Семь секунд до конца света - Логунова Елена (библиотека электронных книг .TXT) 📗
– Виски? – оживился престарелый сокамерник.
– Лекарство, – рассеянно поправил Сэм.
– А я что говорю!
– Феликс-19-67, – пояснил Сигал. – Психический стабилизатор.
– Пси – что?..
Сэм устало вздохнул.
– Такой препарат. Понимаете, все человеческие эмоции суть химические реакции. Вот я и подумал однажды: их можно нейтрализовать химическим же путем! Вот этим самым Феликсом-19-67. Конечно, никто не захочет вытравить радость, гордость, приятное волнение, но уж если кому худо, то лучше этого средства не найти. Принял капельку – и сразу уравновесился…
– Ясно, виски, – убежденно кивнул бродяга.
– Да нет же. – Сэм покачал головой. – Это не алкоголь, не наркотик. Феликс-19-67 совершенно безвреден. Он воздействует на сознание избирательно, стирая именно тот негатив, который омрачает существование объекта в конкретный момент. Правда, что при этом испытывает сам объект, я не знаю. Мыши, кролики и шимпанзе ничего не могли рассказать.
Тут он замолчал и с новым интересом посмотрел на бродягу.
– Так мы будем пить или нет? – обиженно спросил тот.
Сэм колебался.
– Вся соль в адекватной реакции, – сказал он, оттягивая начало нового рискованного эксперимента. – Упрощенный пример: предположим, в переполненном вагоне подземки кто-то больно наступил вам на ногу. Как вы на это отреагируете?
– Набью гаду морду, – моментально ответил бродяга.
Сэм поморщился.
– Существует несколько вариантов… Вы можете: а) молча смахнув невольную слезу, простить этого…
– Косолапого верблюда! – с ненавистью подсказал старик.
– Допустим, – согласился Сэм. – Или же: б) в энергичных выражениях сообщить ему…
– Косолапому верблюду! – непримиримо ввернул бродяга.
– …все, что вы думаете о нем и его парнокопытных родичах до седьмого колена…
– Ха, – мстительно сказал старик.
– И, наконец: в) продолжая бесстрастно взирать в сторону, вы можете незаметно оторвать ногу от пола, согнуть ее в колене и с силой опустить на стопу обидчика, для верности еще покрутив каблуком! Теперь поразмыслите и признайтесь честно, какой из вышеперечисленных вариантов поведения в изложенной ситуации доставит вам наибольшее удовлетворение? Снимет осадок в душе и поправит испорченное настроение?
– Бе и ве, – последовательно загибая грязные пальцы, добросовестно сообщил тестируемый. – И еще ге: ты как хочешь, а я все-таки набью ему его коровью морду!
Сигал кивнул.
– Однако в реальной жизни человек далеко не всегда может себе позволить отреагировать адекватно, – посетовал он. – И вот тут-то его выручит чудодейственный препарат Феликс-19-67, позволяющий осуществить тайное желание в виртуальной реальности, в собственном воображении.
– Аминь, – нетерпеливо сказал истомленный бродяга, протягивая руки к заветной пробирке.
– Ну ладно, – доктор Сигал решился.
Осторожно вынув пробку, он наклонил хрупкий сосуд и капнул на ладонь добровольца немного препарата. Тот шумно слизнул лекарство, широко раскрыл глаза, тут же зажмурил их и взамен открыл рот. Для Сэма абсолютно ничего не изменилось, но его сосед уже перенесся в мир своих фантазий.
Ба-бах! Решетка с грохотом вывалилась наружу.
– Ага! – радостно и грозно закричал бродяга, вылетая в коридор.
Навстречу ему застучали торопливые шаги, старик прижался к стене за углом и подставил ножку бегущему человеку в форме. Полицейский споткнулся и упал, беглец злорадно поддал ему ниже спины, рассчитываясь за щедро отвешенные в кредит пинки и оплеухи, подпрыгнул, штопором ввинтился в бетонное перекрытие и с сатанинским хохотом унесся в звездную ночь, пропитанную восхитительным ароматом прекрасного кукурузного виски…
Сэм терпеливо ждал. Старик открыл глаза, голубые и чистые, как у младенца, светло улыбнулся и восторженно сказал:
– Ну и пойло! Забористая штука!
Сэм с завистью отметил, что морщины на лице старого забулдыги несколько разгладились, а в голосе его зазвучало непривычное умиротворение. Не раздумывая более, он раскупорил пробирку и плеснул себе в рот толику чудо-средства.
Солнце было желтым и пушистым, как цыпленок, небо – голубым, листва над головой – изумрудной, а яблоки в корзине – фиолетовыми. Мариза – в фартуке поверх уютного домашнего платья с закатанными рукавами – резала плоды, похожие на шары для боулинга, на кусочки и бросала дольки в таз с сахаром. Второй такой же таз уже стоял на плите, и запах варенья уже чувствовался в воздухе. Над тазом кружили шестилапые осы, на лугу за домом паслись шестиногие коровы…
Сэм открыл глаза и потряс головой: видение было удивительно реальным. Он снова вспомнил все, что ему пригрезилось. Надо же, как здорово! Похоже, это именно то, что ему нужно: Мариза, Ларри, Сонема… Простое человеческое счастье.
Боль, которую он вчера безуспешно пытался заглушить слоновьей дозой выпивки, после глотка чудо-препарата действительно прошла!
Старый бродяга уже мирно похрапывал. Сэм тихо улыбнулся, тоже улегся и закрыл глаза.
– Хр-р-р, хр-р-р, – ровно рокотал сосед.
Сэму было хорошо. Так спокойно, так тепло и уютно – не снаружи, а внутри, в душе. Минуту назад на сердце у него скребли кошки, а теперь милые пушистые зверьки втянули коготки и сладко уснули, приятно мурлыча:
– Мур…
– Мур-р…
– Мур-р-р, р-р-р, р-р-р!
Сэм почувствовал беспокойство. Пустота безмятежного довольства медленно, но верно заполнялась раздражением. Он неохотно открыл один глаз.
– Эй, мистер Осел, – негромко сказал Сигал. – Нельзя ли храпеть потише?
Бродяга подтянул колени к животу, сладко почмокал губами и блаженно улыбнулся: не Сэму, а так, в никуда. Видно, ему снилось что-то хорошее.
– Спасибо, – поблагодарил Сэм, погружаясь в сонную тихую тьму.
– Хрр! – вызывающе сказал бродяга.
И обстоятельно развил этот краткий тезис.
В темноте зарычали рразъяренные тигррры. Здоррровенные овчарррки рррычали тоже. С ррревом билось о рифы шторррмовое моррре, кррричало воррронье и гррромыхали тяжелые грррузовики…
Сигал снова разлепил ресницы и пристально посмотрел на сокамерника.
– Заткнитесь, а? – еще почти вежливо попросил он.
– Хря! – агрессивно заявил бродяга.
Сэм стиснул зубы и тоже зарычал. Ему стало немного легче, но сон пропал безвозвратно. Мир и покой в душе – тоже. Тогда, проклиная старого негодяя, Сигал достал пробирку и принял еще каплю препарата.
И началось.
От храпа спящего бродяги вибрировал воздух.
– Ладненько, – зловеще сказал Сигал, рывком распахивая стальную дверь.
И с жутким грохотом захлопнул ее! И снова распахнул! И опять захлопнул! Эхо повторило и умножило громовые раскаты, спящий умолк и, не открывая глаз, приподнял голову.
– Хр-ру? – с кротким укором вопросил он.
– Я тебе покажу «хру», – пообещал Сэм и пошел к нему, по пути закатывая рукава.
Двумя пальчиками левой руки он крепко ухватил бродягу за нос, в результате чего тот открыл сначала рот, а потом и глаза.
– Вот и чудненько, – удовлетворенно сказал Сигал, наклоняясь к самому лицу часто моргающего старца.
Нежно потянув того за нос, он слегка повернул его голову, правой рукой оттянул теплое помятое ухо и громко, ликующе протрубил в него:
– Хру-ру-ру-ру-ру!!!
Бродяга подпрыгнул, как подстреленный! Оглохший на одно ухо и безмерно шокированный, он бессмысленно вытаращился на Сэма.
– Так и сиди! – ткнув в него пальцем, велел Сигал.
А сам улегся и тотчас же погрузился в отдохновенный сон.
Прекрасно! Сэм почувствовал себя родившимся заново! Теперь он и в самом деле мог бы сладко поспать!
И Сэм уснул, но ему привиделся нехороший сон – он пробудился, нервничая, и в пробирке стало еще одной каплей меньше. Это помогло, но не надолго. Полузабытые обиды, давние страхи, застарелые комплексы выплывали из глубин его подсознания. Порции Феликса-19-67 выводили пятно за пятном, но на безупречно белом фоне вновь потихоньку расплывалась очередная досадная клякса, и Сигал вынимал пробирку. В тихий предрассветный час бессонный Сэм в последний раз вытянул дрожащими руками тугую пробку из полупустого сосуда, одним большим глотком опустошил его и наконец-то провалился в долгожданный сон. Между тем поглощенный им препарат исправно делал свое дело, и к утру Сэм, сам того не ведая, избавился от всего, что когда-либо его тяготило, – вплоть до самого первого огорчительного переживания, связанного с урочным появлением младенца Сигала на свет Божий в залитом резким светом родильном зале.
