Дом скорби (СИ) - Авгур Александр (чтение книг txt) 📗
На улице было темно и холодно, до своего дома я добирался почти два часа. София мне не звонила, не беспокоилась — она же призрак, да и телефона у нее нет — эта мысль заставила меня улыбнуться.
— А теперь она пропала навсегда, — сказал я вслух, — ведь та, кто ее прокляла, мертва. Значит, дух Софии свободен.
У подъезда я увидел стоявшую и курившую в гордом одиночестве соседку — Диану Кискину. В желтом свете моргающего фонаря молодая женщина была прекрасна.
— Ну, привет! — произнесла она игривым тоном.
— Ну, привет, — поздоровался я.
— Зайдешь ко мне? В этот холодный вечер совсем не хочется быть одной, да и бутылка вина уже давно залежалась в холодильнике.
— Зайду, — спокойно сказал я.
После случившегося сегодня мне тоже не хотелось оставаться одному.
Парфюм Дианы манил, дурманил и зазывал вдохнуть его полной грудью, чтобы погрузиться в блаженство. Я не смог устоять. Я помнил, что Диана любит жестко.
Глава 2.
Культурный убийца
1
— Как в старые добрые времена, — сказала Диана, прикрывая свою обнаженную грудь одеялом и закуривая сигарету.
— Мне было хорошо, — выдохнул я, лежа рядом в кровати. — Хотя я прекрасно знаю, что из этого ничего не получится.
— В какой раз мы сходимся? В третий? — спросила она.
— В четвертый, — ответил я и тоже закурил.
— Царек и Писькина снова вместе! — Диана засмеялась — Помнишь? Так нас обзывала Фукина Люда.
— Конечно, помню. А ты дала ей кличку Фублякина.
Диана рассмеялась до слез.
Я всегда любил ее чистый, звонкий смех, в нем было что-то притягательно непорочное, в отличие от его хозяйки.
— Ром, помнишь то беззаботное время, когда мы жили по соседству, в одном доме?
— Конечно, наши родители постоянно нас сватали. Нам было тогда...
— По тринадцать лет, — она обняла меня и поцеловала в щеку.
— Мы встречались почти год. Все целомудренно, по-детски. Но каждый раз, когда ты целовала меня в губы, я сходил с ума. Сердце вспыхивало тысячью огней, и я взлетал в небеса, словно обрел ангельские крылья...
— Ром, ты, как всегда, поэтичен. Именно это мне в тебе всегда нравилось. Ты интересный человек и с тобой...
— Интересно дружить, — закончил я с улыбкой. — Но ты меня бросила ради того прыщавого одиннадцатиклассника, который уводил по ночам папину машину.
— Сережка, — небрежно произнесла она, — он был такой дурачок! Да и я была не умней, раз повелась на его тачку. Тебе было больно?
— Ну... — протянул я, — скажем, неприятно.
— А потом на стене школы завистницы написали белой краской — «Кискина — шлюха» и Сережка устроил мне скандал. Я всегда знала, что надпись ту намалевала Фукина Люда с подружками, но эта сучка так и не призналась.
Я поцеловал Диану в носик и спросил:
— И Сергей тебя после это бросил?
— Нет, — все также небрежно отвечала моя первая настоящая любовь, — меня никто никогда не бросал. Этот мудачок развыебывался и я его отшила. Потом он пару месяцев за мной бегал, как собачонка, пытался вернуть. Мой двоюродный брат обещал его поколотить, если он от меня не отстанет.
— Я помню, ты тогда еще с парнем из другой школы начала мутить.
— Ну, да. Давай сменим пластинку?
— Давай. Тем более, мне уже пора домой. Кстати, а чем сейчас занимается Андрей? Ну твой брат? Как там его фамилия? Соловьев?
— Певцов. В ментовке работает, следаком. Уголовные дела расследует. Серьезный человек, хорошие бабки имеет.
— Все понятно.
Я встал, натянул трусы и потянулся за джинсами, стараясь не смотреть на Диану. Она встала рядом и прижалась ко мне своим горячим, обнаженным телом.
— Завтра зайдешь? — спросила та, кого я любил всю жизнь.
— Зайду, — ответил тот, кто шестнадцать лет назад, от обиды и со слезами на глазах написал на стене школы белой краской — «Кискина шлюха».
Я зашел в свою квартиру, включил свет и по привычке пробубнил:
— София, я дома.
— Я уже поняла, — внезапно ответила мертвая молодая женщина, выходя на свет.
— Так ты что? Не пропала?
— Почему я должна была пропасть?
— Ну, так Анна Капотина, которая тебя прокляла, копыта отбросила.
— Ты ее и вправду убил? — София улыбнулась.
— Эээ, неее. Я тебе сейчас расскажу, и ты просто охренеешь! Я в такое дерьмо вляпался: думал — все, мне пиздец! Эта тупая марамойка, как меня увидела, начала орать, дескать, я приходил к ней во сне, хотел убить. Деньги требовал...
И тут я осекся. Деньги! Я их забыл у Дианы.
— Ладно, потом расскажешь, — перебила мои мысли София. — У нас тут новая проблемка нарисовалась.
— Ты что несешь!? Я тебе говорю, что Капотина сдохла! Она выпрыгнула из окна и все, пиздец, ее штыри пробили! Ты меня понимаешь?
— Подожди секундочку...
— Какой «подожди»? Там такое случилось, я думал, кирпичей от страха в штаны наложу! Но все обошлось. Я надеюсь, меня никто не видел...
— Успокойся, Ром.
— Да ты что тормозишь? Я тебе объясняю...
И тут я все увидел.
— Я же говорю — проблемка у нас есть небольшая, — говорила София, пока две мертвые женщины с кровавыми порезами на шее выходили на свет прихожей.
— Ебать-колотить, кто все эти...
Из тени вышел толстый мужчина. У него были выколоты глаза, и создавалось ощущение, что он плачет кровью.
— Софа, — заскулил я и попятился к двери, — ты скажи мне, пожалуйста, что это за хуйня творится?
Я прислонился к входной двери и отскочил, словно обжегся горячим, когда в нее постучали.
— Ромка, ты у меня пакет забыл! — послышалось из подъезда.
— Это кто? Кискина? — спросила София.
— Ромка, тут деньги, — не унималась Диана, — думаю, нормальная, такая, сумма.
— Если вся эта мертвечина не пришла меня сожрать, то я, пожалуй, выйду в подъезд, заберу бабки и вернусь. Никуда не уходите!
— Не волнуйся, — сказал мужчина с выколотыми глазами, — иди, у нас еще будет время поговорить. Мы пришли к тебе надолго.
* * *
Маньяк, которого местная пресса прозвала «Культурным убийцей», появился в нашем городе три года назад. «Культурный» он вовсе не потому, что, перерезая горло жертвам, он говорил: «Не соблаговолите ли вы пойти под мой нож?» или читал стихи Мандельштама, одновременно отвешивая поклоны. «Культурным» он стал, потому что убивал женщин, работающих в сфере культуры.
Первой жертвой три года назад стала тридцатилетняя Лилия Чудина, вокалистка и руководитель студии народного вокала в Центре культуры города Морга. Об этом гудели все местные СМИ и ругали полицию из-за отсутствия подозреваемых. Толстые боссы в погонах извинялись, обещали схватить убийцу в ближайшее время, но ни черта у них не вышло.
Труп моей нынешней соседки по квартире, Софии Опариной, два года назад нашли родственники, на том месте, где сегодня у меня стоит телевизор. В свои двадцать семь она работала хореографом в доме культуры «Звезда», где год назад и я начал работать. Весть о маньяке раструбили уже и за пределами нашего региона. Резонанс был, толку от полиции не было.
И вот, буквально с год назад, Культурный убийца перерезал горло Есении Стариковой — второму хореографу в доме культуры «Звезда». Стариковой было ровно двадцать шесть. Шумиха была неебическая — на Первом канале показали репортаж о держащем в страхе целую республику маньяке, а журналисты НТВ сняли часовую программу с феерически пиздецким названием — «Культурный убийца из Морга»; в голове простого обывателя название подходило к любому фильму кинокомпании «The Asylum», например: «Трехголовая акула птеродактиль из ада».
Всю эту историю я знал, но не мог представить, что она каким-то боком будет связана со мной, и уж тем более, что в этом деле я буду ключевой фигурой.
