Мать-и-Мачеха (СИ) - "Кицунэ Миято" (электронная книга .txt) 📗
— Хотелось бы на это надеяться, — поддержал Элис мистер Тёрнер.
— Вы написали, что ваш главный свидетель этот мальчик, Северус, верно? — обратил внимание на него мистер Фоули. — Расскажи, что ты знаешь.
— Мы с мамой заходили в кафе-мороженое, там была девочка, её звали Пандора, — ответил Северус. — Такая светленькая, с карими глазами, она часто грустила. Ну мы немного общались. Мистер Фортескью, хозяин кафе, ну… он немного с моей мамой общался. Рассказывал, что да как в Британии у волшебников, мы же из Америки приехали, чтобы я в Хогвартс поступил. А потом нас пригласили на чай в воскресенье… или субботу, я точно не помню. Там была миссис Фортескью, мама мистера Фортескью… и его отец, тоже мистер Фортескью. Нас с Пандорой отправили в её комнату, сказали, что с мамой будет «взрослый разговор». Ну мы пока с Пандорой в комнате сидели, я её рисунки смотрел, там дяденька был и девочка, Пандора сказала, что скучает по своему папе и что её мама умерла, ей так бабушка и дедушка сказали. Ну я и спросил, где её папа. А она сказала, что её к нему не пускают, и бабушка даже хотела память ей стереть, чтобы она его забыла. Но у неё что-то не получилось, я точно не понял. А потом мама домой позвала. И была немного странная. Мы потом в то кафе не ходили, хотя у мистера Фортескью вкусное мороженое и до этого мы часто туда заходили.
— И что было дальше? — спросил мистер Фоули, когда Северус нарочно взял паузу, словно вспоминал события, порядок которых они вчера уточняли с матерью.
— Ну я к школе готовился, у нас в школе уроки с первого сентября начинаются. Мама пошла меня проводить. А… вчера ещё нас мистер Тёрнер на машине подвёз. Он предложил помочь и очень грустный был. А у него в машине фотография девочки была, я ещё думал, что очень на Пандору похожая, но он звал её Пенни и я подумал, что это не она. А мама потом сказала, что этот мистер тоже волшебник, как и мы, и, может, тоже из Америки, на машине ездит и мир немагов вроде хорошо знает. А сегодня мы мистера Тёрнера возле нашей школы встретили. Оказывается, что его дочка Пенни Тёрнер пропала, хотя всем в школе сказали, что просто перевели в другую, ну чтобы не пугать. И он сказал, что иногда дочку звали Пандорой и про пони сказал, которого на день рождения хотел ей подарить. Про него Пандора тоже рассказывала и рисовала этого пони. И я понял, что он и есть тот папа, по которому она скучала, и сказал маме и мистеру Тёрнеру про Пандору Фортескью.
— Учитывая то, что про Фортескью и Пандору я ничего не помню, выходит, что память стёрли мне, — вклинилась Элис. — Я узнала эту странную историю и не поверила, что волшебницу могли украсть из родного же дома. И выяснилось, что Ричард даже не подозревал о том, что волшебник, хотя и замечал за собой некоторые «чудачества». Я расспросила его и поняла, что, скорее всего, в детстве он был сквибом, но потом что-то изменилось, он исцелился, получил стресс или, может, его укусил ядерный паук, вот только никто не рассказал ему о том, что волшебники существуют. Даже, похоже, собственная жена, которая считала его обычным немагом. К счастью, магические подписи никто не отменял и мы смогли выяснить его настоящее имя. Я подумала, что, возможно, если у него есть семья, то она захочет если не принять его обратно, то хотя бы помочь в этом вопросе. В конце концов, бабушка и дедушка могут периодически навещать ребёнка, а не заставлять его и вовсе забыть родной дом. Как-то это не по-человечески.
— И на ваше счастье отец был Министром Магии и как минимум имя одного из родственников вы узнали, — кивнул мистер Фоули.
— Примерно так, — согласился мистер Тёрнер. — Как я уже сказал, на ваши богатства или что там не претендую, просто помогите с Пенни. Верните мою малышку домой. Элис сказала, что существуют зелья родства, вы можете нас с Пенни проверить.
— Кстати об этом, — встрепенулся мистер Фоули. — У меня есть с собой это зелье. И я бы хотел получить ваш волосок, чтобы сравнить со своим. Чтобы уж точно не было никаких ошибок.
— Я согласен, — кивнул мистер Тёрнер.
А потом Северус наблюдал, как ярко-голубая субстанция в бутыльке, которую достал мистер Фоули, при добавлении в неё волоса мистера Тёрнера мгновенно побелела, словно превратившись в молоко.
— Два общих родителя, — резюмировал мистер Фоули и голос его чуть дрогнул. — Что ж, поздравляю, вы правда мой брат… Парис, — и протянул руку.
— Я всё же предпочитаю имя Ричард, — ответил мистер Тёрнер, но поданную руку крепко пожал.
Комментарий к Часть 1. Глава 21. Уроки
*Английский вариант «классиков». И да, через резинку у них тоже прыгают и даже есть игра типа «светофора» она же «Красный свет, зелёный свет».
========== Часть 1. Глава 22. Предложение ==========
После воссоединения Ричарда с дочерью прошло больше трёх месяцев, приближался Сочельник и католическое Рождество, которое отмечали как обычные люди, так и маги. Алиса считала, что с Фоули конкретно повезло. Эта старая семья занимала не последнее место в иерархии волшебного мира Магической Британии. Гектор-старший был Министром Магии, до этого, похоже, имел какую-то неплохую должность в Министерстве, а потом ушёл в отставку, занялся семьёй и семейным бизнесом. Гектор-младший был старше Ричарда всего лишь на четыре года, поэтому и не помнил о рождении брата. Но в данный момент тоже обладал немалой властью и возглавлял некий «Отдел Тайн» Министерства. Впрочем, чем конкретно занималось подразделение с таким пафосным названием, было не слишком понятно. То ли что-то вроде ФСБ или КГБ, то ли что-то научное по изучению магии и различных артефактов.
Но по итогу воссоединения магической семьи Фоули Пенни-Пандора вернулась домой уже вечером третьего сентября и четвёртого вновь пошла в школу в Сипсоне. В первые же выходные Пандору и Ричарда представили семье. Алиса была вместе с ними у старших Фоули, в качестве моральной да и магической поддержки. После выкрутасов Фортескью особых поводов доверять очередным бабушке и дедушке у них с Ричардом не было никаких, но как-то всё обошлось. Единственное, семья попросила дать ребёнку двойную магическую фамилию «Фоули-Фортескью», по-видимому, такова была договорённость с другой стороной. Ричард согласился, но поставил условие и на смену имени. В итоге Пенни стала Пенелопой Пандорой Фоули-Фортескью, а Ричард — Ричардом Парисом Фоули. Все обычные документы у них оставались на всю ту же Пенни Тёрнер и Ричарда Тёрнера, впрочем, на мир простых людей магам было плевать с высоты колокольни, они восприняли это как псевдонимы для деятельности и проживания и не возражали даже и против обучения внучки в обычной школе. В этом смысле семья была на диво демократичной.
Фоули, которым сообщили про «спонтанное исцеление» Ричарда, было выдвинуто несколько теорий, как так могло произойти. Гектор-младший предположил, что Ричард вернулся в мир магии во время полного формирования магического ядра, происходящего после совершеннолетия с семнадцати и до двадцати четырёх лет. Что-то где-то сдвинулось, и произошло чудо. Впрочем, всякие проверки и демонстрации Ричард всё же прошёл, показывая минимальные навыки работы с палочкой. Больше всего за воссоединение семьи ратовала Амелия Фоули — мама Ричарда, которая все эти годы очень страдала от того, что её младший ребёнок не с ней. И, как Алисе ни было это странно, Амелия очень хорошо к ней относилась и как-то сразу приняла и очаровала, по всей видимости, испытывая благодарность за инициативу и возвращение в семью не только потерянного сына, но и внучки.
К тому же Амелия сразу поняла, что они с Ричардом любовники, и сказала, что у них, скорее всего, весьма высокая магическая совместимость. По поводу Флоры Фортескью Амелия сделала предположение, что, несмотря на чистокровность, совместимость у них с Ричардом была противоположная. Были, как оказалось, и всякие расчёты и разнонаправленные вектора, так что в чистокровных магических семьях будущих супругов обычно предварительно просчитывали, чтобы спрогнозировать возможные проблемы по части Даров и магии. Да и в связи с плохой совместимостью могли быть проблемы с зачатием и вынашиванием ребёнка. Амелия сказала, что, возможно, Флоренс была проклята, а возможно, сама себя накрутила, так как считала, что жила с магглом и подавляла свою силу, может, не выдержала разлуки с семьёй или просто была мнительной меланхоличкой, но мама Ричарда весьма не одобряла её решение покончить с собой, оставив маленького ребёнка.
