Час урагана (СИ) - Амнуэль Павел (Песах) Рафаэлович (лучшие книги без регистрации .txt, .fb2) 📗
Светы дома не было, да Таня и не надеялась, что подруга станет ее ждать, своих дел много. Умывшись и немного придя в себя после уличного шума и суеты, Таня села перед телевизором, но включать не стала, глядела в экран как в темное зеркало, в котором отражались мысли. Так было удобнее думать — отражаясь, мысли будто усиливались, становились яснее.
Исламские террористы. Для Тамары это было абстракцией, пока Аркашу не убили. Игра в детектив. Конечно, она относилась очень серьезно к каждому слову Аркадия, но действия, которые она предпринимала, однозначно, по мнению Тани, показывали — для Тамары это была игра, серьезная, а потом смертельно опасная, но некая игра по компьютерным правилам. А Таня знала: как бы ни был интеллектуален террорист, по сути своей он бандит. Нельзя с этими людьми играть по правилам. По любым правилам — нельзя. Как только появился Ахмед, Аркадий должен был пойти в милицию. Не пойти, так позвонить. Не позвонить, так дать знать каким-нибудь иным способом. Разве это проблема для компьютерного гения? Господи, ну влез бы в сайт МУРа, наверняка ведь у МУРа, ФСБ, или как там сейчас это называется — наверняка у них есть что-то в Интернете. Можно было найти способ. А он… Ему стало интересно. Программа, видите ли. Для любого израильтянина вопроса тут не было бы никакого. Есть специалисты — ШАБАК, службы безопасности. У нас в Израиле — да, а здесь? И здесь должны быть.
Правда, у наших доморощенных террористов — этих палестинских «борцов за свободу» совсем другие возможности, да и цели тоже. Когда началась новая интифада, когда в Рамалле толпа буквально разорвала на части двух заблудившихся израильских резервистов… Смотреть на это было страшно, в лицах насильников не было ни малейшего признака ума или хоть какой-то мысли. Накурившееся стадо. Интернет, многоуровневая защита — для них пустые слова. Те, с кем связался Аркаша, — совсем иные. Не звери — зверей можно поймать или, в крайнем случае, уничтожить. Зверь не прячется на пятом уровне интернетовского сайта. Господи, во что же ввязался Аркаша на свою беду?
Почему она дала слово не звонить Жилину? Почему отпустила Тамару?
Таня потянулась к телефонному аппарату, но в это время он зазвонил сам. После шестого звонка Таня подняла трубку, поднесла к уху, но говорить не стала, на том конце провода кто-то едва слышно дышал и тоже молчал, выжидая. Молчание продолжалось секунд десять, потом послышались гудки отбоя, и лишь после этого Таня поняла, что совершила глупость. Не нужно было отвечать. Кто-то хотел знать, дома ли она. Точно. Кто-то знал, что Светы дома нет — если звонили к подруге, то наверняка не стали бы молчать в трубку.
Что теперь делать? А что будут делать «они»? Сейчас поднимутся и начнут звонить в дверь? Или просто хотели удостовериться и станут ждать ее на улице? И вообще — зачем она «им» нужна? В отличие от Тамары Евсеевны, она ничего не знает. Да, но она знает, чего хочет Тамара. Там, на даче, Тамару упустили и теперь ищут. Может, «они» думают, что я знаю, где мать Аркадия? — подумала Таня.
Открывать или нет? Ей послышалось какое-то движение за дверью, будто кто-то вышел из лифта и топтался у порога. Воображение. Нет никого. Нужно успокоиться. Подумать нужно, а не паниковать.
Таня подошла к окну и выглянула на улицу. Высоко. Люди выглядят как маленькие куколки — поди разберись, кто чем занят, и кому что нужно…
Вон тот парень, что маячит посреди тротуара на противоположной стороне улицы… Что он делает? Смотрит на ее окна? Не видно, далеко. Почему стоит на месте и мешает прохожим?
Молодой человек, на которого обратила внимание Таня, взмахнул руками и бросился к завернувшей из-за угла девушке — сцена встречи была такой бурной, что Таня поневоле засмотрелась, и лишь после того, как парочка скрылась в подъезде дома напротив, облегченно вздохнула. Вот же надо, мерещится всякое…
Может, тот парень, что медленно бредет вдоль кромки тротуара? Нет, перешел дорогу и скрылся за углом. Или те двое…
Когда в дверь действительно позвонили, Таня не нашла в себе сил сдвинуться с места. Ноги сами решали, что им делать, мысль в этом не участвовала. И ноги решили, что лучше им в этих разборках не участвовать и ждать, чем все кончится.
После второго короткого звонка наступила тишина, Таня даже подумала, что и звонки ей померещились. Послышался характерный звук — кто-то снаружи открывал дверь ключом. Или отмычкой? Конечно, откуда у них ключ от квартиры Светы? Или, может, они и ее…
Дверь открылась, и на пороге появилась Света собственной персоной, обе ее руки были заняты какими-то свертками, и потому она с трудом выдернула ключ из замочной скважины.
— Помоги, — бросила она Тане и направилась к кухне.
Дверь оставалась полуоткрытой, и Таня пошла, чтобы ее запереть, думая на ходу о том, что мнительность и глупость не украшают никого, тем более женщину. Она выглянула на лестничную площадку, увидела стоявшего перед лифтом темноволосого мужчину и второго, застывшего у самой двери. Сообразить она не успела ничего. Дверь квартиры захлопнулась за ее спиной, и тот, что стоял рядом, сказал коротко:
— В лифт, быстро. И не ори.
В кабине оказался еще один — господи, сколько их в Москве, если только здесь трое? Мысль была нелепой, но иных в Таниной голове сейчас не водилось. Спускались вниз в тесноте, Таня ощущала на своей шее горячее дыхание, но чье оно было, она не знала — стояла с закрытыми глазами, будто надеялась, что наваждение сейчас закончится.
— Не бойся, — сказал ей в ухо низкий голос. — Тебе ничего не сделаем. Если не будешь истерики закатывать.
На первом этаже построились, как корабли в походе: впереди шел высокий черноволосый мужчина в джинсовом костюме, Таня за ним, замыкал группу молодой парень, почти лысый, с широким носом и короткими усиками, третий шел рядом с Таней, оттесняя ее к стене.
Света сейчас выйдет из кухни, — подумала Таня, — и поднимет крик. Бросится по лестнице или начнет звонить в милицию. Или?..
Неужели она специально?.. Открыла дверь и оставила открытой, чтобы Таня… Не может быть. Зачем? Но ведь наверху тихо, никто не кричит, значит Света на самом деле…
Мысль была неприятна, но Таня уже не сомневалась в том, что она правильна. Хорошо, — подумала она, — что Тамара так и не сказала, куда идет. Значит, я не смогу выдать.
И тогда они меня убьют.
Странно, как меняется мышление человека, когда возникшая опасность опрокидывает все представления о смысле жизни. И странно, какие формы принимает паника — одни мечутся, потеряв всякую способность к соображению, другие застывают в ступоре, позволяя событиям делать с ними все, что угодно, а третьи становятся холодными наблюдателями и, совершая какие-то движения, смотрят на все со стороны, отрешенно, будто уже и не из этой жизни, а из той, следующей, потому что этой осталось совсем немного, и ничего не изменишь.
Таня увидела себя выходящей из подъезда в сопровождении трех мужчин — увидела под каким-то странным ракурсом, будто сверху. Может, ее душа уже отделилась от тела, как это бывает, судя по рассказам, когда действительно наступает смерть?
Господи, какие мысли приходят в голову… Если сейчас броситься влево, то можно удрать. Или попытаться. Но стоит ли?
Тот, кто шел сбоку, предупреждая возможные движения Тани, крепко взял ее под локоть, и ракурс сместился — Таня как бы вернулась в себя и поняла, что ее заталкивают в стоявшую почти вплотную к подъезду машину. Что-то импортное. Не «мерседес», конечно, но явно и не «жигуль». Какая, собственно, разница?
Большая разница, — подумала Таня. — Если нужно будет потом в милиции называть марку машины, в которой… Боже, какие глупости…
Таня оказалась зажатой на заднем сидении между молодым лысоватым и более старым, с усиками. Поехали, не торопясь, и только теперь, когда стресс неожиданности вытек, подобно воде, Таня испугалась так сильно, что на какое-то время потеряла сознание. Возможно, это продолжалось минуту, возможно — больше. Когда она пришла в себя, машина стояла, а лысоватый хлопал Таню по щекам своими влажными ладонями и говорил скрипящим голосом:
