Надежда узника - Файнток Дэвид (читать книги онлайн бесплатно полные версии .TXT) 📗
– Не прикасайся к нему, пока не остынет.
– Но мне придется прислониться к нему, когда будем взлетать вертикально, а я не хочу прикасаться к этой гадости, – скривился Толливер. – Надо чем-то прикрыть ее.
– Она уже испарилась.
Толливер, однако, настаивал. Пришлось мне сходить в пассажирский салон. Берзель побледнел как смерть и сидел, вцепившись в подлокотники. Я порылся в шкафчике, достал одеяло, бросил Берзелю подушку, вернулся в кабину, закрыл прожженную спинку кресла Толливера одеялом. Тот осторожно, с брезгливой гримасой облокотился и снова завел свою волынку:
– Сэр, если мы взлетим недостаточно высоко, то потом не дотянем до Восточного континента, а если взлетим выше, падение будет слишком быстрым и шаттл может рассыпаться.
– Знаю. Секунд сорока вертикального взлета хватит. Попробуем. Если шаттл задребезжит слишком сильно, сразу выключайте двигатели.
– Ладно, если знаете, что такое «слишком сильно», – проворчал Толливер.
На высоте полторы тысячи метров он включил три дополнительных двигателя и направил шаттл вверх. Жуткая перегрузка вдавила нас в спинки кресел.
Пять секунд. 1800 метров.
Десять секунд. Началась вибрация. От перегрузки трудно дышать. 3000 метров. В глазах потемнело.
– Тридцать секунд, сэр! – доложил Толливер. Вибрация усилилась. 4000 метров. Вибрация превратилась в угрожающую болтанку.
– Сорок секунд! – Толливер собрался отключить двигатели.
– Нет! – Я глотнул воздуха и выдохнул:
– Еще…
– Рассыпемся!
– Наберем 9000.
– Не наберем!
Кабина тряслась, будто по ней колотили молотом.
– Жди! – Дышать становилось все труднее.
– 5000! 6000!
Голос Толливера куда-то уплыл, мне стало тепло и спокойно. Я стоял на берегу моря с отцом. Купаться было нельзя, за столетие море слишком загрязнилось. А песок был приятным, теплым. Я закрыл глаза, подставил лицо яркому солнцу. Но почему так трудно дышать?
– Капитан, пора отключать двигатели! 8000!
Откуда этот настойчивый голос? Как же грохочут волны!
Внезапно шум прибоя стих. Я очнулся. Грудь болела. Шума двигателя не слышалось.
– Высота? – спросил я.
– 8500. Пока поднимаемся.
– Поднимаемся?! С отключенными двигателями?
– Даже пушечное ядро не сразу падает. Скоро начнем снижаться.
Шаттл летел по дуге. Миновав ее высшую точку, он вдруг приобрел аэродинамические характеристики кирпича и начал круто падать, непочтительно игнорируя все усилия Толливера.
– Придется включить двигатели, – проворчал Толливер.
– Знаю, – Шаттл был рассчитан на приземление из космоса, а не на долгий полет в атмосфере, поэтому больше тридцати минут выдержать не мог, перегрелись бы двигатели. – Где мы?
– Пролетели всего километров семьсот.
Я быстро подсчитал: даже при скорости 1000 километров в час требуется полтора часа лету. Значит, не долетим.
– Подайте сигнал SOS, сэр, – предложил Толливер. – Как-нибудь продержимся в океане, пока за нами пришлют вертолет.
– Нет! Шаттл нам еще понадобится.
– Но мы не долетим. Лучше опустимся в океане, подождем…
– Нет! Лети в Сентралтаун.
Три тысячи шестьсот метров.
– Черт бы тебя побрал! – стукнул он кулаком по креслу. – Ладно, я погибну вместе с тобой, но скажи: ради чего?
– Мне нужен шаттл, а зачем, сейчас не могу сказать.
– Чего вы боитесь? Что я предам? Перейду на сторону рыб?
– Мистер Толливер, сейчас я не могу сказать. Когда-нибудь вы поймете.
– Я должен знать, ради чего иду на смерть!
– Цель есть. Кроме того, – чуть улыбнулся я, – совсем не обязательно погибать. Наши инженеры любят делать большой запас прочности, как мы уже убедились на примере с дверью.
Спустя несколько секунд Толливер оскалил зубы. Это означало, по-видимому, улыбку.
– Ладно! Высота 2500 метров, сэр. Пора включать двигатели.
– Верно, – с облегчением согласился я.
Толливер включил часть двигателей. Падение прекратилось. Теперь шаттл летел, как обычный самолет. Я расстегнул ремни безопасности, встал.
– Следите за температурой двигателей, – посоветовал я. Толливер бросил на меня раздраженный взгляд. У меня непроизвольно вырвалось:
– Простите, нервы.
Что за ерунда! Зачем я извинился перед гардемарином?
Мрачно улыбаясь собственной глупости, я вышел в салон, сел в пятый ряд рядом с Берзелем, обнимавшим подушку.
– Как самочувствие? – поинтересовался я.
– Нормально, сэр.
Я подождал, но Берзель не стал развивать эту тему.
– Ничего, парень, все мы боимся, – утешил его я.
– Я не боюсь, – упрямо сказал он.
– Все боятся. – Я хлопнул его по колену, встал.
– Хочу домой. – Мальчишка уткнулся в подушку.
– Мы туда и летим.
– Нет, я хочу на Землю.
Все мы не прочь смыться на Землю. Я вернулся в кабину, сел, пристегнулся.
– Сколько осталось?
– Нисколько, – буркнул Толливер. – Не долетим.
Я сверкнул взглядом, но промолчал.
– Извините, сэр, – смягчился Толливер. – Осталось минут сорок пять.
Температура двигателей была выше нормы, но до критической отметки еще не добралась. Я включил рацию:
– Капитан Сифорт вызывает Адмиралтейство или Правительство. Ответьте.
Тишина. Я повторил. Наконец раздался голос:
– Правительство – вертолету. Это вы, мистер Сифорт? Мы думали…
– Адмиралтейство открыто? – перебил я.
– Нет, сэр. Там никого нет.
Температура двигателей приблизилась к красной отметке.
– Где Правитель Хоупвелл?
– Здесь, сэр. Передаю ему микрофон.
– Зак?
– Да, это я, парень.
Жив! От радости у меня в горле застрял комок.
– Мы не в вертолете, мы в шаттле. Очистите посадочную полосу, подготовьте вертолет и команду ремонтников для шаттла.
– Это все?
– Да, больше ничего не надо. Прилетим минут через сорок.
Стрелка термометра достигла критической черты.
– Придется приводняться, – сказал Толливер.
– Прибавьте высоты, – приказал я.
– Двигатели раскалятся сильнее.
– Знаю. – Но тогда у нас останется больше времени, если они заглохнут.
Толливер поднял шаттл на высоту 5500 метров. До Сентралтауна оставалось 500 километров – тридцать минут лету.
– Двигатели столько не выдержат, – проворчал Толливер.
– Должны выдержать.
– Сэр, вы отдаете себе отчет в том, что…
– Не пререкаться!
– Я всего лишь предупреждаю. Если подшипники в турбонасосах расплавятся, то восстановить их в наших условиях будет невозможно.
Что тут возразить? Нечего.
– Должны выдержать, – упрямо повторил я.
Толливер лишь покачал головой, видимо, поняв, что втолковывать что-либо в мою упрямую башку бесполезно. Стрелка термометра переползла через красную отметку, запикал предупреждающий сигнал. Я отключил его, чтобы не действовал на нервы. Оставалось двадцать пять минут.
– Сбавьте скорость, – приказал я.
– Мы летим с оптимальной скоростью, сэр.
– Надо снизить температуру.
Толливер снизил скорость. Температура двигателей не упала, но зато перестала расти. Двадцать минут.
– Шаттл, мы видим вас на экране радара, – раздался голос из рации. Вы что, прилетели на нем из Вентур?
– Да, – ответил я. Пусть считают меня сумасшедшим. Возможно даже, они правы. Восемнадцать минут. – Толливер, сколько мы пролетим, если выключим двигатели?
– Несколько километров, наверно. Слишком мала высота.
Двести семьдесят километров. Температура двигателей вновь стала расти. Как обидно! Осталось совсем немного, но…
– Отключить двигатели, – приказал я.
– Отключить, сэр?! – изумился Толливер, но, заметив мой свирепый вид, подчинился.
Шум стих, но тут же сменился более мощным грохотом: я включил три дополнительных двигателя, предназначенных для вертикального взлета на орбиту. Ускорение вдавило нас в спинки кресел.
– Их нельзя включать в горизонтальном полете! – взревел Толливер. – Оторвутся крылья!
– Всего несколько секунд!
