Второй наместник Тагана (СИ) - "Тенже" (читать хорошую книгу .TXT) 📗
допросил, внимательно осмотрел рассеченный лоб и вспу-
хающую шишку и велел:
— Гель, лед, полотенца, заживляющую мазь, живо! Я тебе что
говорил? Хоть на крест друг дружке задницы рвите, но морды
должны быть в порядке. Простое условие нельзя выполнить?
Сложность заключалась в том, что гель, заставлявший рас-
сасываться синяки, можно было наносить только на непов-
режденную кожу. Арек убил полчаса, осторожно намазывая
сначала заживляющее на рану, а потом, когда края чуть стя-
нулись, уже гель, стараясь обработать как можно большую пло-
щадь, но не смешать лекарства.
Александер явился в разгар лечения. Осмотрел разгром,
дождался перерыва — Арек приказал Хайнцу полежать тихо и
подождать, пока подсохнет намазанная часть виска — и спросил
о причинах катастрофы. Драка между любовниками его не
удивила, а вот действия наместника он решил покритиковать.
— То есть, ты не стал разбираться, кто первый начал, кто
виноват, а попросту выкинул того, кто тебе меньше нужен?
— Да, — стараясь не сорваться, ответил Арек. — Именно так
я и сделал.
Объяснять, что с большей охотой он бы выкинул обоих,
но Хайнца через два дня придется вести на день рождения к
коменданту столицы — и, желательно, не с разбитой мордой —
он не стал. Как не стал упоминать катализатор бешенства —
растерзанный букет. Говорить об этом сейчас не хотелось. Если
уж он не стал срывать злость на Рейне — доберется до казармы,
ничего с ним не сделается — то отрываться на Александера
глупо вдвойне. Он вообще не виноват.
Арек собирался поговорить с любовником позже. Но затянул со временем: долго возился с Хайнцем, который, кроме рассеченного лба страдал от обиды и уязвленной гордости —
Рейн обозвал его шлюхой. И поэтому пришел в спальню, когда явно вымотавшийся за день Саша уже спал. Будить его не захотелось — злость все еще бродила где-то рядышком, искала повода — и Арек тихо разделся и улегся под одеяло. Прижался к теплому телу, пару десятков раз повторил про себя детскую считалочку и как-то незаметно уснул.
сАша
Достопамятный вечер в путах и последующий короткий разговор Александр старался забыть. Запихивал в даль ний угол памяти, злился — на себя, за то, что так и не произнес внятного ответа на вопрос о совместном про живании — и тут же утешался мыслью: «Но Арек же не переспрашивает. Значит, не так оно ему и надо. И вообще... как приезжает — встречаемся. Всё же хорошо...».
Копаться в себе в привычной манере — долго и сладострастно, перебирая в памяти оттенки голоса и заложенные в слова двусмысленности — не получалось. Работа выматывала, и иногда заставляла малодушно жалеть о тех временах, когда бригадир
приказывал класть плитку «отсюда и до шести вечера», и после
шести можно было развернуться и уйти, позабыв о дневных заботах.
Он и не предполагал, что на него взвалят культурно-массовый сектор — клеймо военнопленного позволяло рассчитывать на невысокую должность где-нибудь в хозчасти, и Саша заранее смирился с тем, что ему предложат бегать со стремянкой по
зда ниям и менять лампочки, или заниматься тому подобной чепухой. Смысл был в том, что беготня в кеннорийском санатории оплачивалась гораздо выше, чем беготня в любом городском здании. Не говоря уже об улицах.
После первого собеседования с менеджером его отправили
домой, ни сказав ни «да», ни «нет». И после второго — с за-
местителем начальника СБ, который пристально рассматривал
его бумаги и звонил директору — тоже. А потом неожиданно
вызвали в офисное здание и познакомили с непосредственным начальником.
Культуру в массы отдыхающих нес пилот-испытатель флае-
ров Курт Вейгель. Он совмещал работу с лечением — его от-
правили в санаторий для восстановления после неудачного
катапультирования — и терпел поражение сразу на двух фронтах.
Через пару минут после знакомства Александр понял, что
невысокий, порывистый Курт с агатовыми глазами-бусинка-
ми напоминает ему черно-белую ручную крысу. Впечатление
усилилось, когда начальник начал суетливо копаться в завалах
бумаг на рабочем столе — часть из них он рассматривал, сминал
и швырял в мусорную корзинку — точь-в-точь, как наводящий
порядок в клетке зверек. На взгляд Вейгель показался Саше
не старше Алексея, но позже выяснилось, что ему на днях
исполнилось двадцать пять. Просто худощавое лицо смотрелось
невинно-гладким. Видимо, из-за неомраченного мыслями чела.
Утомившись десятиминутной возней с бумагами, Курт выу-
дил из-под толстой картонной папки ноутбук, вручил его Але-
ксандру и посоветовал:
— Лучше почитай почту. Там всё время какие-то задания
присылают. Прямо не знаю, что делать... в общем, разбирайся, а
если что-то непонятно... ну, пойдем и у кого-нибудь спросим. Но
это после обеда. Я сейчас договорился с пацанами в баскетбол
поиграть, меня ждут.
Пока офицер Вейгель играл в баскетбол, Саша пытался ра-
зобраться в обилии свалившейся на него информации. Боль-
шая часть писем висела неоткрытыми и в них таилась масса
неприятных для Курта вещей — обещание штрафа за то, что
он так и не наладил выпуск еженедельного санаторного листка
с обзором городских культурных мероприятий, выговор за
неподписанный договор о верстке и печати буклетов о тер-
ренкурах парка, срочное требование включить описание исто-
рических памятников в прогулочный маршрут по городу... В
общем, нагоняев и несделанной работы было море. Вот только
ни макетов, ни фотографий, ни статей об исторических памятни-
ках и терренкурах в ноутбуке не оказалось.
Явившийся с баскетбола Курт съел суп из термоса, объяснил Александру, что никаких материалов у него нет — что-то было на флэшке, но он ее куда-то потерял.
— А что же делать?
— Слушай! — доверительно и чуть шепеляво проговорил
оф ицер Вейгель. — Я сейчас спать лягу. Тут, на диване. Я всегда
после обеда сплю. А ты узнай самое главное... где-то тут в городе
должна быть филармония.
— Я знаю, где она, — кивнул Саша.
— О! Замечательно! А ты можешь выяснить, бывают ли в ней концерты?
— Я знаю, бывают. Уже два месяца, как принимают гастролеров. Были концерты классической музыки, сейчас хор приехал. Афиши по всему городу расклеены.
— Я в город не хожу, — пожал плечами Курт. — Меня муж в столицу увозит, у нас там квартира. Ты прогуляйся в эту филармонию, возьми у них расписание концертов. А то я чув-
ствую, от меня с этим листком не отстанут.
Вейгель как воду глядел — на следующий день ему крепко
вдули и за листок, и за буклеты, и у Александра началась новая
жизнь. Он забрал власть в свои руки, чему начальник искренне
