Клан быка - Тропов Иван (книги бесплатно без регистрации полные .TXT) 📗
Леха чувствовал то же самое. Хотя пробегал в бычьем теле всего-то чуть больше недели, а все равно собственное тело казалось теперь неловким, онемелым, почти чужим.
А она была в игре куда больше…
Что тут сделаешь? Лишь ободряюще улыбнешься.
– Пошли? – спросил Леха и обнял ее за талию.
– Ну, пошли! – Алиса прижалась в ответ. С удовольствием, наслаждаясь каждым движением в своем настоящем теле.
И они пошли через сумрачный холл – последний холл перед выходом из этого чертова огромного здания – к дверям, за которыми свобода.
Свобода, которую отвоевали.
Вырвали, наперекор всему…
– Эй!
Алиса сбилась с шага, Леха напрягся.
– Стойте!
Леха обернулся – и похолодел.
Через длинный холл нагоняли два охранника. У обоих на боках открытые кобуры, и один как бы невзначай положил пальцы на рукоять…
– Почти ушли… – тихо пробормотал, качая головой и не спуская глаз с Лехи. – Чуть не опоздали…
Черт возьми… Неужели не успели – совсем чуть-чуть?!! Где-то за спиной, не так уж далеко, дверь – но у этого парня пальцы на самой рукоятке пистолета.
Слишком рано вскрылось, что должны были выписать и вытащить из игры других?…
Кто-то – сатир, Клык или тевтоны – все же достучался до Харона, и тот вернулся назад?…
Черт побери, всего минуты не хватило… Всего минуты…
А тело уже привычно напряглось. Краем глаза оценить расстояние до двери, а самому развернуться навстречу охранникам. Рукой тихонько отстраняя Алису за спину, чтобы успела добежать до двери.
Умная девочка, она сообразит. Хотя бы она отсюда выберется…
– Держи!
Леха нахмурился и невольно опустил глаза на протянутую руку второго охранника.
Уже решил, как лучше их атаковать: выпад, и подсечь ногой по ногам первого, того, который положил руку на рукоять. А потом сразу же на второго. Сковать его движения, повалить – что угодно, но не дать ему добраться до Алисы.
Тогда она успеет добежать до дверей. Там никого, кажется. И особых запоров не видно…
– Держи, держи, – охранник протягивал шапочку. Не тревога?…
Всего лишь забытая вещь?…
Сердце молотилось в груди, почти в горле. Чертовы доброхоты! Да чтоб они подавились ею!
Да нет, даже не забытая… Совершенно чужая шапка. Черная вязанка, самого дешевого пошиба. С грубо вышитым желтой нитью треугольником, внутри которого глаз, а из глаза, как из прожектора, бьют лучи света…
…Мужчина, замерший на самом краю тротуара… В длинном кашемировом пальто и шелковом кашне на шее, а на голове дешевая черная вязанка… С дурацкой эмблемой прямо на лбу…
Так это, значит, не его шапочка была… Это бесплатный подарок от фирмы. Забота о лысых головах…
…Бронзовый профиль Штукадюймовочки и крошечный силуэт рядом. Раскинув руки-черточки, словно пытается взлететь, – и помчался вниз, все быстрее и быстрее…
Леха шагнул назад. Прочь от руки с шапочкой.
– Бери, бери… – не отставал охранник. – И вот тут распишись. – Под шапочкой оказалась мятая ведомость и ручка.
Или не хотят лишний раз привлекать внимание к своей конторе? Наголо обритые люди, с едва схватившимися швами через всю голову, да почти в самом центре, – да, это привлечет внимание к такому приличному снаружи зданию.
Совершенно лишнее внимание.
– Не надо. – Леха вежливо, но твердо отстранил от себя руку с ведомостью и шапочкой.
– Давай-давай, – влез тот, что держал пальцы на рукоятке. Теперь он поигрывал ими по рифленому пластику, то поглаживая, то постукивая, будто ему не терпелось схватиться за рукоять по-настоящему. – Расписывайся и надевай. А то еще, не дай бог, простудишься, болезный ты наш…
Леха медленно поднял глаза на него.
Охранник будто ждал этого взгляда. Глядел прямо в глаза – и, не скрываясь, ухмылялся.
Да, этот тип прекрасно знает, кого отсюда выпускают «досрочно». И он уверен, что и в этот раз все обстоит так же… Что этим двоим только что выписанным из игры доходягам осталась неделя жизни, полмесяца от силы. Хотя сами доходяги об этом еще не знают…
– Напяливай, – предложил охранник. – И будет тебе счастье и жизнь долгая…
Леха почувствовал, что уже давно играет желваками, до боли стиснув челюсти.
– Чего уставился? – прищурился охранник. Уже не скалился. Уже с откровенной угрозой.
И как же – до боли, до одури! – хочется врезать в эту жирную харю! Кулаки сжались сами собой. Накатила такая ярость…
– Леш… – тихо позвали сзади.
Алиса. Потянула за руку, разворачивая к себе. Ловя взгляд.
– Леш….. Вовремя.
Леха медленно втянул воздух, заставил себя расслабиться.
Не сейчас. Эти мелкие обиды надо проглотить. Не хочется, до отвращения противно, но надо. Сейчас – надо. Не для того вырвались из игры, чтобы вот так вот, с дуру, влипнуть в новые неприятности…
Леха взял шапку.
– И вот тут вот распишись…
– Сам крестик поставишь.
Леха сунул шапку в карман куртки, а из другого достал привычную зеленую бандану. Затянул узел на затылке.
Леха развернулся, подхватил Алису под руку и повел прочь.
По сумрачному холлу, к двери – эта дверь маленькая и легкая, стеклянная. Но за ней не выход, а всего лишь тамбур перед выходом.
Не глупить…
Мерным шагом. Все дальше от охранников и все ближе к двери. И больше никаких остановок, пока не выберемся отсюда.
Черт возьми, ведь чуть не сорвался! Надо же… И двух недель не пробегал в теле бычка, теперь скинул звериную шкурку, но кажется, словно бычок все еще здесь. Вместе со всеми повадками, к которым привык там. К которым пришлось привыкнуть… Все это – осталось с тобой. Забилось в дальние уголки души, но готово вырваться наружу в любой момент…
Обозленный голос охранника за спиной. Так и сыплет сомнительными шуточками, одна другой злее – хочется вернуться и все-таки дать по морде…
Не глупить! Даже не оборачиваться.
Уже почти пришли. За стеклянную дверь, в гудящий от кондиционеров тамбур.
Дальше, дальше – последние шаги до выхода! Толкнуть огромную и тяжелую, на жестких пружинах, внешнюю дверь…
И оказались в другом мире.
Яркий солнечный день, полный весенней свежести, звона капели и воробьиного гомона…
А вверху – настоящая, пронзительная голубизна. Полная щемящего обещания чего-то настолько светлого, что с тобой еще никогда не случалось…
Весь мир – перед тобой. Весь мир – твой.
– Где мы… – прошептал Леха, закрыв глаза.
Поднял лицо, подставляя солнцу. Под мягкие лучи, ласкающие кожу.
– В лучшем из миров, – откликнулась Алиса таким же мечтательным голосом. Тоже подставила лицо настоящему солнцу, закрыв глаза. И чуть грустнее добавила: – Бета-версия… Без возможности сейва…
И тут же встряхнулась, как воробей, после долгой зимы купающийся в весенней луже.
– Я хочу есть! Боже мой, как я хочу есть! Словно всю жизнь не ела!
И она засмеялась. Так заразительно, что Леха не удержался и засмеялся вместе с ней. Нащупал ее маленькую ладошку. Сжал.
И так, рука об руку, они и пошли вперед, подставляя лица солнцу…
Это было здорово, это было восхитительно хорошо – но все же под всем этим, в глубине души, оставался кусок льда, который не желал пропадать.
Солнце, небо, весна, ее смех и зеленые глазищи – это все, конечно, хорошо. Просто замечательно.
Только ведь еще ничего не кончено. То, что вырвались, – это не конец. Это всего лишь начало…
Леха оглянулся. На гранитную обделку, на зеркальные стеклопакеты, на массивные двери…
– Леш… – напряглась Алиса.
– Что?
Леха старательно вскинул брови, будто бы не было никакого повода для этого напряженного оклика.
Но Алиса смотрела внимательно и напряженно. Ее и там-то, в игре, было трудно провести, а уж теперь-то, когда лица реальные и каждый лицевой мускул на виду…
– Леш, не надо… Все равно с этим ничего не сделать, только себе же хуже будет. Как бы вновь туда не попасть…
– А все то, что было?
– Ну… – Алиса опустила глаза. – Это было там, и пусть там и останется. Надо просто забыть. Как о дурном сне. Понимаешь, Леш? – Алиса подняла глаза, глядя почти с мольбой. – Просто забыть…
