Действо - Болотников Сергей (библиотека электронных книг .TXT) 📗
– Сор милосердный, – торжественно сказал Юрик, – прими нашу скромную жертву.
– Аааа!! – заорала овца, раздирая собственную шкуру, а потом вместе с баком обрушилась в недра контейнера.
Секунду ничего не происходило, а потом внутри стального кузова заработал электродвигатель, прессуя накопившийся мусор. Некоторое время агнец глухо орал из-за толстых стенок, а потом затих.
– Сор принял жертву! – возвестил Юрик и молитвенно простер руки к контейнеру.
Толпа отозвалась единым рубленным выкриком: «Сор!» и вновь стихла. Все взгляды были устремлены на контейнер. Поляков кинул быстрый взгляд на Плотного и обнаружил, что тот, вместо контейнера со злобным ожидание смотрит на него.
– А сейчас, главная часть нашей сегодняшней программы! – обронил Юрик в затихшую паству, – они уже близко! Смотрите! – и он резким жестом указал куда-то за спину Полякову.
Ожили репродукторы и излили из себя первые негромкие наплывы Вагнеровского «Полета валькирий». Все смотрели теперь назад – глаза широко раскрыты, в них застыло напряженное ожидание. Под набирающую мощь музыку из-за дальнего барака появилось две шатающиеся фигуры, за каждым из которых тянулось по странному, чрезвычайно длинному хвосту.
– Они идут! – вымолвил Юрик и толпа коротко вздохнула.
Поляков потоптался на месте и, приготовился бежать. Фигуры приблизились, хромая на обе ноги. Они явно направлялись к участникам. Плотным развернулся лицом к бегущим и злобно скривился. Константин внутренне собрался.
Марафонцы миновали хрущобу и оказались совсем рядом. Тот, что был справа, побежал к Полякову. Курьер увидел как смертельно устал бегун, как он хрипит и задыхается. Он был мертвенно бледен. С нарастающим изумлением Константин увидел, что несчастный несет в сведенных судорогой руках древний дисковый телефон из черной пластмассы. Длинный шнур выходил из аппарата и исчезал вдали.
Бегун достиг стартовой отметки и судорожным движением кинул телефон Константину:
– Донеси… – прохрипел марафонец, – не подведи… приказ должен быть выполнен… – и он без сил повалился на асфальт. Ноги его дернулись и он замер. Толпа взревела и в тот же миг минометы выпалили еще раз над самым ухом, отчего, не ожидавший этого Поляков чуть было позорно не распростерся на земле в самом начале гонки. А когда он поднял инстинктивно вжатую в плечи голову, то увидел, что Плотный уже вовсю бежит.
– Поооошлииии!!! – взревели динамики, и Константин Поляков побежал.
Бежал не торопясь – экономил дыхание, силы должны были понадобиться позже. Проклятый телефонный провод путался под ногами. Чуть впереди столь же не торопливо трусил Плотный, изредка оборачиваясь и меряя противника уничтожающими взглядами. Он тоже тащил телефон, но не черный, а темно-коричневый.
Первая полоса препятствий оказалась несложной – ряд уличных заграждений из полосатого дерева. Поляков перепрыгнул их сходу, следя, чтобы не зацепиться шнуром. Дальше длинное бревно над канавой полной битого стекла. Плотный уже бежал впереди. Константин вскочил на мостик, и, балансируя, телефоном быстро одолел препятствие.
– "Похоже", – подумал он, – «будет не слишком сложно».
Однако дальше начались настоящие препоны. Дорожка впереди ныряла в узкий проем между массивными бетонными стенами. Единственный проход загораживали два метрополитеновских турникета с хмуро моргающими красными глазками. Плотный уже вовсю рылся в карманах, выискивая нечто непонятно. Наконец тускло поблескивающая монета исчезла в недрах машины и она с агрессивным щелчком убрала блокиратор. Глядя в спину бегущему дальше Плотному, Константин изо всех сил напряг мозги, пытаясь вспомнить, что же опускали в эти агрегаты до карточек. Три копейки? Пять? Ругаясь сквозь зубы, Константин отодрал от куртки круглую медную пуговицу с надписью «леви штраусс» и, единым движением сломив дужку, пихнул монету в приемник.
Внутри звякнуло, и снисходительно мигая зеленым блокираторы убрались. Плотный уже трусил где-то впереди – шнур за ним извивался и подергивался как самый длинный в мире хвост. За автоматами Поляков споткнулся о ступеньки положенного горизонтально эскалатора и чуть не приложился зубами о поручень. Где-то вдалеке вопили зрители.
Сжав чудом спасенные челюсти, Константин рванулся вперед и на конце эскалатора, задыхаясь, настиг Плотного. Тот мрачно покосился и что-то злобно пробурчал, тряхнув для грозности телефоном в сторону соперника.
А тот уже смотрел вперед – на новую линию препятствий. Прямо на дорожке разместилось два десятка крошечных парт с поверхностью из лакированной фанеры. Судя по всему, пользоваться ими могли только страдающие недоразвитостью роста гномы и маленькие дети.
Константин остановился, не зная что делать и глянул на Плотного. Тот, жестко ухмыляясь, подхватил с первой парты альбом с трогательными черно-белыми утятами и поскакал вперед, ускоренно форсируя карликовые кресла знаний.
Константин поспешно схватил с ближайшей столешницы аляповатую пластмассовую мозаику и, держа телефон в одной руке, ринулся следом. Ногу на парту, спрыгнуть вниз, на парту, держать равновесие, смотреть в спину сопернику.
Мало помалу Полякова начал разбирать некий азарт. Видно было, что Плотный, не смотря на длинные ноги, никак не может от него оторваться и периодически озабоченно оглядывается, потрясая проводом. Ну нет, победитель сегодня получит все!
Ряды парт закончились и Поляков, как и его соперник, не преминул поднять с последней листок с синей печатью.
Короткая прямая и открытая деревянная дверь – древняя и разболтанная ведет в новый класс. На этот раз парты были побольше – с открывающимися крышками, чернильными пятнами и выкорябанными матерными надписями. Константин ринулся к ближайшей, подхватил с нее крошечный ранец, оказавшийся неожиданно тяжелым из-за толстой кипы тетрадок и учебников и лихо перемахнул через столик. Плотный мчался рядом, периодически накалываясь на кнопки и поскальзываясь на исписанных тайными посланиями бумажных самолетиках. Константину же все больше попадались обгрызенные ручки и наполовину выкуренные сигареты «астра».
Со стены на соревнование сурово смотрел человек похожий на Баха, Ломоносова и Пушкина одновременно.
Отшвырнув попавшуюся под ноги швабру с грязной тряпкой, Поляков первым достиг конца класса и вышвырнул прочь ранец. Распихивая в стороны разнокалиберные значки, галстуки (а также первые костюмы в полосочку) и крохотные колокольчики, курьер хватанул с парты синюю корочку и вылетел за дверь под раздающийся неизвестно откуда пронзительный звон.
Короткая прямая – бежать уже стало тяжелее, нагрузки брали свое. А впереди утлый закуток, красная книжица и противогаз. Поляков поспешно нацепил маску и кинулся к турнику. Телефон прижать подбородком, прыжок – раз, два, три, четыре, пять! Справа костлявые руки обхватили планку и Плотный что-то невнятно пригрозил, но из-за прижатого челюстью аппарата смысл остался неясным.
Семь, восемь! Расписка в книжице – «нормы ГТО сдал», противогаз в кусты и вперед.
Лозунг «Догнать и перегнать и выпить» над головой. Из-за худобы Плотный возился с турником дольше и потому несколько отстал. Курьер вырвался в лидеры, со всех ног летя к новой двери – на этот раз массивной, важной, обшитой черным кожзаменителем.
За ней – большой зал без крыши. Ряды парт, уходящие куда-то вниз. Ухватить кожаную сумку, ручки, толстые тетради, часы на руку. Прижать телефон к груди и вниз. Позади Плотный уже врывался в двери с перекошенным озлобленным лицом.
Кросс по партам, стараясь избегать попадающийся под ноги мусор – в основном битые бутылки портвейна, окурки лизинговых «мальборо», вялые цветы, хлопковое женское белье и многочисленные катушки записей «битлз» и Высоцкого.
На середине пути, Константин подхватил стоку листов с умным названием, на бегу подписал ее и кинул под ноги, а потом еще и еще и еще, сумка переполнялась тяжелыми учебниками с многоступенчатыми названиями так, что тащить ее становилось все тяжелее и тяжелее. Стремясь избавиться от навалов бумаги, Поляков стал добавлять в них найденные тут же деньги и ему сразу стало полегче.
