Тепловой барьер - Наменский Артем (версия книг txt) 📗

Артём Наменский

Тепловой барьер

(Чёрный ангел – 1)

Все имена и герои в книге являются вымышленными. Предложения и замечания просьба направлять на почтовый ящик [email protected]

Глава 1

На этот раз они действительно нарвались на опят. По опыту Тихомир знал, что эти грибы выползают на свет раза два-три за всё лето, причём на очень непродолжительное время, а попасть в нужное время в не менее нужное место не так то и просто.

– Коляныч, дай ключи от машины. – Тихомир решил отнести ведро, которое уже было наполнено грибами.

Коля кинул ключи и продолжил заниматься увлекательным процессом отделения плодовых тел от древесных стволов, а Тихомир молча побрёл к транспортному средству, время от времени уделяя к особо интересным экземплярам растительного мира (или животного, наука с этим вопросом ещё толком не определилась) особое внимание.

Кстати, подумал Тихомир, надо бы заглянуть в капличку, что находится в местных лесах.

Тихомира всегда интересовало древнеславянство. Уж очень его как-то цепляло то, от чего его далёкие предки с такой легкостью отказались (в принципе неизвестно с лёгкостью ли). Где-то он вычитал, что каплицы, да и вообще всяческие одинокие храмы любили строить на местах бывших капищ древних славян, так сказать, что бы народ в своё время полегче приобщался к новой религии. А вот капища славяне явно устраивали не просто так, не на пустом месте. Что могли понять христиане, в нашей социологии, в нашей геофизике, в нашей культуре, в нас. Да, ничего. Вот и подгибали свою религию под веру славян. Интересно, что Византия, которая изначально была врагом Древней Руси, стала её прямым наставником. Но к чему эти рассуждения? Люди, не найдя смысл своей жизни перегрызут горло любому, кто пойдёт против их убеждений, а религия порой оставалась единственным в жизни светлым огоньком, ради которого стоит жить. Действительно. Само слово – рассуждение. Выходит, что рассуждать люди научились только тогда, когда кого-то судили. Ладно, хоть мысли о древнеславянстве настигли Тихомира в тот момент, когда он начал разбираться в происхождении своего имени, которое ему в принципе подарили его родители, и он понимал, что это лишь дань своему самолюбию, но…

За каплицей никто не следил, и поэтому она почти разрушилась. Хоть стены и были выложены когда-то каменной кладкой (штукатурка с неё исчезла полностью), крыша, бывшая некогда деревянной, сохранила только балки и, не везде уцелевшие, стропила. Однако, добавились и изменения, которые Тихомир выявил исходя из прошлого посещения этого, можно сказать, храма. Дождь, который буйствовал почти всю прошлую неделю, сделал глубокую вымоину в холме, на которой была построена каплица. Там был валун. Обыкновенный валун, может быть принесённый ледником последнего ледникового периода, может (а хотя откуда ещё взяться в Беларуси валунам) взявшимся откуда-нибудь ещё. Тихомир спустился осмотреть камень.

Раздался звонок.

– Алло – ответил Тихомир, и подумал, что вот уже в который раз повторяю кличку собаки Македонского, так ни разу её и не гладивши.

Оп па, а каплички уже нет. Камень стоит вертикально. На камне меч.

Хорошо, что не в камне, а то совсем Робин Гудом буду, подумал Тихомир и инстинктивно потянулся к мечу.

Меч Тихомир запомнил в последний момент. Чёрный. Причём абсолютно. Вспоминая школьный курс физики, Тихомир, отметил, что чёрный цвет поглощает весь спектр видимого излучения, но что б так… казалось, что он поглощает всё. Всё, что только могут увидеть человеческие глаза. И не только человеческие. Одна чёрная зияющая пустота, которая приняла определённую форму. Вначале сработала реакция – чёрное – зло. Потом мысли. Чёрное – зло только в христианстве, когда-то его знакомая ему объясняла, что в славянстве чёрный цвет не считался злом. Он потом сам в этом убедился, когда случайно натолкнулся на изделия людей, которые использовали технологию древних славян. Ложки и горшочки, расписанные под древнеславянский стиль, имели чёрно-красный орнамент. Интересно, почему славяне любили чёрный цвет, возможно цвет плодородной земли, которая кормила семью, но Беларусь, где он жил была когда-то на 97% покрыта лесами, да и племена… древляне, дрыгвяне. Ну да, одно отношение к охоте. Уже в византийской Руси это изящный ритуал дворян с гончими и рюмкой водки, а Беларуси пан, заколовший кабана, собирает холопов у камина, чтоб этого самого кабана сожрать. Да, всё-таки различия есть белорусы – охотники, русы – земледельцы. Земля у них хорошая.

В принципе мысли были уже не важны, сработали реакции, а точнее то, от чего эти реакции возникли. Меч оказался в руках и его темнота начала потихоньку расползаться. В начале затуманилось сознание, потом, вероятно, подсознание. Появились образы – бравый витязь хмуро изучал его.

– Да – наконец слишком уж пасмурно извлёк он – не очень уж ты похож на того, кого я ждал, но выбирать не приходиться.

– А кого ты интересно ждал? – Тихомир сам удивился своей наглости.

– Не тебя – грубо отрезал витязь, и замолчал, тяжело уставившись на Тихомира.

Потянулись минуты молчания. Витязь упорно смотрел на Тихомира, а тот, в который раз удивляясь своей наглости сверлил взглядом его.

– Ну что ж, – медленно, будто желая прогнать Тихомира, наконец, подал голос витязь, – приветствую тебя, чёрный ангел.

– Ты меня ещё белым дьяволом назови! – у Тихомира проснулось нездоровое чувство юмора. Заработало сознание, или, опять таки, подсознание. Да, он увлекался медитациями, ну ложишься, расслабляешься и ловишь образы. Потом нашёл более действенные методы – сайт про гадание. Сосредоточение на хрустальном шаре – таж самая фигня, те же образы. Видно гадалки как-то и трактовали всю эту хрень, а Тихомиру просто были интересны возникающие образы. Где-то на западе хрустальный шар заменили хрустальной чашей с водой, но лучше всего сделали на Украине. Там чашу разделили на две хрустальные рюмки, наливали в них воду (а может и не воду), клали посередине соломинку, и смотрели левым глазом на левую рюмку, а правым на правую. Естественно, что при происходящей разфокусировке зрения увидеть на соломинке можно было кого угодно. Обычно Тихомир кого-то звал, так, пообщаться, и самое интересное, что некоторые образы не были игрой подсознания. Они не ассоциировались ни с чем виденным до этого в жизни. А большинство образов вообще были откровенно наглы. Ну что говорить, к примеру, про образ лошади, которая как-то возникла перед ним во время очередной медитации. Она заявила ему, что он хочет её изнасиловать. Он тогда повозмущался на неё, но от своих обвинений упрямое животное отказываться не захотело. Во время этих размышлений Тихомир понял – этого витязя он уже видел во время одной из своих медитаций.

– Что ж, и я приветствую тебя, Боромир, – неуверенно произнёс Тихомир и вложил меч в ножны, неизвестно каким образом взявшиеся у него на спине.

На этот раз пришло время удивляться «бравому витязю». Тот обошёл два раза вокруг Тихомира, сосредоточенно изучая того, сдвинул брови и хмуро произнёс:

– Понимаешь ли ты, какую ответственность на себя взял?

Ни хрена я не понимаю, подумал Тихомир, но ответил почему-то по-другому.

– Лучше чем ты думаешь.

– Ну что ж, – изрёк образ, – смелость только приветствуется. Моя душа ждала многие годы, и теперь, похоже, может удалиться. Заверши дело, начатое мной. Как видишь, я не смог уйти далеко, я вообще прошёл ничего. Дойди до Москвы. Я не знаю, где она находиться, может в тысяче вёрст отсюда, а может в сотне, но я не прошёл и десяти. Быть может, я вообще шёл не в ту сторону. Я, второй, тебе быть третьему.