Ускользающие тени - Лампитт Дина (читаем книги онлайн бесплатно TXT) 📗
До Чичестера француз ехал по большаку – снегопад делал слишком опасной короткую прямую дорогу. Несмотря на то, что он двигался быстро, у Горшема его настиг буран, и Лозан был вынужден остановиться на ночлег. По пути ему встретился убогий постоялый двор, и теперь герцог сидел у самого камина с кружкой кислого вина в руке, с удовлетворением вспоминая свои похождения с Сарой и позволив себе вскоре погрузиться в сон.
Лозан не видел ее более шести лет, почти семь. При последней их встрече Сара переступила через его тело и уехала в Бат, поручив Лозана заботам своей любопытной золовки. После этого, несмотря на пребывание во Франции сплетни быстро достигли его и по другую сторону Ла-Манша, и Лозан был хорошо осведомлен о постепенном падении Сары. Теперь же, специально приехав в Лондон с намерением повидать ее, он сразу же узнал о несчастной жизни своей бывшей возлюбленной.
– Говорят, что она целыми неделями не покидает дом, только выходит на прогулку в парк, – сообщили Лозану во время обеда у Элмака.
– Разве у нее нет кареты?
– По-видимому, нет.
– Значит, она находится в заключении?
– В пределах поместья своего брата – да.
– Черт побери, она была первой красавицей Парижа, когда я впервые встретил ее. Как она может выносить такое тягостное существование?
– Одному Богу известно. Что касается меня, то я почти жалею эту неразумную женщину.
Лозан живо повернулся к своему собеседнику.
– Она не более глупа, чем вы или я, просто вынуждена публично страдать за это. Ее жизнь погубил этот недоносок Гордон. Клянусь, если я когда-нибудь встречу его, то вызову на дуэль.
Ничуть не оскорбившись, его приятель расхохотался.
– Клянусь жизнью, вы всегда были вспыльчивы, месье. Но, если вы так сочувствуете ей, почему бы вам не навестить бедняжку? Помогите ей преодолеть уныние, вселите в нее надежду и так далее.
Собеседник Лозана игриво подмигнул, и бывший любовник Сары уже твердо решил стать ее спасителем, давним другом, готовым проявить снисхождение и подарить ей свою любовь, если только она готова ее принять. Теперь Лозан только лениво усмехался, вспоминая время, которое они проводили вместе в постели, то, чему он успел научить ее, и надеясь, что их связь вскоре возобновится.
На следующее утро он последовал по пути дилижансов, радуясь, видя, как медленно движется перед ним тяжелый экипаж. В одном месте, сразу же после Подбора, всем пассажирам пришлось выйти и подталкивать дилижанс, в то время как кучер под уздцы тащил лошадей через сугроб. Такие маленькие приключения были восхитительны, они бодрили мускулы, и а герцог пожалел, когда расстался со своими попутчиками у деревушки Боксгроув, продолжая свой путь по замерзшим колеям дороги, ведущей на ферму Хелнейкер.
Постепенно темнело, алое солнце погружалось в снега на горизонте, и Лозан взволновался в предчувствии позднего прибытия к одинокой женщине. Постучав в дверь, он крикнул: «Грум с письмом от леди Холленд, миледи» – и был весьма доволен, когда через несколько минут услышал грохот тяжелого засова.
На пороге стоял слуга с фонарем, подозрительно оглядывая герцога, который повторил свою выдумку о письме, добавив:
– Я хотел бы повидать леди Сару лично. У меня очень срочное дело.
– Она наверху, в детской, – поколебавшись, слуга отошел, пропуская Лозана в дом.
«Воспоминания былых дней», – думал француз, поднимаясь по темной лестнице и открывая дверь в комнату, тускло освещенную свечами.
Сара стояла спиной к нему, кормя дочь с ложечки. Мгновение Лозан не шевелился, не желая нарушить эту сцену. Он решил, что его бывшая любовница выглядит просто очаровательно в простом голубом платье, с неубранными, рассыпанными по плечам черными волосами, ненапудренная – совершенно в естественном виде.
Ребенок, которому, на взгляд герцога, было уже около пяти лет, сидел на высоком стульчике, одновременно глотая еду и забавляясь ложкой, которую дала ему мать. Девочка выглядела довольно мило, как любой ребенок, но на ее внешность не оказали влияния ни неподражаемая красота Сары, ни томный романтический вид ее отца. Улыбаясь, Лозан шагнул вперед, и тут Луиза увидела его и начала испуганно барахтаться на сиденье.
– Кто там? – тревожно спросила Сара и обернулась, в удивлении округлив глаза. – Боже мой, этого не может быть! Это и в самом деле вы, месье герцог?
– Я пренебрег ужасами зимнего путешествия, чтобы быть с вами, – пылко заявил он и сжал прелестную женщину в объятиях, не обращая внимания на крики испуганного ребенка и так сильно привлекая к себе, что бедная одинокая Сара разразилась потоком слез.
Сидония не помнила, сколько времени она простояла в темноте, глядя на пятно света, затопившее лужайку. Теперь она сидела, потягивая вино, возвращаясь мыслями к Рождеству. Среди всех мыслей преобладала одна-единственная – о собственной слабости, о том, что попытка взвалить на другого свою ношу была вызвана особым настроением. Неужели ей не приходилось читать о том, что неприятные тайны лучше всего уносить с собой в могилу? Что заставлять кого-либо выслушивать рассказ об ошибках – значит, проявлять трусость и малодушие?
Теперь божественному безумию пришел конец. Алексей уехал, Финнан вернулся, а Сидония повторяла дурацкую фразу «взрослые женщины не плачут» и готовилась не то чтобы солгать, но, во всяком случае, не открывать всей правды. Затем она вспомнила о женщине, которая взяла трубку в его доме в Канаде, и принялась размышлять, не была ли эта неизвестная особа причиной того, что Финнан не позвонил и не сообщил о своем возвращении.
– Признание все объяснит, – вслух заметила она и почти улыбнулась иронической ситуации.
Но телефон по-прежнему молчал, а Сидония зажгла свечи и продолжала сидеть в полутьме, пока не вспомнила, что у нее сменился телефонный номер – она сделала это по настоянию Алексея, прежде чем уехать в Эдинбург.
– Ты ведь не хочешь, чтобы этот маньяк Найджел доводил тебя звонками. Возьми новый номер, – почти умоляюще говорил русский.
– Ты и в самом деле считаешь это необходимым?
– Я уверен, что этот жирный ублюдок опасен.
– Ну, не глупи, он просто слишком много пьет.
– Послушайся меня, товарищ. Это грязь, которую не отмоешь, – так, кажется, говорят? Я умоляю тебя быть осторожнее.
Но как только Сидония поняла, что Финнан не может дозвониться до нее, у нее мелькнула другая мысль: почему бы ему просто не спуститься?
Ответ на этот вопрос дал один взгляд на часы. Была уже половина двенадцатого – как раз такое время, когда воспитанные люди не решаются беспокоить других. Однако ничего страшного не произойдет, если она сама позвонит ему и поздравит с возвращением.
«Боже мой, откуда это лицемерие? – думала Сидония, стоя в своей спальне с телефонной трубкой в руке. – Я виновата, и тем не менее боюсь начать разговор и покончить со всем сразу. Сидония Брукс, ты трусиха». Она решительно повесила трубку, открыла дверь и тихо поднялась по общей лестнице.
В квартире Финнана по-прежнему приглушенно играл плейер, и Сидония предположила, что ее сосед отдыхает от перелета, оттягивая час сна. Но теперь ей не хватало смелости сделать последнее усилие и нажать звонок.
Сидония стояла у двери, борясь с сомнением, и вдруг дверь распахнулась, и на пороге возник Финнан О’Нейл с самой прозаической вещью – пластиковым черным мусорным пакетом в руке.
– Боже! – он подпрыгнул. – Это ты, милая? Сколько же времени ты стоишь здесь?
– Целые часы. Я не знала, стоит звонить или нет.
– Конечно, да! Ну разве можно быть такой несообразительной? – произнес он с ужасным ирландским акцентом и сжал ее в объятиях так, что эти объятия едва не стали последними в ее жизни.
Они мирно сидели, беседуя при свечах, – два давних, серьезных любовника.
– Это просто кошмар, – сказала Сара. – Другого слова тут не подберешь.
– Но неужели твоя семья продолжает пренебрегать тобой? – тихо произнес Лозан, нежно накрывая ее; руку ладонью.
