Разрушитель Небес и Миров 2. Легион (СИ) - Бард Олег (лучшие книги txt, fb2) 📗

Глава 1. Темнота

Наша когорта медленно движется по каменному коридору, и Вики, бывший клан-лид, говорит:

— Три лидирующие когорты должны пропустить в центр Острова. А аутсайдеры… То есть аутсайдеры из простых… — Она смолкает, но ее молчание красноречивее слов.

— Ты врешь! — свирепеет Илай. — Они не посмели бы убить столько людей!

Хелен возражает:

— Сколько раз ты так думал? И всегда оказывался неправ. Для нашего мира нас уже нет в живых. Нас уже списали, вот и все. Да и какое это теперь имеет значение. Если Зара не ошиблась, надо идти к цели, у нас есть две недели.

Вики включает фонарик. Илай мотает головой, останавливается, сжимая виски руками:

— Не понимаю. Вот правда. На хрена было уговаривать нас? Заключать с нами контракт? Разве не проще просто вывезти нас сюда, выбросить, и — выживайте как знаете. А, Вики? Ты знаешь ответ, поделись, — он сплевывает ей под ноги, — с «простыми».

Сознание Илая отказывается принимать новую реальность, он изо всех сил хватается за старую. Вики ему подыгрывает:

— Если бы я знала, что будет так, ни за что не ввязалась бы в этот проект. Поначалу он был для меня… игрой, вот. До первой смерти… Бессмысленной и неоправданной смерти. Даже домашний скот не убивают просто так. Разве что… Лабораторных крыс. Мы для них — крысы, не более того. И неизвестно, кем будем для тех, к кому мы идем в центр Острова. Хочется верить, что братьями, но скорее всего — тоже расходным материалом.

— И ты? — с издевкой спрашивает Хелен. — Ты тоже подопытная крыса?

— И я. Только для Зары я — дочь, для остальных, как и вы, просто юнит на Арене.

— Ага, как же, «просто»! Ты юнит-маг, тебя еще когда ставили нейросеть, прокачали больше нашего, ну или как-то так ее поставили, что ты магом стала, а не простым бойцом! — обвиняет Илай.

Опять они начали собачиться. Вот же достали! Приходится снова менять тему:

— Интересно, что там, в центре Острова. Вики, как считаешь?

— Без понятия. Раньше думала, там нечто типа огромной бреши, откуда валят особо хреновые мобы… то есть монстры. А теперь Зара про этот Легион сказала. Я не понимаю, что это такое и что нас ждет.

— А ведь Зара всерьез уверена, что мир погибнет, но Легион нас спасет, — продолжает мысль Рио. — Что там за могущественные силы такие?

Делаю предположение:

— Мы трансформировались на пять-семь процентов, но даже это дает нам серьезные возможности. Ну, по сравнению с людьми без нейросети. Теперь представьте, что будет с нами, когда процент дойдет до двадцати… до пятидесяти… когда достигнет сотни? А если сотня — не предел?

Говорю это — а у самого мысли возвращаются к Ганку, моему главному врагу, который, как выяснилось, тоже на Острове.

— Фантастика, — шепчет Рио. — Уверен, военным и ученым тоже интересно, до каких пределов могут развиться люди. Мы точно не знаем, как долго работает проект, но что если ученые ни разу не видели игроков с предельными возможностями, потому что каждый раз те попадали в центр Острова, а там тех, кто не погиб, забирал Легион?

— Да куда, блин, забирал?! — бормочет Илай.

Рио поводит плечами, распрямляет ссутуленную спину и начинает по привычке активно жестикулировать:

— Центр Острова может быть путем на другую планету. А Легион — инопланетяне. Может, какая-то воинственная раса, которая так набирает новобранцев…

— Какой-то бред, — шепчет Хелен.

— Да, похоже на бред, — легко соглашается он и, повернувшись, обводит нас взглядом. — Но у кого-то есть предположение лучше? Кстати, вот мы куда-то идем — а куда? В темноте быстро собьемся и будем кружить по лабиринту. Предлагаю ставить метки на стенах. Вот такую стрелку, указывающую направление движения.

Он поднимает камень, на почерневшей от сырости стене царапает стрелку и добавляет:

— В прошлый раз мы очень быстро выбрались обратно к выходу. Кстати, Шаман точно свалил? Не наткнемся на него?

— Практически на сто процентов уверен, — обнадеживаю я. — Ему теперь вообще не до нас.

Вики светит перед собой — луч фонарика тонет в темноте коридора, упирается в стену, по сторонам видны два лаза. Беру ее за руку, пытаюсь осторожно забрать фонарик.

— Поведу я. Так будет правильнее. Думаю, ты понимаешь почему.

Она открывает рот, но передумывает возражать, разжимает пальцы. Если она ошибется, и мы станем блуждать в лабиринте, снова начнется ругань, а нам это нужно меньше всего.

Пройдя коридор, останавливаемся у перекрестка. Без раздумий поворачиваю налево. Короткий проход. Поворот направо. Налево. Налево. Направо. Системы в моих действиях нет, да она и не нужна, тут важна удача. Я иду уверенно, Рио ставит метки на стенах, мы в пути около получаса, и еще не встретили ни одной метки.

Похоже, мы удаляемся от выхода… и приближаемся к центру Арены? Тут прохладно, градусов пятнадцать, и влажно — начинаем зябнуть.

— Че-то муторно, — подает голос Илай, — неизвестно куда бредем.

— Хочешь вести? — свечу ему в лицо, он поднимает руку.

— Ты коп, что ли? Не свети!

— А ты давай поспокойней.

Хотя он прав, мы движемся неизвестно куда. Углубляемся в скалу, все больше запутываясь в лабиринте…

Очередной поворот. Свечу вперед, вижу что-то колышущееся, густое и отскакиваю, чуть ли не сбивая с ног идущую позади Вики. Она вскрикивает.

— Что там еще? — недовольно ворчит Илай.

Осторожно выглядываю из-за поворота, и виду широкий туннель, весь залепленный паутиной.

* * *

Та паутина, что поближе, очень густая и напоминает буроватую тяжелую простыню. За ней — более редкие воздушные переплетения, вот только нити толщиной с леску, наверное, человек может в такой запутаться, к тому же и они имеют необычный темный оттенок. Над паутиной в своде туннеля широкое отверстие, начало вертикального коридора.

Дальше за паутиной истекает багрянцем сломанный тотем. Нити тянутся из него. И они точно бурые, теперь окончательно понимаю это — будто материализовавшаяся деформа. Помня, чем все обернулось в прошлый раз, невольно начинаю пятиться. Костяной нож на шее мелко вибрирует, будто просится к тотему.

Это не может быть деформа, просто нити ею напитаны, и мне кажется, что они целиком из нее состоят. Но почему они так насыщены ею? Приглядываюсь к тотему — он как разверстая могила, даже не знаю, почему так кажется. Будто камень не просто расколот, а распорот, разрыхлен, и внутри него мягкая пористая гниль, откуда, как из чужого мертвого мира, выходят нити. Хочется зажмуриться, отмахнуться от этого бреда.

Ключ-нож на шее пульсирует и подергивается, словно конечность в предсмертной агонии. Вижу в нижней части сломанного тотема что-то необычное. Как будто там…

Не успеваю разглядеть толком — рядом Илай переступает с ноги на ногу, Рио подскакивает указывает вперед и начинает пятиться. Замечаю дальше, за тотемом, замотанное в кокон существо размером с крупную дворнягу.

— Фак! — бормочет Илай и добавляет дрожащим голосом: — Валим отсюда! Скорее!

Из шахты, уходящей далеко вверх, мне под ноги шлепается кусок гниющей плоти какого-то очень крупного насекомого, хитин разбивается, и содержимое с чваканьем разбрызгивается по полу, пыхнув зловоньем. Наверху скрипит, скрежещет…

— Арахнид, — сипло произносит Рио.

— Ой ё… согласен! — энергично киваю я. — Бежим!

В черноте шахты мне мерещится движение, словно из нее на толстой паутине спускается гигантский паук.

Бросает в жар, и я лечу не разбирая дороги, утешая себя тем, что пауки, плетущие паутину, не преследуют своих жертв. Где-то я про это слышал. Быстрее всех улепетывает Рио, может у него боязнь пауков. «Арахнофобия», — подсказывает память. Я и сам их не очень. Не то чтобы боюсь… Мелких — не боюсь, но шанс стать мотыльком, которому впрыснули желудочный сок, переваривающий его заживо, придает сил.

А ведь на самом деле движемся мы медленно — сил не хватает.