Безвыходное пособие для демиурга (СИ) - Никора Валентин (бесплатные серии книг .txt) 📗
Я не допущу прихода Зверя. Но я уничтожу и обоих посланцев: и Искусителя, и Искупителя. Я хочу посмотреть на мир, лишенный обеих половинок души Мессии.
Я – Великий инквизитор, человек по имени Лев.
Я пришел, чтобы посмотреть: насколько человек разумен и хватит ли у него сил остановиться на краю пропасти?
Если нет, – мир изменится. Глобально и навсегда.
Если да, то я сам обрушу на Землю катаклизмы. У меня нет выбора.
Скоро мы будем в Москве.
[1] Стихи Александра Блока
Правь. §2. С той стороны
Проснулся я от смутного ощущения тревоги. Тяжелый, удушающий сон про инквизитора все еще стоял перед глазами. Вернее даже не так, во сне инквизитором был я сам. Имя у меня там было другое, кажется, – Лев Григорьевич, однако, я смотрел на мир даже не его глазами, а своими, но из него, изнутри этого человека. Это как будто я тайно прокрался в чужие мозги и сидел там, в чужой голове, выглядывая в реальность через замочную скважину.
Понять, о чем думает другой человек, как из личных впечатлений, образов и представлений вдруг зарождается новое подлинное знание – это сродни открытию второго дыхания. Не слиться сознанием с другим человеком, остаться собой, пусть во сне, находясь в шкуре другого, – это ли не главное искусство, которым должен мастерски владеть настоящий писатель, мастер мистификаций?
Всегда, краем сознания, помнить, что ты сам и твои персонажи – не одно и то же, – это балансирование на канате, протянутом над пропастью безумия. Но именно эта дорога и завораживает!
Несколько секунд я вообще не мог понять, где нахожусь.
Я не был внутри подлого инквизитора, но и не дома, отнюдь.
Похоже, я уснул во сне.
Правильно, я же собирался написать гениальный мистический роман, вот мне и приснились страшилки. Ладно, никого хоть цепями не приковывали и на кострах не жгли – и на том спасибо. Еще легко отделался.
В общем, наверное, я не буду писать роман об инквизиторе: слишком это заезжено. Да и потом, ну их на фиг, эти высшие магические чины: они маму родную сожгут и не поморщатся. Я даже понимать не хочу, что за бардак в их головах!
Я, конечно, писатель, но если я стану так вживаться во все роли каждого своего персонажа, то, лет через десять, как я отличу себя настоящего от себя же выдуманного?
Ну, точно, это все мне приснилось здесь, в странной стране, куда я попал прямехонько из собственной кухни.
Побег из пещеры, где бродят призрачные монахи, где из облаков на тебя смотрят раскосыми глазами – все эти впечатления словно были вытеснены более сильными эмоциями из приснившейся жизни инквизитора Льва Григорьевича.
Сон был так ярок, что настоящая часть моей жизни словно бы выпала, превратилась в смутное припоминание. В этом был явный парадокс сознания.
Даже проснувшись, я все еще думал о сюжете романа, о том, как именно душа Великого Инквизитора вселяется в человеческие тела.
Мне казалось, что во всем этом есть какой-то обман. И, на самом деле, во сне совершено другая сущность выдает себя за душу Великого Инквизитора.
Я понимал, что мне привиделось такое, что никогда раньше не могло придти в мою голову.
Ордена, тайные Ложи и оккультные знания – все это интересно, но, положа руку на сердце, я знаю обо всем этом столько же, сколько любой обыватель. И как у меня все во сне это ловко срослось и сплелось в единый клубок – сам не понимаю.
Я уснул на пяточке горного утеса, похоже в тот самый момент, когда поднялось солнце. Сейчас камни были уже горячими. Собственно, солнцепек меня и разбудил. А я и не знал, что умею спать сидя! Слава богу, что во сне я не дернулся и не свалился вниз, иначе я бы, точно, сломал себе шею.
Сильно хотелось пить. В животе урчало от голода. Затекшие ноги покалывало, но встать на них я пока не решался.
Пришлось ждать, пока онемение отпустит.
Когда руки, шея и ноги начали нормально функционировать, я распластался на скале, точно ящерица. Несколько раз камни под ногами крошевом летели вниз, в зияющий мраком каньон. Я содрал себе до крови руки и ступни. От этого кожа стала скользкой.
Да, спускаться с отвесной скалы, не имея под рукой ни веревки, ни друга – удовольствие, надо сказать, ниже среднего. Мне казалось, что я непременно сорвусь вниз, и от этого сводило живот.
Но я уже загнал себя в такое положение, где можно было лишь спуститься или разбиться; и я отчаянно цеплялся за жизнь и за выступы скалы.
Камни были теплыми. Они еще не обжигали пальцы, и поэтому я спешил оказаться внизу до того, как спуск превратится в настоящую пытку.
В общем, скала оказалась не такой уж и великой. Часа через полтора я был внизу.
Но когда я спустился, оказалось, что петлять в подножии скал – тоже не увеселительная прогулка. Я то поднимался вверх, то сбегал в котлованы.
Солнце набирало силу и палило нещадно. А воздух словно застыл. Идти нужно было быстро, потому что пласты земли часто и внезапно разрывались горными породами, а камни буквально обжигали ступни. Ненавижу горы! Вернее, ходить по ним босыми ногами!
Вот за что меня вышвырнули сюда? Я еще понимаю, если бы кто-то сам хотел жениться на Лере, и таким вот образом избавился от соперника.
Конечно, у Леры были ухажеры, не без этого. Стаса я даже знаю лично, но какой из Стасика черный маг? Парень, как парень…
Все, скалы кончились. Внизу подо мной простиралась благословенная равнина. Просто степь. Не было здесь ни возделанных полей, ни реки, но зато не будет больше этой дурацкой дороги то вверх, то вниз.
Где-то вдалеке маячили деревья, стоявшие отдельно от всего мира одиноким колком, островком леса.
Вот туда я и направился. Где деревья, там, непременно, есть вода, пусть даже грунтовая. И тень. И, если повезет, – пригоршня ягод. Или можно просто разжевать листья – в них есть влага: горькая, отвратительная, но это лучше, чем ничего.
Я оглянулся, высматривая лучший спуск, как вдруг мой взгляд зацепился за некоторую неестественность пейзажа. Слева скала как-то странно обрывалась, точно именно здесь и был край земли.
Я помотал головой, но ничего не изменилось. Мне, по-прежнему, казалось, что скала отрезана гигантским ножом, точно кусок торта.
Все, хватит! Один раз я уже сползал к черному алтарю!
Но ведь меня отпустили живым. Может быть, высшим силам нужно, чтобы я все увидел своими глазами? Писать правду легче, чем выдумывать. Только потом не нужно замыкаться на своей правдивости, а в ответ на обвинения в фантастичности написанного лишь широко улыбаться всему миру, типа, вот такой я выдумщик!
Кто бы меня сюда не зашвырнул, он знал обо мне больше, чем я сам.
Нет, я не пойду туда. Ни за что! Там опять будут камни, обжигающие ступни. Там нет тени и ветра. Там нет воды. И, вообще, я там ничего не забыл! А впереди – деревья, блаженство. Может быть, даже птички поют.
Подумаешь, миражи! Что я научных статей не читал? Земля круглая, даже во сне она не может меняться. А все эти галлюцинации возникают от обезвоживания организма. Нужно просто идти и идти вперед. Когда-нибудь меня непременно найдут люди!
За этими мыслями я так и не заметил, как оказался у той самой таинственной скалы.
Странно устроен человек. Я ведь не собирался впутываться в очередную авантюру, но вот я здесь. Ерунда какая-то.
Я оглянулся на колок леса и только рукой махнул. Туда я еще сто раз вернусь, а здесь пахло тайнами и приключениями!
Я осмотрелся. Это было потрясающе: скала, и в самом деле, оказалась плоская, точно ее лазером разрезали, а вторую половину – утащили на строительство египетских пирамид. Я потрогал поверхность камня: холодная. Еще одна загадка. Не успела нагреться, потому что большая площадь? Все может быть.
С замиранием сердца я лег на живот, подполз к самому обрыву, и глянул в бездну.
Этого просто не могло быть. Ровный срез скалы терялся во мраке. Похоже, дна здесь не было. Меня замутило от ужаса. Я откатился в сторону, тяжело дыша.
