Мигрант, или Brevi Finietur - Дяченко Марина и Сергей (книги читать бесплатно без регистрации TXT) 📗
Аира выждал еще секунд пять, потом кивнул: — Хорошо. Вы, четверо, со мной. Если сдадите — поедете домой полными гражданами сегодня, после полуночи, со старой группой. Если нет — останетесь и будете сдавать со всеми. Прочие: отдыхаем, находим себе жилье и еду. Удачи.
Он повернулся ко всем спиной, загорелой и матовой от пыли, и скрылся в лесу, только ветки качнулись. Четверо самоуверенных парней последовали за ним. Стихли их шаги, и сделалось очень тихо, только в высоте среди крон звенела и сладко булькала птица. «Выжила, — подумал Крокодил. — Странно, что столько пташек еще живут в лесу, где голодным подросткам самим предложено добывать себе еду!»
Оказалось, однако, что вопрос с пропитанием решается просто. В сотне метров от лагеря обнаружилась речка — небольшая, но полноводная. Особенный цвет неба придавал речной поверхности сиреневатый оттенок.
Подростки — во всяком случае, большая часть — знали заранее, чего от них потребуют в первый же день. «У них, наверное, целые сообщества существуют в Сети», — думал Крокодил. В каком лагере лучше сдавать, какой инструктор «валит», какой нет. Другое дело, что им не дают возможности выбрать лагерь и инструктора. Крокодилу, во всяком случае, не дали: просто назначили время и место сбора.
Реку нашли моментально. У самого берега было мелко, дно песчаное. Кое-кто тут же разделся догола: эти мускулистые парни явно провели отрочество не на диване и даже не за партой, а в местном аналоге тренажерного зала. Крокодил уселся в стороне на берегу и стал наблюдать.
Ребята половчее добывали моллюсков со дна — со знанием дела. На глазах возникали компании, быстренько распределялись новые социальные роли, завязывались дружбы. В воде, не пугаясь толчеи, ходила рыба — Крокодил присвистнул, впервые увидев темную спину на фоне светлого песчаного дна. Самая мелкая из рыбешек была с метр длиной и толстая, как окорок.
Ловить рыбу руками, да еще на глазах малолеток, он не был пока готов, собирать раковины, сверкая голым задом, — тоже. От лагеря тем временем потянуло дымком; Крокодил встал, потянулся и неторопливо зашагал через лес к поляне.
Группа подростков поскромнее обирала грибы с кирпично-красного ствола — каждый гриб похож был на горбушку хлеба. Крокодил на всякий случай отломил кусок и себе. Мальчишки не стали есть добычу сырьем, а отнесли к костру и, насадив на острые палочки, взялись жарить над огнем. «Еще один ресурс», — подумал Крокодил.
Он подержал свой гриб над костром, стараясь не спалить. Принюхавшись, откусил краешек, подержал во рту. Вкус был овощной, отдаленно напоминающий вареную морковь, — не деликатес, но с голодухи сгодится. Крокодил, решившись, проглотил; первый кусок «дикой» пищи упал в желудок, и ничего страшного не произошло. «Во всяком случае, драка за еду в этом летнем лагере не предусмотрена», — решил Крокодил.
С реки притащили тем временем пойманную рыбину. Тащили два голых парня, один за голову, другой за хвост, хотя рыба явно не стоила таких усилий: она была оглушена, по-видимому, камнем и полностью равнодушна к своей дальнейшей судьбе. Безжизненную тушку бросили на траву у костра и тут только, облепленные чешуей, спохватились: никаких ножей, ничего, чем можно было бы разделать, выпотрошить, почистить. Решили запечь целиком в глине; Крокодил наблюдал.
С ним никто не заговаривал. Он не заговаривал ни с кем. Зеленый метис Тимор-Алк, тоже совершенно одинокий, встал, отряхнул колени и зашагал по направлению к шалашам на краю поляны — он был полностью одет, сандалии не снял, руки держал глубоко в карманах коротких штанов.
Крокодил подумал и тоже пошел поглядеть, где тут можно «найти себе жилье».
Всего шалашей было три: два ветхих и один новый, со свежими еще листьями на крыше. «Первый же дождь, — подумал Крокодил, — зальет такой „поросячий домик“ за полчаса». Он заглянул внутрь; пахнуло сыростью, землей и потом. Веревочные гамаки, прикрепленные к врытым в землю столбам, висели в три яруса вдоль стен. Кроме гамаков, никакой мебели не предлагалось.
У Крокодила испортилось настроение. В миграционной «гостинице» он жил в отдельном доме с зеленой травкой на полу, с большими окнами, удобной мебелью и великолепно оборудованным санузлом. Здесь, по всей видимости, роль туалета исполняла выгребная яма.
Снаружи носились, жужжа и звеня, насекомые. Тимор-Алк, не вынимая рук из карманов, стоял перед плетеной стенкой — единственной стеной местного сортира. Снаружи все выглядело именно так, как боялся Крокодил, — настил со множеством дыр. Но запаха не было. Крокодил отлично знал, какой в подобных местах бывает запах.
— Не воняет, — сказал он Тимор-Алку.
— Там очиститель, — зеленоволосый показал куда-то вниз. И, помедлив, спросил: — Ты мигрант?
— Да.
— Откуда?
— С Земли.
— А…
Он был скуластый, очень бледный, похожий на раскрашенную гипсовую статую. Глаза не красные, как у альбиносов, а карие, с таким же сиреневым оттенком, как у инструктора Аиры. По глазам Крокодил понял, что парню очень одиноко, очень неуютно здесь, что он готовится к худшему и страшно рад, что Крокодил с ним заговорил.
— Ты слышал о Земле? — заинтересовался Крокодил.
— Только то, что с нее бывают мигранты. Не часто.
— А откуда больше всего приезжает мигрантов?
— Раньше много было с Лоа, — подумав, сказал Тимор-Алк, — но они не ездили на Пробу.
— Почему? — спросил Крокодил с интересом. Метис пожал плечами:
— А зачем? У них нет разницы… нет представления, полноправный или зависимый. У них в родном языке слов таких нет, поэтому они поначалу путали… путались.
— Так, — сказал Крокодил. — А теперь мигрантов с Лоа меньше?
— Теперь совсем нет, — зеленоволосый провел по земле ногой в пыльной сандалии. — Их планета взорвалась, только пыль осталась.
— А, — сдавленно сказал Крокодил. — Тогда понятно, отчего они мигрировали.
— Это они сперва мигрировали, кто поумнее. А потом Лоа перевели в зону бедствия, а жителей всех в категорию беженцев и стали пачками засылать на новые миры, где вообще ничего нет, только атмосфера искусственная. Даже почвы нет. А на Раа им закрыли договор.
— Закрыли договор?
— Ну, перестали принимать на Раа…
«Наверное, я тоже немного путаюсь после переустановки языка, — подумал Крокодил. — Мне до сих пор кажется, что я думаю по-русски, но „любовь“ и „кровь“ в этом языке не рифмуются».
— Ты, выходит, много встречал мигрантов? Как у вас на Раа к чужакам относятся?
Тонкие губы парнишки чуть напряглись. Как будто разговор свернул на неприятную для него тему.
— Раньше было больше, — сказал он будто через силу. — А относятся по-разному. Как обычно к людям.
От костров шли, весело переговариваясь, трое — с явным намерением осчастливить сортир. Белая кожа Тимор-Алка вдруг резко порозовела, он неловко кивнул Крокодилу и пошел в лес, будто по срочному делу.
После полудня, когда новоприбывшая группа успела поесть, разобрать гамаки, снова проголодаться, кое-как добыть пропитание и еще раз поесть, в лагерь вернулись подростки, уже прошедшие свою Пробу — прежние хозяева лагеря, ныне полноправные граждане Раа. Все они были полуголые, в коротких рваных штанах, похожих на набедренные повязки. Все держались с исключительным высокомерием «дедов», впервые приветствующих салаг.
Из разговоров, почтительных с одной стороны и покровительственных с другой, выяснилось, что:
— из тридцати пяти претендентов в их группе четверо уплыли домой раньше времени, так и не получив статуса;
— в их группе был другой инструктор, не Аира;
— сегодня с наступлением темноты на поляне у костров пройдет посвящение, потом праздник и на рассвете новые граждане уплывут на материк.
«Старики» притащили с собой огромную, уже освежеванную тушу огромного зверя — не меньше быка, подумал Крокодил с некоторым беспокойством. Откуда-то появились кухонные тесаки и железные опоры для вертела, среди хозяйственных построек обнаружилась каменная печь. Крокодил наблюдал, как «быка» собираются жарить на вертеле целиком, и грустно думал, что при таком подходе есть придется наполовину горелое, наполовину сырое мясо.
