Водопад грез - Виндж Джоан (бесплатные книги полный формат .txt) 📗
И я удивился, как я умудрился научиться жить с кем-то другим, при том что не могу жить с собой.
Мийа слегка подтолкнула койку, и она закачалась, усыпляя нас. Кому под силу остановить время со всей его непредсказуемой силой? Я неподвижно лежал в объятиях Мийи, а усталость затмевала вопросы, на которые могло ответить только оно — только время.
Глава 30
Десять дней шли радиоактивные осадки. Десять дней мы прятались, десять дней было дано нам, чтобы заполнить голову Ронина информацией о положении гидранов, чтобы убедить его в том, что Тау должен отвечать перед общиной так же, как перед наемными рабочими… даже больше. Время, достаточное для того, чтобы Ронин перестал вздрагивать, когда Хэньен или Мийа демонстрировали свой дар. Время, достаточное для того, чтобы он перестал глядеть на нас с Мийей широко раскрытыми глазами каждый раз, когда мы касались друг друга, или когда выходили утром из комнаты, каждый раз, когда он видел нас с Джеби вместе как семью. Время шло долго, час за часом, ночь и день, так что все мы чувствовали, как исчезает его страх перед незнакомым, словно жизнь с чужаками и уродами постепенно перестала казаться ему чуждой и уродливой.
«Сейчас мы следуем одним Путем, — пробормотала мне Мийа, наблюдая, как Ронин присел поиграть с Джеби в игру-считалку. — У него не было другого выхода, кроме как остаться с нами». — И, глядя на него, чувствуя, что лежит в его мыслях, я мог почти поверить этому.
На десятый день вернулся Воуно, но на этот раз над его флайером висел боевой корабль, и легионеры последовали за ним, когда он спустился по лестнице. Мы все глядели на них, задержав дыхание, окаменев, пока не улыбнулся Воуно, улыбнулась Мийа. Улыбнулся Ронин и сказал: «ФТУ».
Это значило, что мы были в безопасности, что конец нашим мытарствам уже виден. В этот раз они пришли, чтобы забрать Ронина на другую сторону реки на переговоры с Тау. Главные фигуры Тау еще пытаются выкрутиться, сказал нам Воуно. Санд, шеф безопасности Дракона, лично вернулся на Убежище с полудюжиной членов правления Дракона, и они беспокоятся о том, чтобы все уладилось, прежде чем симбиотическая экономическая система корпорации будет задушена наложенным ФТУ запретом на полеты.
Ронин взял с собой Хэньена. Мы с Мийей и Джеби остались ждать дома. Мы не видели их больше, но Хэньен делился мысленно с Мийей каждым шагом их продвижения к цели переговоров. И все это время Наох, как дурной сон, ворошила мои мысли. Думаю, она не оставляла в покое и Хэньена.
Я знал, что Наох была связана с Мийей, равно как и был уверен, что Мийа делится с ней каждой ставшей известной нам деталью. Но что бы ни думала Мийа насчет угроз своей сестры, этим она делиться со мной не собиралась. Не случайно генетический код псиона сформировался так, что давал возможность управлять даром и защищаться в случае необходимости. Уверенность, что жизнь гидранов куда проще, чем жизнь людей, оказалась лишь еще одной моей мечтой, растаявшей со светом дня.
Прошел целый месяц, прежде чем была поставлена последняя точка в переговорах — общая амнистия для патриотов. Мы уже могли не прятаться и не бояться, что службисты Тау убьют нас на месте за то, что мы слишком много знаем.
Еще один боевой корабль ФТУ привез нас на церемонию, отмечающую подписание измененного устава Тау и договора, ограничивающего его автономность. По новым соглашениям корпорация Тау оказалась под контролем ФТУ на неопределенное время. Я никогда не предполагал, что буду радоваться тому, что за мной прилетели легионеры, но на этот раз у меня не было никаких возражений.
Когда мы стояли на крыше дома Хэньена, собираясь взойти на борт, внезапно появилась Наох. Легионеры выругались и схватились за оружие. Она подняла руки и почтительно поклонилась, что не скрыло ни ее мужества, ни ее невысказанного страха.
— Я пришла с миром, — сказала она на стандарте несколько неуклюже, но чисто. — Если есть справедливость, я хочу увидеть ее. — Она посмотрела на сестру. Я почувствовал, как они обмениваются мыслями, не допуская меня к ним.
— Пошли с нами, Наох? — произнесла Мийа, протягивая, наконец, ей руку, но не совсем уверенно. Наох приняла ее. Они обнялись с болезненной радостью, которую я мог почувствовать, но не мог разделить.
Церемония подписания проходила в Гнезде — ближайшем к нейтральной территории месте, на которое могли согласиться обе стороны. Для меня это было похоже на замыкание круга: все кончается там, где началось.
Мы вошли в зал для приемов, и я увидел Санда в униформе среди важных персон его корпорации. Тут были Перримид и Киссиндра, Хэньен и большая часть Совета гидранов. Все они совершали дипломатический танец, переходя от одного к другому, здороваясь, улыбаясь. Кроме нас троих, представлявших патриотов, других гидранов не было.
Не было видно ни одной персоны из верхушки Тау — по крайней мере пока, Я почувствовал, как мое удивление отражается в мыслях Мийи, в то время как она стоит, колеблясь, рядом со мной у входа с Джеби на руках. У мальчика расширились глаза при виде людей в одежде, цвета которой переливались, как масляная пленка на воде.
— Папа! — позвал он, заметив человека в униформе на другой стороне комнаты. Но это был не Натаза, и я насторожился, уже не так бездумно оглядывая вооруженных легионеров. Натазы не было среди них. Даже тот факт, что на них были цвета ФТУ, не успокоил меня, когда я подумал о том, что значит их присутствие в зале.
Мийа пошла навстречу Перримиду и Хэньену, они заметили нас и направились к нам навстречу. Наох последовала за ней, как тень, разглядывая детали интерьера, людей в зале. Широкие окна, из которых открывался вид на рифы, были похожи на глаза хищной птицы, смотрящей вниз, на Отчизну — последний фрагмент гидранской культуры. Зрачки Наох превратились в беспокойные щелочки, хотя сегодняшнее событие должно было гарантировать, что отныне священные места Отчизны будут в безопасности и что в будущем тот, кто выглянет из этих окон, увидит что-то лучшее.
Я пошел за ними, с трудом переставляя ноги и ощущая каждый взгляд, направленный на меня. Я внушал себе, что это лишь мое воображение, ведь я в первый раз действительно чувствовал толпу. Соприкосновение с рифами и Мийа начали, наконец, излечивать меня.
Но слишком много взглядов останавливалось на мне, на гидранской одежде, которую я носил, потому что другой у меня не осталось, на кошачьих гидранских глазах и человеческом лице. Внезапно я ощутил себя не гидраном и не землянином. Я почувствовал себя уродом.
Все вскоре отвернулись от меня, и только Санд продолжал смотреть. Я увидел рядом с ним леди Гиотис Бинта, единственную из членов правления Дракона, знакомую мне.
— Так, — сказал Санд, пока Перримид и Хэньен здоровались с остальными. — Кажется, ты всерьез принял нашу последнюю беседу.
Мое лицо осталось бесстрастным.
— Ты можешь верить, что это так, если тебе хочется.
Он окаменел, и на секунду выражение, которого мне никогда не хотелось видеть, появилось в его глазах. Но он только улыбнулся, болезненно скривив рот, а леди Гиотис Бинта сделала шаг вперед.
— Я и представить себе не могла, — ровно произнесла она, — когда мы встречались в прошлый раз, что можем снова встретиться при таких обстоятельствах.
— Да, мэм, — пробормотал я. — Я тоже.
— Почему-то мне грустно. Неудачно, что все так обернулось.
— Думаю, это зависит от точки зрения, — сказал я. Она хорошо себя контролировала, но я заметил, как бегали ее глаза. Она взглянула на Санда и сделала пальцами несколько быстрых движений. Он ответил ей тем же, используя язык жестов, неизвестный мне, который знают только в высших кругах. Они обменялись взглядами и странными улыбками, промелькнувшими так быстро, что я даже не сумел предположить, что они означают.
Леди Гиотис отошла в сторону, и Санд снова перевел взгляд на меня.
— Я серьезно, — сказал он. — Возможно, ты посмеешься над этим вопросом, но скажи точно, каковы твои отношения с Драконом?
