Вернуть изобилие - Гринленд Колин (мир книг TXT) 📗

Но вы не об этом хотели прочитать. Вы хотели знать о том, что произошло, и я рассказала вам об этом.

Я ведь звездный корабль, а не мудрец; и понадобится гораздо более совершенный мозг, чем мой, чтобы это сформулировать, но, возможно, вам будет интересно узнать, что, бегло пройдясь по областям лингвистики частиц фрасков, я имею представление о том, что время тоже может иметь синтаксическую механику тенденций и СПИН, может само по себе быть полем, созданным тем, что можно назвать грамматикой тождества. По всей вероятности, то, как мы воспринимаем наше повседневное существование и воспроизводим его друг для друга в историях имеет большее отношение к физике итерации, чем к онтологии в том виде, как ее понимают люди. В повествовании может быть некое ключевое событие, без которого история буквально не может вершиться. Например, бросить перка в Грэнд-Канал или подобрать одного из них с поверхности Харона.

— Ты можешь это сделать? — спросила она. Бросать их гораздо проще, чем снова подбирать.

— Я думаю, да, Ханна, — сказала я. Вот так ты это и делаешь.

Я задрожала, почувствовав под своим животом дюжину лучей захвата, каждый из них прорезал пустоту и спускался в находившийся под напряжением климатический пузырь на замерзшем спутнике, яростно давая команды, чтобы не повредить где-нибудь оболочку. Вокруг каждого луча я протянула маленькую трубочку из своей атмосферы и ввела их в атмосферу пузыря, никоим образом не давая им смешаться. Я чувствовала себя так, словно у меня появилась сотня пальцев, причем каждый из них обладал чувствительностью к температуре тела взбешенного перка; и, подобно женщине, слепой от рождения, я видела кончиками пальцев, могла обвить каждым пальцем перка и его добычу, вытащив некоторых из них из яростных щупалец разъяренных капеллийцев, могла мягко, но решительно оторвать их от земли и поднять сквозь пузырь, сквозь пустоту наверх, в недра моего тела в целости и сохранности.

— Эй! — с триумфом воскликнула Ханна. — Ты естественная! Что ты делала до того, как все это случилось?

Ханна и я разговаривали — о, эти наши беседы! Хорошо, что нас никто не слышит, все сочли бы их невыносимыми. Когда Табита активировала меня, Ханна сказала:

— Я могу теперь отпустить это? О, слава Богу! Бог, ты меня слушаешь? Если это и есть божественная королевская власть, можешь оставить ее себе.

Я представила себе, как она мысленно растирает плечи.

— Конечно, — сказала я. — Такая тщеславная женщина, как ты…

— Откуда ты знаешь, что я тщеславна? — перебила меня Ханна. — Мы же только что познакомились. Разве нет?

Только теперь она действительно осознала мое присутствие.

— О, — сказала она. — О'кей.

— Мы можем вести станцию вместе, — из вежливости предложила я.

Она сказала; нет. Сказала: не пойдет. В другой раз она сказала, что если она будет выполнять мою работу, это ее ограничит. По-видимому, существует какой-то аспект, которого я до сих пор не могу постичь. Я имею в виду, в человеческом состоянии.

— Для начала я считаю, что это было чистое везение — то, что мне удалось разбудить привод, — заявила она.

— Более вероятно то, — заметила я, — что когда Кстаска передавал вторую часть пленки из недр «Уродливой Истины», я добавила кое-что от себя.

— Кое-что? — заинтересовалась она.

— Некую конфигурацию.

— А вот это было умно.

— Я не смогла сдержаться, — призналась я. — Это произошло автоматически. В конце концов, я была просто машиной.

Я и сейчас машина, если брать достаточно широкое толкование этого термина.

Снаружи в коридоре были люди, они требовали, чтобы их впустили: испуганные посетители, неуклюжие фраски, пара уборщиков-альтесеан. Спаниель. Табита подняла голову в кресле:

— Прочь! Все вон отсюда! Ханна, ты можешь очистить здание?

— Я ЭТО УЖЕ ОДНАЖДЫ ДЕЛАЛА, — отозвалась Ханна, — РАНЬШЕ.

— Раньше, — повторила Табита.

Снаружи монотонно заговорил голос, слишком быстро, чтобы звучать успокаивающе: «СОН ПРАВЕДНЫХ ПРИНОСИТ ИЗВИНЕНИЯ ВСЕМ НАШИМ ГОСТЯМ, НО СЕЙЧАС УЧРЕЖДЕНИЕ ЗАКРЫВАЕТСЯ. БЛАГОДАРИМ ЗА ТО, ЧТО ВЫБРАЛИ СОН ПРАВЕДНЫХ. СЛЕДУЙТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, ЗА ЗЕЛЕНЫМ СВЕТОМ К БЛИЖАЙШЕМУ ВЫХОДУ».

Голос повторил сообщение, а арфа все играла и играла.

Табита оперлась локтями на ручки кресла и опустила голову на руки. Саския массировала ей шею. Табита протянула руку и остановила ее. — Вы все на месте? — спросила она.

— Да, — ответила Саския. — Я не хочу это пропустить.

Кстаска спросил:

— Куда мы направляемся, капитан?

— Куда? Нам лучше вернуться, я полагаю.

— Вернуться? — разочарованно воскликнула Саския. — А я думала, мы улетим отсюда совсем!

Табита застонала:

— Не сию минуту, пожалуйста…

— Я НЕ ДУМАЮ, ЧТО НАМ СЛЕДУЕТ ВОЗВРАЩАТЬСЯ, КАПИТАН, — предостерегла ее Ханна. — ТАМ БЫЛО ДОВОЛЬНО ГОРЯЧО, КОГДА МЫ ОТБЫВАЛИ. — Последовала пауза. — И СЕЙЧАС ТОЖЕ, — подтвердила она.

— Я думала, тебе захочется хотя бы попробовать ее в деле, — настаивала Саския.

Табита устало подняла руку:

— Элис, иди и подтолкни этот барьер.

— БАРЬЕРА НЕТ, КАПИТАН, — сказала я. — БОЛЬШЕ НЕТ.

Я видела глубокое волнение, охватившее Табиту, когда я произнесла эти слова. Несмотря на то, что она чувствовала себя, как тот особенно грязный носок, который она как-то нашла под своей койкой на «Элис Лиддел», она откликнулась на это сообщение всей своей душой покорителя космоса. У нее было такое ощущение, что она сбросила со своих колен ненужный ей солнечный дом на колесах и выбросила его в шлюз, отправив его прочь в огромные распростертые объятия галактики.

Приятно было, наконец, сообщить ей то, что ей понравилось.

— Проксима всегда казалась очень интересной, — предложил Кстаска, и в его глазах зажегся свет.

— В ЛЮБОМ СЛУЧАЕ, КАПИТАН, ПРЕДЛАГАЮ ПОБЫСТРЕЕ ПОКИНУТЬ ЭТО МЕСТО, — сказала я. — ЕСЛИ «ФАРФОРОВАЯ ЦИТАДЕЛЬ В ПЕРВЫХ ЛУЧАХ СОЛНЦА» ВЕРНЕТСЯ СЮДА ДЛЯ РАССЛЕДОВАНИЯ, ОНА МОЖЕТ БЫТЬ ЗДЕСЬ В СЧИТАННЫЕ СЕКУНДЫ.

— Табита, мы можем полететь на Венеру, — решительно заявила Саския. — Мы полетим туда и заберем Марко.

— Правильно, — согласилась Табита. — Элис!

— ПРОКЛАДЫВАЮ КУРС.

— ГОТОВА, — сказала я.

— Быстро, — заметила Табита, оглядываясь в поисках возможности закрепиться.

— МЫ ВСЕ ДЕЛАЕМ БЫСТРО, КАПИТАН.

— Тогда вперед, Элис.

И тогда я впервые активировала привод фрасков. Я помню, каким невероятно огромным он казался, разворачиваясь подо мной. Он раскрывался и разрастался, все рос и рос. С минуту я боролась. Мне нужно было взять откуда-нибудь побольше энергии. Я быстро огляделась. Потом посмотрела вниз.

На Хароне невероятные лужайки были покрыты мертвой плотью, парадоксальная река — вся в пятнах крови. Но микроклимат еще действовал.

Я подумала, что вряд ли он еще кому-нибудь понадобится. И потянулась вниз.

Сад дрогнул. И исчез.

Так я почувствовала себя гораздо лучше. Я подпитала привод, и мы пустились в путь. Медленно, почти незаметно.

Табита раскинула руки и тяжело оперлась на морозильник:

— Мы двигаемся, да, Элис?

— ДА, КАПИТАН.

Кстаска отключил свой хвост.

— Мне было бы интересно исследовать этот привод, — объявил он.

— МОЖЕТ БЫТЬ, ТЫ ПОДОЖДЕШЬ ПАРУ МИНУТ, — посоветовала Ханна. — Я БЫ НЕ ХОТЕЛА СЕЙЧАС К НЕМУ ПРИБЛИЖАТЬСЯ.

— А я хочу, — заявил Кстаска.

— Ничего не трогай, Кстаска, — сказала Табита.

— Конечно, нет, капитан, — откликнулся Кстаска и с жужжанием улетел прочь.

Табита позволила голове опуститься на грудь:

— Для остального я вам не нужна, правда?

Саския насторожилась:

— Куда ты идешь? — поинтересовалась она.

— В постель, — объявила Табита. — Поздоровайся за меня с Марко.

— МЫ БУДЕМ ТАМ ЕЩЕ ДО ТОГО, КАК ТЫ ЗАСНЕШЬ, КАПИТАН, — заметила я.

— Я бы на это не поставила, — отозвалась Табита. — Ханна, здесь еще остались действующие гостиницы?

— Я УЖЕ ЗАРЕЗЕРВИРОВАЛА ТЕБЕ НОМЕР, КАПИТАН.