Вера. Надежда. Любовь (СИ) - ЛетАл "Gothic & (читать книги без сокращений txt) 📗
«Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать»… — Судя по всему, публика здесь не только неформальная, но и закононепослушная. На входе серьезные парни в военном камуфляже, разгрузках и с пластиковыми автоматами, которые на первый взгляд выглядят вполне впечатляюще. Правильно! Порядок должен быть даже в таком балагане. Может зря я не принарядился, а то бы сошел за своего?!
Фигуристая девочка с кошачьими ушками, цокая жуткими когтями по клаве ноута, быстро меняет мои деньги на лицензию на охоту — цветной бумажный браслет. Теперь я легальный ловец тела одной горячо любимой души на этом празднике непослушания и могу изнутри изучить «темный лес», чтобы выдернуть из него своего упрямого неслуха.
Нетерпение зудит в каждом нерве. Нестерпимо хочется сорваться и вихрем пронестись по всему этому дворцу, заглянуть в каждый потаенный закуток и темный уголок. Но все же я опытный следопыт и знаю, что такое выдержка.
Не спеша осматриваюсь. В фойе ярмарка. Немногочисленные разряженные клоуны копошатся в товарах. Денис проходил здесь, но шлейф его ауры истерт чужими касаниями, словно ластиком, а оставшиеся обрывки разметаны светлыми клочьями, словно островки снега на согретой весной земле. И так же неумолимо тают. Мечусь между ними, надеясь не потерять след. И новой удачей — яркий, свежий.
«Ты меня видел, Любимый?» — Через стекло разглядываю дерево, под которым стоял, и накрываю ладонью отпечаток пятерни Дениса, ощущая его тепло, что сохранилось, как специально, для меня. Если бы не толпа народа, я бы мигом нашел парня, даже если бы он, как в сказке о Царе Салтане, в комара превратился и в щель забился.
Но и сейчас я на верном пути, не только видя, но и чувствуя сердцем, как уползает за двери зала мерцающая змейка таких родных отметин. И словно мангуст, движимый инстинктом, я иду по этому извивающемуся хвосту к опасно переполненной всяким бредом голове — Денису.
Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать… С каждым шагом все ближе к нему — с каждым шагом все громче восторженные выкрики и грохочущее музло. С каждым шагом все плотнее сплетаются чужие эмоции, пряча за собой след Дениса — с каждым шагом приходится открываться все сильнее.
Двери зала, как врата в другой мир. Словно Джек Воробей стою у того рубикона, за которым — знаю — попаду в клыкастую пасть пульсирующего монстра человеческих эмоций, но мне нужно туда.
«Надо было прикупить костюмчик пирата. Вот бы Дениска обрадовался», — прилетает шальная хохма в голову перед тем, как набираясь отваги и полные легкие воздуха, ныряю в самое чрево энергетического кракена.
Шок! Гомон звуков и голосов децибелами бьет по ушам. Представление — буйством красок по глазам. Публика — разрывом шаблонов по мозгу. Но все это мелочь по сравнению с кошмаром эмпата. Моим личный кошмаром. На меня в один миг обрушиваются чужие радость, восторг, ожидание, ревность, любовь, желание, зависть, обида, злость — плещутся в голове разноцветными всполохами северного сияния.
Зал словно в коконе. Плотно опутан живыми, трепещущими волокнами энергетических шлейфов, что колышутся в воздухе разноцветными щупальцами монструозного спрута, а шабаш перевозбужденных неформалов кормит это чудовище фонтанирующими эмоциями. Сидя не только в партере, но и в проходах, выкрикивают что-то на своем тарабарском и порождают сотни помех, которые безжалостно колют мозг раскаленными спицами. Мне кажется я схожу с ума…
Стены давят, не давая выхода эмоциям дорвавшихся до своего мира задротов. В сознании мельтешат маленькие пазлы чьих-то жизней. Прошлое или возможное будущее. В этой мешанине ничего не разобрать. Случайное касание — и меня, словно током, прошибает чья-то судьба. Чуждая, незнакомая. А я хочу увидеть только одну: того, кто мне дороже всех на свете Но… Не вижу.
«Денис, Дэн, где же ты?» — С ужасом понимаю, что вычленить частоты Любимого в этом бушующем эфирном океане почти нереально.
Я потерял нить и мне плохо. Накатывает тошнота, слабость, да так, что пошатывает. Я уже не нож, что прорезает материю, идя по родному следу, — чужая энергетика полосует мозг черным клинком боли, без раздумья вгрызается острыми клыками и жадно тянет из меня соки. Холодные касания, словно длань вампира, шарят по мне, ища слабые места.
Пытаюсь поставить защиту, но она дает трещины под натиском энергизирующей толпы. Нет… Нет. Нет! Невыносимо! Этот монстр может запросто поглотить меня, высосать внутреннюю силу, да так, что не один день уйдет на восстановление, а наша игра и вовсе закончится так и не начавшись. Значит придется…
Закрываюсь, ухожу в глубокую оборону. С этой минуты «слепну» на третий глаз. Дышать становится легче, но действовать вынужден по-другому: смотреть оставшимися двумя, Дар подключать лишь иногда и больше полагаться на дедуктивный метод.
«Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать»… — Не теряя Веры, надеюсь, что сердце или разум подскажут, если уж по-другому никак.
Ставлю себя на место Дэна, вычисляя, куда бы пошел, где спрятался, и понимаю, что если парень обещал не отсиживаться в темном логове, значит вариант у него один — спрятаться среди этих неформалов серой мышкой, черным котом, безликой тенью…
Стою в проходе и шарю взглядом по головам зрителей. Где-то среди них бедовая головушка моего Дениски, но какая именно та самая — родная и мозгоебучая, понять безумно трудно — зал забит людьми, как подсолнух семечками.
Пытаясь выхватить из полутьмы желанные черты, фрагмент знакомого тату или хоть какую-то подсказку, отметаю причудливые парики всех цветов радуги и затейливые черно-белые чепчики горничных, пышные бантики и маленькие шляпки, витые рожки и звериные ушки…
«Не-е-е… Денис бы такое никогда не надел. Или надел?» И вроде бы я уже хорошо изучил повадки моего парня, но кто знает, какие еще бесы водятся в его тихом омуте, в котором мне так хорошо и комфортно.
А в этой заводи далеко не хорошо и совсем не комфортно. Я медленно, но верно подыхаю. И вроде бы закрылся, но боль все еще пульсирует в висках, давит на глаза. Все тело чешется и хочется помыться, стереть с себя чужую энергетику. Даже в полумраке мне здесь слишком пестро. Слишком шумно — каждый второй пытается быть заметнее первого, а первый не желает оставаться на вторых ролях. Слишком многолюдно — бурлящая, живая масса. Всего слишком…
Народ отрывается так, словно завтра уже не наступит. И я их понимаю: изо дня в день жить в чуждом мире и наконец-то, пусть на день, но попасть в свой круг, где можешь быть кем хочешь и никто не посмотрит на тебя, как на идиота. Наверное, это предел желаний. Их желаний, не моих. Все, чего я жажду — найти моего мальчишку.
«Раз, два, три, четыре, пять. Я иду тебя искать»… — На сцену чередой выходят персонажи, один чудней другого. Под грохочущую музыку и представленный на экране видеоряд позируют перед сотнями сумасбродов, которые с готовностью отзываются, приветствуя своих кумиров одобрительными выкриками и аплодисментами, а у меня в мозгу каждый раз детонирует ядерная бомба. И за шквалом взрывной волны бурной радости, щенячьего восторга, безоблачного счастья я не чувствую самого главного — моего Дениса.
Устаю. Мне нужен тайм-аут. Уже разворачиваюсь на выход, чтобы в фойе хоть немного успокоить звенящие напряжением нервы, как слышу со сцены бодрый голос ведущего, что представляет очередного участника фестиваля:
— Встречаем! Унесенные призраками! Безликий!..
*****ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ!******
Ребят, в комменты к части никак не всунуть все, что хотим вам рассказать, поэтому то, что не требует перехода, пишем тут! А все что требует… это значит, что нам объяснять в лом, а вы все же смотрите. Бесы плохого не посоветуют };) (; {
кантус фирмус* — Cantus firmus (лат.: заданный, предустановленный, буквально «твёрдый», напев) — заданная мелодия в одном из голосов полифонической композиции.
французская песня* — кто догадался какая? };) (; {
Итадакимас*(японский) — приятного аппетита
супом* — поскольку не нашел более-менее доступного для понимания не физику объяснения этого термина, объясняю сам, так сказать, «на пальцах». По теории большого взрыва в момент рождения Вселенной не было ни протонов, ни нейтронов, ни электронов, как собственно не было ни времени, ни пространства. А все вещество находилось в состоянии кварк-глюонной плазмы. То есть существовали кварки-материя и глюоны-энергия, которые непрерывно трансформировались друг в друга. Это состояние и носит термин первичный «суп».
