Ночь Пса - Иванов Борис Федорович (читать книги регистрация TXT) 📗
Огнестрельными хлопушками никто из них не мог причинить особого вреда противнику. Все трое были осенены чуть мерцавшими ореолами: вспыхивали частички дыма, отбрасываемые полем активной защиты.
Решающим аргументом оставалалась ВВ-410. От атомного пламени поле было весьма хлипкой защитой. В сочетании с мыслью о том, что у господина Табидзе слегка поехала крыша, аргумент получался неслабый, и Гурам не собирался медлить с его применением.
– Вы, оба – бросить пушки и сами – на пол! – скомандовал он. – Вот там – спиной к стенке садитесь!... Оба! Быстро! И без фокусов...
Ким и – с меньшей покорностью – Энни выполнили ценные указания.
Второй раз я из-за дел, связанных с Чуром, становлюсь заложником... – с досадой подумал Ким. Энни вполголоса чертыхнулась – прямо под ней проявил себя c нелучшей стороны чертов шарик для медитаций. Она осторожно стала вытягивать его прочь.
Гурам, сгибаясь в три погибели, подошел к ним и ногой отпихнул подальше брошенное оружие. Потом отступил в простенок и, присев на корточки, отключил защиту: акумулятор стремительно садился, а гулять под прицелом полицейских ему предстояло еще основательно. Да и здоровью пребывание в защитном поле на пользу не шло.
Агент на Контракте не спускал глаз с гранаты, которую судорожно сжимала волосатая кисть бандита.
Что-то было чуть-чуть не так с этой штукой... И Энни совсем не мешало бы знать его – Кима – сображения по этому поводу. А господину Табидзе, наоборот, знать эти соображения было вовсе не обязательно.
Говорить на пиджине или по-русски – бессмысленно, – прикинул Ким. – Вряд ли этот тип знает французкий, но и Энни может его не знать – на нем говорят только в двух из Тридцати Трех Миров...
– У него не снят чехол с ... – сказал он, наконец, по-китайски.
Этот язык не был его сильной стороной и как сказать предохранитель он не знал.
– Это нам дает секунд тридцать форы... Вы меня понимаете?
– У... – неопределенно ответила Энни, тоже впившаяся глазами в физиономию Гурама.
– Не слышу ответа! – заорал тот, адресуясь к невидимому Роше. – Когда будет вертушка?!
– Не делайте глупостей... – продолжал гнуть свою линию Ким.
Он перенес свой центр тяжести вперед и тоже сел на корточки.
– Не рыпайся! – прикрикнул на него Гурам и нервически дернул стволом бластера.
Энни демонстративно повторила движение Кима и стала тихо покачиваться взад-вперед, катая зловредный шарик между вытянутыми перед собой ладонями.
Невидимый за слепящими прожекторами Роше начал по мегафону торговаться с Гурамом, объясняя как можно более доходчиво, что дело его – швах и что самое лучшее, что он – Гурам Табидзе, по кличке Тифлис – может предпринять сейчас, это, не усугубляя своей вины, сдаться в руки властей...
– Не разоряйся, комиссар! – оборвал его Гурам. – Если через полчаса вертушка не будет здесь, то...
И в этот момент каменный шарик точно пришелся ему в лоб.
ВВ-410 с глухим стуком покатилась по полу.
Сам Тифлис с достоинством, не торопясь, грянулся физиономией оземь, и секундой позже Ким защелкнул на его запястьях наручники. Затем стал на колени перед гранатой, бережно поднял ее и с облегчением убедился, что из трех ее систем защиты, две – слава Господу-вседержителю – не тронуты.
К тому моменту, когда он оторвал взгляд от страшной игрушки, в комнате было уже полно народу – и команда Роше, и прибывший по тревоге наряд спецназа, и пара операторов с камерами голографической сьемки, и медики не оставшиеся без дела – за неимением других жертв они колдовали над бесчувственным телом Гурама.
– Надеюсь, я не укакошила гада насмерть? – без особого сожаления в голосе осведомилась Энни.
– Нет – просто задали работу тюремному госпиталю, – успокоил ее Роше и повернулся к Киму. – Будет лучше если вы, агент, лично сопроводите э-э... мисс в более безопасное место.
Знаете, лучше всего свезите ее на нашу явочную квартиру – ту, что от Следственного Управления. Сейчас там сам собой получился этакий импровизированный штаб – Гостев и его люди держат связь между нами,контрразведкой и все такое... Так что без присмотра мисс там не останется... Кстати, вот что от них поступило – на ваш почтовый ящик. – Роше пожал плечами, протягивая Киму распечатку. – Женский голос. Говорит, что ваш человек остался без связи. И – некий адрес плюс нечто непонятное про Тартар...
Ким пробежал распечатку глазами и вернул ее Роше.
– Не хочется впутывать в дело одного господина по фамилии Свирский, но... Это – его епархия. Свяжитесь с ним и передайте текст. Я присоединюсь к вам, как только...
– Как только станет понятно какой ход делать... – вздохнул Роше. Мы с чертовыми мафиози морочим друг другу голову и подставляем под пули себя и людей, а Гость гуляет сам по себе...
– Вы действовали энергично, – сказал Ким, открывая перед Энни дверцу кара. – Но не стоило вам так рисковать... Ведь я же сказал вам...
– Я не знаю венгерского, – угрюмо прервала его Энни. – поэтому не могла выполнить ваши... инструкции...
– Вообще-то, это был китайский, – осторожно возразил Ким, садясь за руль.
– Китайский? – искренне поразилась Энни.
Ржавая Пойма надвинулась на них словно обитель древних чудищ.
Чудищ, злобно затаившихся в глубинах обрушенных доков и во тьме полуразрушенных эллингов. Чудищ, так состарившихся, что лишь их голоса сохранили свою силу и окликали друг друга – эхом скрежета металлических листов, качаемых ночным ветром, скрипом ржавых сочленений доживающих свой век ржавых монстров, побеспокоенных неровным течением вод: гаммой потусторонних шумов и гулов, идущих из дряхлой утробы прошлого. Оркестр Дьявола потихоньку настраивал свои диковинные инструменты в этом забытом Богом уголке успевшего состариться Мира, и двое, примостившиеся в утлой лодченке посреди полной мертвыми звуками, пропитанной запахами тлена и ржавеющего металла тьмы, были на этой репетиции совсем незванными гостями...
Исковерканные временем утесы портовых сооружений вконец заслонили небо. Лодка второй или третий раз ткнулась в незримое препятствие, чуть не перевернувшись при этом.
Адельберто тихо включил УФ-светильничек и стал осторожно мазать лучом по нависшим над ними, изъеденным плесенью стенам доков и шлюзов.
Из темноты стали являться тлеющие призрачным огнем люминесценции непотребные пятна и разводы. Наконец, в одном из этих призраков, Адельберто узнал нарисованный когда-то, давным-давно им самим знак и уже более уверенно стал направлять движение лодчонки. Тор заинтересовался этим процессом, неслышно, легким движением сменил позу и стал помогать Мепистоппелю, отталкиваясь длинной, сильной рукой от влажного бетона стен.
Адельберто нащупал в месте, помеченном знаком, светящимся в ультрафиолете, пролегающий под водой осклизлый трос и, перебирая его, стал подтягивать лодку по одному ему известному фарватеру. То и дело ему и Тору приходилось перетаскивать плоскодонку через железобетонные рифы, перекрывшие обмелевшее по летнему времени русло. Вымокли оба основательно, а ночной ветер стал студеным.
Дальше пришлось лезть под жутковатые своды немногим, верно, известного подземного дока. Тут Мепистоппель уже не таясь врубил ручной прожектор. А Тор словно ожил среди этой ржавой Вселенной.
Он чутко вслушивался в сырую тьму, медленно, словно дегустируя, вдыхал ее. Он уверенно чувствовал себя здесь.
Порой, даже, короткими точными движениями направлял Мепистоппеля, не давая ему ступить в плохие места. Это было тенью е г о мира: Ржавая Пойма...
А для Адельберто она была страшным лесом заколдованных пещер и дьявольских ловушек. Лесом, населенным духами непонятного зла.
Колдунами и ведьмами. Чудищами... Впрочем, одно такое чудище он собирался сам призвать из бездны небытия – вот прямо сейчас...
– Так куда же везете меня? – спросила Энни беспечно высовывая руку из окна петляющего по переулкам Старого города Полюса и ловя в ладонь капли вновь начинающегося дождя. – Надеюсь не в карцер? И не к хирургу – для производства пластической операции?
