Смена командования - Мун Элизабет Зухер (мир книг .TXT) 📗
— Сегодня, по-моему, получились и молнии и гром, — сказал молодой человек педантичного вида. — Искры летели во все стороны.
— Ей все и так известно. — Все смотрели только на нее, и Эсмей начала краснеть.
Наконец подошел один из лифтов, они зашли внутрь. Кабина быстро пошла вниз.
Фойе гостиницы было похоже на муравейник. Мужчины и женщины в форме РКС сновали туда-сюда. Каккие-то люди оформляли бумаги у стоек, другие толпились у выхода.
— Не волнуйтесь насчет регистрации, — сказал педантичный молодой человек. — Я обо всем позабочусь. Мы оказались последними, но я все сделаю.
— Кузен Энди, — тихо сказал Барин на ухо Эс мей, — На административной службе. Пршли.
Во всех переходах станции и в трамвайчиках, следовавших к выходу на территорию Флота, было много народу. На экранах комментаторы с серьезными лицами рассказывали то, что уже всем было известно, потом показывали виды Коппер-Маунтин. Эсмей ни разу не остановилась, но у каждого экрана толпились люди.
На остановках в трамвайчик заходили все новые и новые люди в форме Флота. Очевидно, на станции, кроме Серрано, было много других офицеров. Интересно, как они все поместятся на корабле? Ответ ждал ее на территории Флота.
Люди по очереди проходили через пропускной пункт, и их сразу же делили на тех, чьи корабли стояли на швартовке у станции, и тех, кому нужно куда-то лететь. Одни отправлялись сразу же на свои корабли, остальных делили дальше в зависимости от звания и специализации. Через два часа Эсмей с Барином получили новый приказ. Им следовало сесть на пассажирский лайнер и на нем добраться до места, где формировалась боевая группа. Они снова прошли через большой зал, дошли в зал ожидания, где еще восемнадцать офицеров ждали посадки на борт «Сесилии Мари». Позже подошли еще тринадцать человек. Гражданские пассажиру лайнера уже жаловались на доставленные неудобства.
— Добро пожаловать на борт, пожалуйста, сади-тесь, чуть позже вам покажут ваши каюты… — Стюард явно нервничал, да и не мудрено. В последнюю минуту на борт поднимается тридцать три незапланированных пассажира, все офицеры Флота, что-то там говорят о мятеже. Что еще ждет их впереди? Эсмей и Барин сели вместе в салоне-обсерватории. Эсмей чувствовала себя очень странно. Может, Барин испытывает то же самое? Она ведь только шесть часов назад прилетала на станцию на этом же, самом корабле, а теперь вот снова здесь.
Старшим офицером на борту был капитан Депар. Он быстро навел порядок среди остальных офицеров, и корабль стал больше напоминать обычный корабль РКС. А Эсмей еще надеялась хотя бы время полета провести вместе с Барином. Она ведь так ждала этого отпуска, так надеялась несколько дней побыть с ним. Но капитан Депар хотел, чтобы все поняли серьезность положения, к тому же ему представилась возможность показать себя перед гражданскими лицами.
Хотя, с точки зрения Эсмей, своими действиями он только окончательно запугал гражданских пассажиров лайнера. Офицеров можно было самих принять за мятежников, планирующих захват корабля. Они держались особняком от остальных пассажиров, все время вместе, все время настороже. Но капитан Депар наслаждался. Обычно в его обязанности входило составление сметы жалованья в Главном штабе четвертого сектора. Он назначил Эсмей командовать всеми женщинами, так как она была среди них старшей по званию. Еще он настаивал, что на ночь нужно выставлять часового у прохода в их каюты. Эсмей пыталась протестовать.
— Мы не можем допустить, чтобы нас упрекнули в расхлябанности, лейтенант, — твердо ответил капитан Депар.
Барин многозначительно закатил глаза за спиной капитана, но Эсмей было не до смеха. Все женщины, праведность которых ей предлагалось охранять, были старше ее самой, за исключением молоденькой светлоглазой старшины. Всего их было семь, две — из старшего сержантского состава, они вообще путешествовали вместе с мужьями. Но это не интересовало капитана Депара, он настаивал, что женщинам «не пристало» в данной ситуации жить в каютах со своими мужьями. Он не мог объяснить, почему именно «не пристало», да и не старался.
По крайней мере, сами женщины понимали, что нельзя вину за капризы таких офицеров, как Депар, сваливать на тех, кому поручено их исполнять, а спорить с ним бесполезно. Сложнее оказалось уговорить сержанта и капрала, которым понравился кое-кто из пассажиров лайнера. Они никак не могли понять, почему им запрещается общаться с теми, с кем они хотят.
Эсмей и Барину не удалось поговорить даже во время еды, потому что капитан решил, что женщины должны есть за отдельным столом. Они могли немного поболтать — и то соблюдая все меры предрсторож-ности — дважды в сутки. Капитан распорядился, что полчаса два раза в день офицеры должны проводить отдельно от сержантов и старшин. Эсмей про себя завидовала последним, потому что они хоть на это время могли отдохнуть от общества капитана. Кроме этого, капитан Депар считал своим долгом раз в день, как минимум, побеседовать с глазу на глаз с одним из «своих» офицеров.
— Ничто не вечно, — заметил как-то Барин. — Это путешествие тоже когда-нибудь закончится… — Но Эсмей казалось, что этого никогда не произойдет.
— Если учесть, как нам везло до сих пор, мы вполне можем угодить на один корабль с этим Депаром до конца дней своих.
— Нет… я уверен, что он вернется к своим обязанностям.
— Будем надеяться.
Глава 21
Старый дворец, Касл-Рок
— Мятеж! — Хобарт Конселлайн с гневом уставился на человека на экране. — Что вы хотите сказать? Какой мятеж?
— Коппер-Маунтин, милорд. Мятежники захватили планету и всю систему…
Коппер-Маунтин далеко, Хобарт даже точно не знал, как именно далеко. Очень далеко. Тренировочная база Флота, так? Наверное, кучка недовольных курсантов, беспокоиться не о чем.
— Кто отвечает?
— Прошу прощения, милорд? Ну и идиоты.
— Кто отвечает за Коппер-Маунтин? Там что, база Флота? Кто главный? — В ответ пустой взгляд и что-то насчет Основной базы, какого-то Кэмпа, какого-то Айленда. — Какая разница? Оцепите все, поставьте кордоны.
— Кордоны, милорд?
Неужели ему придется все объяснять на пальцах? И это называется военный советник.
— Изолируйте их, — твердо сказал он. — Блокада, кордоны, какая разница, как назвать. Просто изолируйте их от остального мира, вскоре у них закончатся все запасы.
На экране появилось другое лицо, старше первого.
— Спикер, вы не понимаете. Мятеж начался на Коппер-Маунтин, но теперь в руках мятежников вся система, они захватили орбитальную станцию, защитную сеть системы… у них по меньшей мере десять боевых кораблей. Этого достаточно, чтобы напасть на любую другую орбитальную станцию или даже на плохо защищенную планету.
— Но зачем им это?
— Не знаем, лорд Конселлайн, а так как нам неизвестны их планы, мы обязаны принять все меры предосторожности для защиты наиболее уязвимых населенных центров…
— Черт бы их побрал! Я хочу знать, от чьего имени они действуют! И немедленно!
— Милорд, в первую очередь мы должны обеспечить безопасность…
— Держу пари, это Барраклоу… или Серрано…
— Такой информации не поступало… — Лицо человека на экране помрачнело.
— Тогда узнайте сами. Я жду немедленного отчета. — Он отключил внутреннюю связь и так быстро повернулся на кресле, что стукнулся коленями о стол. Черт их всех побери. Самодовольные, снисходительные… все хотят только собственные карманы набить, ничего больше. Он чувствовал, что кто-то плетет вокруг него сети. Он всегда чувствовал, когда кто-то что-то против него замышлял. Но как это несправедливо… неужели они не видят, что он старается для всего государства, для Правящих Династий. Он так и видит перед собой эдаких трудолюбивых доброжелательных лордов и леди, таких же трудолюбивых и верных представителей менее известных семейств и простых рабочих. Это для них он старается, для них работает из последних сил. Почему же они постоянно спорят, огрызаются, жалуются? Делали бы, что им говорят, и не спорили бы, тогда и правительству было бы легче работать.
