Этот бессмертный (сборник) - Желязны Роджер Джозеф (читать книги онлайн без регистрации .TXT) 📗
— Я не хотел зла, — говорит Мадрак, — я честно оплачиваю свою вину. Собака совсем запутала меня. Я раскаиваюсь. Я дарю вам его жизнь.
— Ты глупец! — говорит Брамин. — Я хотел взять его в плен.
Мадрак начинает плакать.
Короткими струями кровь течет из Анубиса на пол шара.
Сет медленно опускает голову и потирает глаза.
— Что дальше? — спрашивает Брамин.
— … да святится Имя Твое, если у тебя есть Имя и желание, чтобы его святили… — говорит Мадрак.
Сет не отвечает, закрыв глаза и погрузившись в сон, который продолжается много дней.
Фемина экс-машина
У нее большой живот, потому что она тяжела ребенком, и она лежит внутри машины. Стена комнатки отодвинута в сторону. Провода отпадают с ее головы и спина, разрывая ледяную логику, ячейки памяти, вожделение сексокомпа, трубки для внутривенного питания. Она депрограммируется.
— Принц Гор…
— Мерга, отдыхай.
— Ты снял с меня заклятье.
— Кто сделал с тобой эту ужасную вещь?
— Ведьма Лоджии.
— Мать! Она всегда была дикаркой, Мегра. Мне очень жаль.
Он кладет на нее свою руку.
— Но почему она так поступила?
— Она сказала мне, чего я не знала — что я тяжела ребенком Сета — и что именно по этой причине…
— Сет!
И пальцы Гора впиваются в металлический стол и гнут его поверхность.
— Сет… Он взял тебя силой?
— Не совсем.
— Сет… А что ты чувствуешь по отношению к нему сейчас?
— Я ненавижу его. Ему совершенно безразлична жизнь…
— Я знаю. Я не буду больше расспрашивать тебя о нем. Ты отправишься со мной в Дом Жизни, Мегра с Калгана, и останешься там навсегда.
— Но, Гор, я боюсь, что мне придется рожать здесь. Я слишком слаба, чтобы отправиться в далекий путь, а мое время очень близко.
— Ну что ж, быть посему. На некоторое время мы останемся на этом месте.
И она хватается обеими руками за живот и закрывает свои глаза кобальтового цвета. Свет машины заставляет щеки ее пылать алым румянцем. Гор сидит рядом с ней.
Свадьба между Раем и Адом
Цитадель Марачека, безлюдная, с людьми, опять безлюдная. Почему? Послушайте…
Сет твердо стоит на ногах и смотрит на чудовище, которое кидается на него.
Долгое время сражаются они там, во дворе Цитадели.
Затем Сет ломает ему позвоночник, и чудовище лежит на земле и стонет.
Глаза его сверкают, как солнца, и опять он поворачивается, собираясь идти туда, куда направлялся с самого начала.
Тогда Тот, его сын, его отец, Принц, Имя Которому Тысяча, опять открывает бутылку с мгновенно растущими чудовищами и берет оттуда еще одно семя.
Он кидает его в пыль, и еще один монстр вырастает под его рукой и кидается на Сета.
Глаза Сета, сверкающие сумасшествием, падают на это новое создание, и опять начинается сражение.
Стоя над его трупом, Сет наклоняет голову и исчезает.
Но Тот следует за ним, кидая все новых и новых чудовищ, и духи Сета и чудовищ, с которыми он сражается, яростно проносятся в мраморной памяти, что была разрушенным и восстановленным Марачеком, самым древним городом.
И каждый раз, когда Сет уничтожает чудовище, он опять обращает взгляд в то пространство, в тот момент, когда он бился с Безымянным и уничтожил весь мир, и где встает на дыбы и сверкает темная тень лошади его сына, и он пытается попасть в то пространство в тот момент еще до аннигиляции планеты.
Но Тот следует за ним, отвлекая его чудовищами.
И все это потому, что Сет — это разрушение, и он уничтожит самого себя, если под его рукой или в поле зрения не окажется чего-нибудь другого, во времени или в пространстве. Но Принц мудр и понимает это. Вот почему он следует за своим отцом по этому темпоральному пути к алтарю аннигиляции, пробудившись из транса битвы с Тем, Что Плачет в Ночи. Потому что Тот знает: если ему удастся отвлечь Сета достаточно долгое время, возникнут другие проблемы, которые также потребуют внимания Сета. Ведь проблемы возникают всегда.
Но сейчас они двигаются сквозь время — мудрый Принц и его враг — смертоносный отец-сын — и всегда обходя стороной пропасть, которая называется Скагганакской — сына, брата, внука.
Сон ведьмы
Она спит в Доме Мертвых, в глубоком, темном, далеком склепе, и сознание ее — тающая и пропадающая снежинка. Но моторный цикл, который называется Временем, открывает картину прошлого, проносясь мимо, и там, в том самом зеркале, появляются битвы последних дней: мертвый Озирис и ушедший Сет. И там же зеленый смех Брамина, Брамина сумасшедшего и поэта. Вряд ли такой Лорд может подойти Ведьме Лоджии. Лучше не просыпаться. Спать целый век, а там видно будет. Здесь, среди пыльных мумий и выгоревших гобеленов, на самом дне погреба Дома Мертвых, где никто не имеет имен и не ищет их, и не будет искать, здесь она будет спать. Спать. И пусть Средние Миры продолжают заниматься своими делами, не ведая о Красной Леди, которая Жажда, Жадность, Жестокость, Мудрость, Мать и Любовница изобретений и насильственной красоты.
Создания Света, Создания Тьмы танцуют на ноже гильотины, и Изида боится поэта. Создания Света и Создания Тьмы разбрасывают по всей вселенной людей, машины и богов, и Изида в восторге от этого танца. Создания Света и Создания Тьмы рождаются в бесчисленных количествах и умирают в одно мгновение, могут опять ожить, но могут и не ожить, и Изиде это тоже нравится.
Видя эти сны и страхи, служка прижимается к ней еще плотнее.
Маленький служка, который плачет в ночи.
Рев проносящегося времени становится постоянным.
Ангел Дома Жизни
Они идут глубокой ночью, пешком. Их трое, и они проходят, не задумываясь о вере или ее отсутствии. Они проходят мимо мест развлечения для многих рас, добираясь, в конце концов, до проспекта Оракулов, и идут по нему, минуя астрологов, нумерологов, гадалок и предсказателей.
По мере их продвижения яркий свет меркнет, уступая место тусклому свету и естественной ночи. Чистое небо висит над их головами, и на нем сверкают звезды. Улица становится более узкой, здания наклоняются к ним, канавы заполнены отходами, дети с ввалившимися глазами не отрываясь смотрят на них, почти невесомые в руках своих матерей.
Они пробираются через помойку. И никто не осмеливается остановить всех троих. Можно почувствовать физическую силу, от них исходящую, а та решительность, с которой они движутся, тоже отличается. Они идут легко и грациозно, и на них богатые одежды. Они идут через помойки, шествуют там, где скребутся кошки и валяются разбитые бутылки, но когда смотришь на эту троицу, то кажется, что вокруг них сверкают небеса. Так свет мира, уничтоженного Сетом, наконец-то дошел до этой планеты, похожей на новую звезду в небе и обливающей их цветом красным сквозь голубой.
Дует холодный ветер, но они не обращают на него внимания.
Слово, обозначающее «сношаться» на девяносто четырех языках нацарапано на двери, но они не замечают надписи.
Только когда они подходят к полуразвалившейся машине, они останавливаются перед неприличным рисунком на двери.
ПЕРВЫЙ:
— Это здесь.
ВТОРОЙ:
— Тогда давайте войдем.
ТРЕТИЙ:
— Да.
(Первый дотрагивается до двери тростью с серебряным набалдашником, и она распахивается.
Он входит, остальные следуют за ним.
Они проходят по коридору и первый дотрагивается еще до одной двери.
Она тоже открывается, и они вновь останавливаются).
ГОР:
— Ты!
(Тот, чьи глаза сверкают зеленым в тени, кивает).
— Зачем ты здесь?
ЧЕЛОВЕК С ЖЕЛЕЗНЫМ КОЛЬЦОМ:
— Чтобы сказать тебе, что твой отец мертв.
ГОР:
— Кто ты?
ЧЕЛОВЕК С ЖЕЛЕЗНЫМ КОЛЬЦОМ:
— Ты знал меня, как Железного Генерала. Я убил Озириса, и сам был разбит на куски. Принц собрал меня, и я опять ношу человеческую плоть, по крайней мере сейчас. Я пришел, чтобы сообщить тебе эти новости и чтобы сказать тебе в лицо, что я убил его не ударом в спину, не хитростью, а в открытом и честном бою во время битвы.
