Космический маразм - Бушов Сергей (бесплатные версии книг .TXT) 📗
- Ура, - тихо сказал Меняй, встал со скамьи и, шатаясь, спросил у Издоха: - Значит, в рубку идти?
- Все по местам, - скомандовал Издох. – Отправляемся. Курс – Эгозон-1.
Команда разбрелась по отходящим от зала коридорам. Мы остались одни.
- Это наш шанс, - сказал Вам Кого, усаживаясь на скамью. – Здесь наверняка степень маразматичности ниже, чем во всей остальной Вселенной. Мы можем попасть на Эгозон!
- Молитесь, - сказал Конотоп, - чтобы вы оказались правы.
Глава 8. Ретурн
Многое в человеческой жизни определяется привычкой. Если вы привыкли каждый день ходить пешком по десять километров, то прогулка до магазина за продуктами не покажется вам долгой, даже если идти придётся двадцать минут. Если вы всю жизнь прожили в грязи и нищете, то, поселившись в чистую крошечную хрущёвку, вы наверняка будете считать её лучшим жилищем на свете.
Я всю жизнь прожил на Земле, а на Эгозоне – всего несколько дней. И всё-таки сейчас, когда я видел в иллюминаторе приближающийся красный шарик, я чувствовал себя так, словно возвращался домой. Должно быть, за то время, пока я находился в маразме, я настолько стосковался по нормальной жизни, что любое напоминание о ней казалось чем-то родным.
Корабль приземлился на одной из посадочных площадок неподалёку от столицы – примерно там же, где мы сели с Вам Кого в прошлый раз. Мы выбрались из корабля и увидели, как мимо нас марширует на задних лапах колонна одинаковых серо-полосатых котов.
- Что это? – упавшим голосом спросил Издох.
- Не волнуйтесь, - сказал Вам Кого, - это вам просто с голоду мерещится. Вот мы, например, ничего не видим. Правда, Володя?
- Никаких котов, - подтвердил я. – Вы лучше сходите тут в кафе, «Егозонские ласы» называется. Там цефест есть, мончо и гербидроль.
Тут как раз подлетел небольшой аппарат, похожий на летающую «Газель», в которую мы все дружно впихнулись.
- К площади перед Конгрессом, - приказал Вам Кого.
- А это где? – поинтересовался водитель.
- Прямо вон на то здание летите, - сказал Вам Кого.
- Это в центр, что ли? – мрачный водитель повернулся к нам. – Дорого встанет. Там место опасное.
- Это почему? – удивился Вам Кого.
- Да там вечно то пространство искривится, то воздух улетучится. А вот на прошлой неделе…
- Сколько? – спросил Вам Кого.
- Двадцать, - ответил водитель.
- Грабёж, - сказал Вам Кого, нажимая кнопочки на устройстве оплаты. – Но держите.
Маршрутка, неуклюже покачиваясь, начала подниматься в воздух.
- Пока нас не было, что-то случилось? – спросил Издох.
- Нет, - ответил Вам Кого. – Не переживайте, врачей тут много.
Воцарилось тяжёлое молчание. Когда маршрутка приземлилась, мы вышли и спешно попрощались с военными, указав направление к кафе. Они стояли, сгрудившись кучкой, растерянные и несчастные, и от их жалкого вида хотелось заплакать.
- Нехорошо это всё, - сказал Сам Дурак, когда мы входили в здание Конгресса. – Они на нашей стороне служат.
- Потом разберёмся. Может, даже наградим, - отмахнулся Вам Кого. – Сейчас главное – Плита.
Он остановился посреди холла и с некоторым удивлением осмотрелся по сторонам.
- Интересно, - сказал он. – А где все? Охрана хотя бы.
В холле никого не было, кроме робота-уборщика, который лежал на спине и потешно дрыгал ногами, пытаясь перевернуться. Конотоп пихнул его лапой, в результате чего тот встал на ноги и быстро побежал прочь.
- Нам нужно получить доступ в хранилище, - сказал Вам Кого. – Это на сорок седьмом, если мне не изменяет память.
Мы прошли через разломанные турникеты в лифтовый холл, где Вам Кого хотел нажать кнопку вызова лифта, но замер в нерешительности. Вместо обычной кнопки теперь располагался пульт с цифровым номеронабирателем.
- Что ещё за черт? – пробормотал он. – Лифты, что ли, поменяли?
- Наверно, этаж нужно набрать, - предположил я.
Вам Кого набрал «47». На дисплее отобразилась надпись на незнакомом мне языке.
- Что там написано? – спросил я.
- Что я не угадал, - ответил Вам Кого и покраснел. – Не нравится мне эта игрушка. Пошли по лестнице к черту.
- Погодите, - сказал я. – Есть идея.
Я набрал на клавиатуре число 761. Компьютер на мгновение задумался и вывел на экранчике букву «В».
- Что бы это значило? – не понял Вам Кого.
- Здесь лифты буквами обозначены, - догадался Конотоп. – Вон, видите: «А», «Б». А вот этот наш, «В».
Как раз раскрылись двери, и мы зашли в кабину, изнутри сплошь покрытую зеркалами. Ни одной кнопки не наблюдалось, только средних размеров экран, на котором горела цифра «1», а рядом отображался видеоролик похабного содержания.
Конотоп ударил о стену хвостом, чертыхнулся и буркнул:
- Зачем нужны такие тесные лифты?
- И куда же этот лифт нас отвезёт? – спросил Вам Кого. – На семьсот шестьдесят первый этаж?
Я пожал плечами, так как двери всё равно уже закрывались. Лифт тронулся, разгоняясь так резко, что у меня помутнело в глазах. Цифры на экране прыгали хаотично в диапазоне от 1000 до минус 17, пока, наконец, не застыли на числе «23». Лифт затормозил, двери плавно разъехались в стороны.
- Не уверен, что нам сюда, - пробормотал Вам Кого, - но безопаснее будет выйти.
Мы находились на вполне себе обычном этаже, в холле с блестящим мраморным полом и желтоватыми стенами, от которого в обе стороны отходили широкие пустынные коридоры.
- И здесь никого нет, - прокомментировал Вам Кого. – Зато, я, кажется, понял, где мы.
И он вновь уверенно понёсся вдоль по коридору. Через минуту мы стояли у входа в огромное сверкающее помещение, которое узнал уже и я. Это был зал заседаний Конгресса. Он также был пуст, не считая одинокой фигуры в респираторе, которая суетливо передвигалась между рядами кресел и нажимала кнопки для голосования.
- Нибудь! – воскликнул Вам Кого. – Как же я рад вас видеть!
- Вжаимно, - сказал Нибудь, оторвавшись от своего занятия и с некоторым недоверием рассматривая нас. – Вы ненадолго или проеждом?
- Хм, - сказал Вам Кого, – мы по делу… Но, может быть, вы расскажете, что здесь происходит?
- Ну как же, - Нибудь всплеснул руками. – Вше клоуны ражбежались, и жаконотворческая работа брошена на шудебный проижвол. Я один жа вшех хлебаю.
- Не понял, - опешил Вам Кого. – Вы что же, один законы принимаете? А как же кворум?
- Да не бешпокойтесь, - махнул рукой Нибудь. – Я регламент уже перепишал. Теперь жакон принят, ешли жа него проголошовало любое количештво шленов, нажав больше половины кнопок в этом жале.
Вам Кого снял шляпу, и я увидел, как останки его лба покрылись испариной.
- И что же за законы вы принимаете?
- Абшолютно! – воскликнул Нибудь. – Я перепишал вешь кодекш и верхнюю половину жаконов, ошобливо вшакую штарую <невнятно>. Помните, какой был кажус у наш ш Лаками? Теперь каждый может, к примеру, объявить нежамедлительную войну. Или вот прямо шейчаш я принимаю ишторичешкий жакон об информации, информатижации и жащите информации, где шёрным по белому напишано, что польжоватшя информацией может только тот, у кого в надлежащей голове рашполагаетша ожначенная информация. Вше оштальные должны жаключать ш ним пишменный договор аренды.
- Хм, - сказал Вам Кого. – Я, честно говоря, сейчас немного тороплюсь… Впрочем, у меня есть серьёзное желание оспорить правомочность ваших действий.
- И для этого тоже есть жакон! – обрадовался Нибудь. – Чтобы что-либо ошпорить, вам придётся жапишаться на приём в порядке обшей очереди, а очередношть жалоб я буду рашшматривать в режультате вшенародного голошования на референдуме в конце каждого штолетия.
- Хм, - сказал Вам Кого. – А куда все остальные члены Конгресса подевались?
- Ну, - сказал Нибудь, пошевелив респиратором, – я им не шторож. Ле Шышт вроде в больнице, он шебе на жашедании пыталша башку оторвать, к шожалению, неудачно. Би Хоптон с Тутой Шыдимом шобрали ополчение, а когда ужнали, что Лаки жакончились, повели его воевать на кой-то ляд с Лигой Швободных Доменов. Пакер шо товарищи улетел на Жемлю мештную чиджанку пробовать. Оштальные кто где. Некоторые в ждании жаблудилишь, тут же шорт жнает што творитша.
