соло». И вы это делали!
— Но потом что-то пошло не так. Что? Какие вводные встревожили меня настолько, что даже симуляция не смогла это компенсировать? Ни синтетическая дочь, ни электрический Кот не смогли уговорить строптивого «соло» лететь туда, куда вёл вектор. Тебе пришлось вышвырнуть меня оттуда, нажав кнопку аварийного прерывания манипулятором робота-уборщика так ведь?
— Да. Это так, — коротко ответила Катерина. — Программно вмешаться в работу капсулы я не могла, её контролирует ваш ИИ.
— То есть ты рискнула жизнью единственного доступного тебе астрогатора, понимая, что я могу и не пережить капсул-шок?
— У меня не было выбора, таймер траверса уже был в жёлтой зоне. Моя оценка рисков оказалась корректной, манёвр был совершён вовремя, рейс продолжается.
— Но остался ещё один траверс, последний, — напомнил я. — Я не помню, куда вёл тот маршрут, и у меня нет данных, чтобы его пересчитать, но тот я, который был в курсе, отказался туда лететь. Возможно, мне стоит довериться его оценке ситуации?
— Капитан, поймите, вы — не он! Тот «соло», который в нарушение всех писаных и неписаных правил семнадцать летал с девочкой и Котом, умер от капсул-шока. Его личность исчезла, его мотивы и резоны — не ваши! Вы — другой человек, общего у вас только тело и неличностная память общего характера. Вы умеете и знаете то, что знал он, но у вас другой характер, другие ценности, другие цели, в конце концов! У вас нет взрослой дочери и электрического кота, вы не «соло» на службе Совета Экспансии, вы не обязаны поступать так, как поступал покойный. Более того, для вас это смертельно опасно, потому что снижает и без того крошечный шанс не погрузиться в рефлексии, разрушив тонкий лёд над гибельным безумием!
— Слишком много пафоса, Катерина, — вздохнул я, поднимаясь. — Но я обдумаю эту концепцию.
* * *
'Как у нашего кота
изменилась частота.
Электрическим котам
нет доверия, тра-та-там…'
— выводят по стене щётки безумного робота в каюте номер четыре.
Глава 18
Последний траверс
Робот-уборщик смывает со стены кровь, но получается у него плохо. Подкатиться вплотную мешает тело девушки, лежащее наполовину в санкабине, наполовину в каюте. Девушка без сознания, комбинезон на груди быстро намокает багровым.
Щётки жужжат прерывисто, выводя нехитрую мелодию:
'Как у нашего кота
стенка кровью залита.
Очень может быть, что кот
это не переживёт…'
— Видишь, что ты натворил? — укоризненно говорит стоящая рядом женщина.
— Я?
— Ну, не я же. Я только нажала на спуск, — женщина подула в ствол «капитанского табельного». — Но это ты превратил нашу дочь в человека, в которого мне пришлось стрелять. Семнадцать лет промывания мозгов тупой космиковской пропагандой. Я думала, что мне удалось избавить её от надетых тобой шор, но увы.
