Мастер Миража - Долгова Елена (читаем бесплатно книги полностью .txt) 📗
Она с трудом выждала три дня – это были знойные, раскаленные до тусклой белизны дни, какие бывают в самом разгаре лета.
На том конце долго не отвечали, скорее всего, Цилиан оставил где-то в доме свой поясной уником.
– Я вас слушаю.
– Это Авителла.
– Кто?
– Авителла Брукс.
Инспектор несколько секунд молчал. Когда он заговорил снова, у Авителлы что-то оборвалось внутри – голос Цилиана явно выдавал смущение и разочарование.
– Да, я понял, спасибо, что позвонили…
– Мой брат…
– Я уже сказал – все понял. Это не публичный разговор.
– Но…
– Давайте встретимся лично, я не стану прежде времени будоражить вас новостями.
Авиту обожгло тревогой, Цилиан помялся, по-видимому, соображая.
– Сегодня, через час, в парке Древесной Эстетики. Ждите меня под аркой у входа, там и поговорим.
Он, не дожидаясь ответа, придавил клавишу отбоя. Авита положила уником. Статуэтки Лина молчали. Человек-ягуар напрягся в недобром ожидании, буря уносила куда-то изломанные крылья мертвой чайки. Ангел молчал, то ли осуждал, то ли одобрял – не поймешь.
– Ладно, мы во всем разберемся сами.
Машина завелась сразу – повезло. Брукс под пристальными взглядами соседок вырулила со двора, ровно работал мотор, теплой лентой разматывалось и ложилось под колеса шоссе.
Парк Древесной Эстетики вольно раскинулся на зеленых спинах пологих холмов, в противоположной от моря стороне. Когда-то давным-давно с вершины самого высокого холма можно было разглядеть белые камни Мыса Звезд и скалистую подкову бухты Порт-Калинуса. Прошло время – густые подросшие деревья совершенно заслонили морские пейзажи. Теперь дорога полого поднималась вверх, чтобы упереться в сформированную из стриженой зелени арку. Сразу по ту сторону импровизированных ворот начинался почти настоящий лес из густо высаженных деревьев – по большей части странных пород, непривычных для жителей Порт-Калинуса. С некоторых стволов шкуркой слазила кора, обнажая розоватую древесину, нежно припорошенную белесой пыльцой, длинные мягкие иглы при надломе источали густой сок.
Авита обогнула деревце, цветущее мелкими кроваво-красными цветочками – они почему-то пахли резиной. Площадка подле арки пустовала, Цилиана не было, в махровых цветах среди листьев угрюмо гудели псевдошмели. Мимо в обнимку брели усталые парочки.
– Вот Бездна! Стой теперь тут как дура у всех на виду.
Брукс прошла в глубь парка. На маленькой, вымощенной серым сланцем, поляне тихо пел фонтан. Три его чаши нависали одна над другой – самая большая внизу, самая маленькая, переполненная, наверху, капли перетекали через пластиковый край. Площадку с фонтаном обступили высокие каштаны с чуть серебристой листвой. Рядом громоздилась массивная каменная скамья, ее ножки, все в мелких трещинах, пятнал тонким налетом зеленоватый грибок.
Авита присела на скамью. Летнее утро не прогнало ее тревогу – напротив. В самой большой чаше фонтана что-то плескалось. Брукс присмотрелась, там оказались не декоративные рыбки, а толстые и беззащитные головастики какой-то амфибии, с выпуклыми глазами и зачатками лапок. Зрелище было и трогательное и противное одновременно.
– Вот придет сторож и вычистит вас отсюда, ребята. Сбоку, закрывая теплый свет солнца, косо наползла длинная серая тень.
Авита испуганно обернулась.
– Не пугайтесь, это я, Цилиан. Здравствуйте, Авителла.
– А я вас ждала у арки.
– Простите, опоздал.
– Как вы меня нашли?
– Это было нетрудно. Площадка у фонтана – единственное место, где Древесная Эстетика не угнетает. Мне не по душе избыток яркой экзотики; оказывается, у нас одинаковый вкус.
Авита угрюмо кивнула.
– Что вы хотели мне рассказать?
Цилиан помолчал. Фонтан пел, щедро разбрасывая ненужные капли.
– Поймите меня правильно, девочка, все не так просто.
Самообладание изменило Авите, губы задрожали, она прикусила их, чтобы не расплакаться.
– Что случилось?
– Ничего. Пока еще не случилось ничего, просто ваш брат оказался причастен не только к драке в офисе Реабилитации, дело гораздо серьезнее.
– Почему?!
– Вы слышали истории про Воробьиного Короля? Впрочем, непонятно, зачем я спрашиваю, слышали наверняка – это лидер подполья ивейдеров.
– Кого-кого лидер?
– Ну, не прикидывайтесь глупенькой малышкой, вы сильная и умная девушка. В Конфедерации есть нелегальная организация ивейдеров – псиоников, которые всеми силами пытаются избежать реабилитации. Я не знаю, где и как, но ваш брат имел с ними контакты. В душе я его понимаю – тяжелая болезнь, естественные опасения за будущее, боязнь потерять редкий дар, который как-никак скрашивал ему жизнь…
У Авиты нестерпимо горели щеки, сердце вначале замерло, зато теперь так молотило о ребра, точно его подгоняли.
– Вы меня обманываете, скажите, что обманываете… У Лина не было таких друзей! Это неправда!
– Правда-правда. Возможно, вы просто не знали об этом.
– Он бы сказал! У него не было от меня секретов.
– Я верю в искренность вашего возмущения, и все-таки не обольщайтесь. У брата от сестры всегда бывают секреты – мужские тайны.
Авита попыталась взять себя в руки. Зной предполуденных часов неслышно вибрировал в воздухе.
– Вы говорите неправду. Я вам не верю.
Цилиан держался небрежно, с изрядной долей фатализма.
– Ладно, глядите – перед вами убедительные доказательства, все просто, обыденно и, наверное, обидно.
Пачка фотографий веером рассыпалась по каменной скамье – цветные пятна на темном растрескавшемся камне выглядели неестественно ярко. Брукс с опаской подняла верхнюю картинку.
Незнакомое место. Тонкий, хрупкий силуэт Лина у перил ажурного мостика. Рядом очерк спины высокого незнакомца. Нечеткое пятно со смешно приподнятой ногой – случайно попавший в кадр прохожий.
На втором фото Лин сидел за столиком кафе, рядом с тем же самым высоким парнем – на этот раз незнакомец оказался повернут к фотокамере ухом и виском, профиль смазан движением, плечи не в фокусе, зато четко была видна рука – удлиненная, сильных очертаний, с зажатым в пальцах конфедеральным жетоном.
Авита оттолкнула пачку фотографий. Цилиан казался искренне расстроенным.
– Теперь-то вы мне верите? За возможность незаконной натурализации псионик отдаст все, что называется, продаст душу. Ваш брат хотел сохранить свои способности сенса, избавиться от антидота и получить полное гражданство Конфедерации.
– Что теперь будет?
– Не знаю, наверное, все, что угодно. Я честно старался вам помочь, просто мои возможности ограничены… Ну-ну… Прошу вас, не плачьте, не выношу мокрых носов и девичьих слез – у меня сдают нервы, и пропадает возможность здраво мыслить.
Авита вытерла скулы запястьем.
– Его теперь накажут?
– Не знаю. Вообще-то ваш брат почти не виноват, к тому же несовершеннолетний. Можно взять хорошего адвоката…
– На хорошего у меня денег нет.
– Жаль, другой вариант тут не подойдет – ситуация сомнительная, в дело вцепятся обиженные сотрудники Реабилитации. Кстати, того ивейдера, с фотографии, так и не поймали. Конечно, будь у нас в руках сам Воробьиный Король, почти полная непричастность вашего брата к подполью сенсов стала бы очевидной. Но что я могу поделать? Подлый мир, подлые обстоятельства, люди, которые в безумной спешке, на бегу давят друг друга. Ах, девочка! Жизнь устроена так, что первыми гибнут лучшие – чистые, талантливые и беззащитные, это тот целебный прах, которым удобряют почву Вселенной… Иначе все мы превратились бы в монстров…
Авита перестала слушать, она прижала ладони к лицу, слезы потекли по пальцам, веки моментально опухли, перед глазами дрожала влажная дымка, она почти скрыла и каштаны, и фонтан, и толстых головастиков. Цилиан осторожно отнял ее ладони от мокрых щек.
– Прошу вас, не плачьте, Авита. Вы сделали все, что могли. Я тоже сделал все, что только сумел.
– О!
Она не успокаивалась. Инспектор с дружеской непринужденностью взял девушку за плечи.
