Море и звезды - Бирюлия Гавриил Михайлович (читать хорошую книгу полностью .TXT) 📗

Назавтра во второй половине дня на лужайку перед коттеджами опустился вертолет, и из него, к изумлению Павла, вышел Штамм.

– Фу, – оказал он, – океан, а такая жарища. То ли дело у нас, в Сибири. Здравствуйте!

– Здравствуйте! – ответил Павел. – Поистине неожиданность. Кому обязаны вашим визитам?

– Совету старейшин. Интересуются, что у вас тут делается.

– Вам нужно было прибыть сюда после сбора первого урожая.

– Нет, дорогой, мне надо было приехать раньше. Тогда, может быть, ваша затея, так сказать, осуществилась бы в более рациональной форме. Ну, неважно, показывайте ваше хозяйство.

Подошла Таня.

– Ах, как хорошо, что вы прилетели сюда. Павел Сергеевич рассказывал о вас.

– Да? – удивился Штамм. – Странно. Мы с ним знакомы очень мало, – и он решительно зашагал в сторону атомной станции.

Небрежно показав на затертую дверь, он оказал:

– Это излишество. Для ваших нужд достаточно было полупроводникового одиночного коллектора.

– Но он занял бы у нас слишком большую площадь, – возразил Павел.

– Мы должны бережно расходовать уран. Важно, – сказал Штамм, – чтобы ваша идея стала серьезным делом, а не игрушкой. Для этого необходима экономия. – Затем вырвал зеленую травинку и опросил. – Это что?

– Африканское просо.

Штамм поморщился:

– В вашем проекте пшеница, а не просо. Его никто не ест.

Штамм что-то записывал в свою книжку. Был Штамм и против кофейных деревьев. По его мнению, Бразилия и так производила слишком много кофе.

– Ну вот что, – зло оказал Павел, – это пока еще только начало эксперимента и решаются общие вопросы.

– Ничего не имею против, – ответил Штамм, – но все должно быть так, как предусмотрено планом.

– План в нашем обществе не догма, а только генеральное направление, и в ходе развития всегда могут возникнуть разные подходы к делу.

– Хорошо, – сказал Штамм, – но в таком случае вам нужно объяснить Совету старейшин причины замены культур, отступление от плана. Чем это вызвано? Конечно, мои комментарии, – продолжал Штамм, – часто не нравятся.

– А вам не приходило в голову, что ваши комментарии мешают работать?

Куда-то исчезнувшая Таня вдруг появилась снова, с большим интересом выслушала Штамма и стала звать обоих к пятичасовому чаю.

Под апельсиновыми деревьями за маленькими столиками опять расположилось все население плавающего острова. Дневная жара спала, но от безветрия было довольно душно. С океана сюда не проникало никаких звуков, и всем казалось, что они находятся не в беспредельных просторах океана, а где-то на юге Испании или Италии.

Таня, Штамм, Павел и Дженни расположились за одним столиком и продолжали прерванный разговор.

– Когда-то был такой шумный монах Мальтус, придумавший теорию перенаселения земли, – говорил Павел, – Он пугал людей тем, что плодородие земли увеличивается в арифметической прогрессии, а население – в геометрической. Уже сейчас мы достигли изобилия, собирая урожай на твердой земле, а завтра мы можем собирать его в 100 раз больше на просторах океанов, покрытых вот такой пленкой, на которой мы с вами сидим.

– Сильно оказано, – заметила Таня, – но существуют и более смелые проекты. Недавно я прочитала статью известного космонавта Орлова. Он доказывает, что между Землей и Луной на новых спутниках можно производить растительного белка значительно больше, чем на земле, так как будто бы отсутствие большой силы тяжести стимулирует рост растений.

– Ну, пока это невыгодно и непрактично, – ответил Штамм. – Лучше посмотрим, что получится у нас здесь, на Земле. По моему мнению, нам пока не нужны ни океан, ни космос. Можно обойтись и твердью, как говорили в старину.

– Пожалуй, – насмешливо оказал Павел. – Видимо, чтобы осуществились новые проекты, нужны такие люди, как вы, в качестве отрицательного потенциала.

Между тем приближался вечер. Запад запылал причудливыми красками. Снопы красного огня охватили горизонт, в котором, будто в пожаре, горели громады ярко-фиолетовых, оранжевых и пурпурных облаков.

По всему куполу неба протянулись тонкие жемчужно-серебристые нити.

Штамм обиженно молчал, другие любовались игрой красок.

– Обманчивая красота, – сказала, наконец, Таня, – вестник жестокого шторма.

Таня встала и пошла к миниатюрному зданию автоматической радиостанции. Нажав кнопку информационного контейнера, она вынула из него пачку автоматически принятых телеграмм. Затем не торопясь обошла все столики, раздала частные телеграммы и вернулась на свое место. На вопросительный взгляд Павла она только улыбнулась. Потом принялась за телеграмму, отпечатанную станцией на красном бланке, и сразу сделалась серьезной.

Островитян предупреждали:

Вторая телеграмма оказалась более конкретной:

Глава пятая

«Я ОСТАНУСЬ ЗДЕСЬ…»

– Ну, товарищи, эксперимент начался удачно. Вот вам единство добра и зла, – оказала Таня. – Тайфун – лучший экзаменатор для нашего острова.

– Конечно, конечно, – подтвердил Штамм, – и чем скорее, тем лучше. Вопрос только в том, как мы выберемся отсюда. К сожалению, вертолет, увы, улетел.

– Беспокоиться не о чем, – ответила Таня. – Вон уже подходит к шлюзу атомоход.

Сквозь ветви деревьев виднелось судно, которое швартовалось прямо к острову. Скоро в вечернем воздухе прозвучала печальная сирена. Все торопливо разошлись по коттеджам, чтобы собрать необходимые вещи. Только Павел продолжал невозмутимо сидеть на своем месте и пить кофе. На это не обратили внимания. Спустя полчаса возбужденная и громко разговаривающая группа людей направилась к атомоходу. Павел неподвижно сидел и думал о своем. Таня, увидев Павла, подбежала к нему и опросила:

– В чем дело, почему вы сидите? Почему, не идете со всеми?

– А зачем? – спокойно ответил Павел. – Настоящий ученый все должен видеть своими глазами.

– Сумасшедший! Вы не представляете, что значит такой тайфун – 70 метров в секунду! Это – 250 кило­метров в час! Останется ли цел остров?

– Почему же, останется, – сказал Павел.

– Даже теперь возникновение тайфуна происходит неожиданно, метеорологи, еще не разобрались в причинах этого. Но дело не в том. Оставаться здесь – ребячество, собирайтесь и идемте!

– Я верю людям только первый раз, – Сказал Павел, – когда-то, рассказывая мне о своем проекте искусственного острова, вы утверждали, что он неуязвим для морской стихии. Я поверил и продолжаю верить. То, что вы говорите, – это минутная аффектация, не больше.

– Нет, Павел, вы ужасный человек. Всякие рассуждения сейчас излишни. Немедленно идемте.

– Нет, Таня, – просто ответил Павел. – Я останусь здесь, детей, – он бросил взгляд на деревца, – нельзя оставлять одних.

Таня посмотрела на Павла долгим взглядом и пошла вслед за остальными, а Павел продолжал любоваться пламенеющим зажатом. Скоро в воздухе один а другим проплыли три прощальных гудка сирены, и атомоход отошел от острова. Стало совсем тихо.

Краски заката стали блекнуть. На какое-то короткое время, как это часто бывает в тропиках, все оказалось в каком-то перламутровом полусвете, очертания предметов сделались призрачными…

Вдруг среди деревьев показалась белая фигура.

Павел вздрогнул. Кто здесь остался еще? Но вот белая фигура приблизилась, и он узнал Танин голос: