Восставшая Луна - Хайнлайн Роберт Энсон (список книг TXT, FB2) 📗

— Один момент. Мануэль?

— Проф, тут, как всегда, решение должны принимать вы. А голосовать было просто глупо.

— Я знаю, что решение должен принять я. Господин министр, приступайте к бомбардировкам согласно ранее намеченному плану.

Большую часть целей мы сумели поразить во время второго залпа, хотя все они, за исключением Мехико-Сити, были защищены. У нас создалось впечатление (и Майк впоследствии вычислил, что с вероятностью 98,3 процента это наше впечатление было правильным), что ракеты-перехватчики были оборудованы радиолокационными взрывателями, установленными таким образом, что когда ракета приближалась к цели перехвата на определённую дистанцию, она взрывалась. Но они неправильно оценили ситуацию — цилиндры, состоящие из сплошного камня, оказались для их ракет неуязвимыми. Уничтожено было только три глыбы, зато остальные были сбиты с заданного курса, и, таким образом, если бы по нашим снарядам не стреляли, то нанесённый ими урон был бы гораздо меньше.

Нью-Йорк в смысле обороны был крепким орешком, а Даллас оказался и того крепче. Возможно, всё дело было в том, что каждый из локальных центров управлял перехватом по-своему, поскольку трудно предположить, что командный пункт на горе Шайен по-прежнему мог осуществлять эффективное руководство. Может быть, нам и не удалось полностью уничтожить их подземное логово (не знаю, на какой именно глубине оно располагалось), но готов побиться об заклад, что ни люди, ни компьютеры, остававшиеся там, уже не могли отслеживать происходящее.

Первые пять глыб, нацеленных на Даллас, были взорваны или сбиты с курса, поэтому я велел Майку наградить Даллас за такие заслуги, перенацелив туда с горы Шайен всё, что можно, поскольку эти две цели были удалены друг от друга менее чем на тысячу километров.

Оборона Далласа была полностью сокрушена следующим залпом, и Майк, сбросив на космопорт ещё три предназначенных ему снаряда (они уже вышли на дистанцию поражения, и отводить их в сторону было поздно), вновь перенёс бомбардировки на гору Шайен — хотя теперь он больше не наносил по ней ударов снарядами, которые с самого начала не были помечены ярлычком «для горы Шайен». Он всё ещё продолжал осыпать эту полуразрушенную гору любовными шлепками из космоса, когда Америка вышла из нашего поля зрения, скрывшись из глаз за восточным краем Терры.

Всё то время, пока продолжалась бомбардировка, я, зная, что она будет самой сложной, сильной и жёсткой, не отходил от Майка. После того как нанесение ударов было прекращено до того времени, пока не придёт срок отряхнуть пыль с Великого Китая, Майк сказал задумчиво:

— Ман, я думаю, что нам лучше перестать наносить удары по этой горе.

— Почему, Майк?

— Потому что никакой горы уже нет.

— Ну что ж, можно перераспределить предназначавшиеся ей снаряды по другим целям. Когда тебя надо поставить в известность о принятом решении?

— Я могу использовать эти снаряды для ударов по Альбукерке и Омахе, но было бы лучше, если бы мне удалось сделать это сегодня, потому что завтра предстоит хлопотный день. Ман, мой лучший друг, тебе лучше уйти.

— Дружище, я тебе надоел?

— Через несколько часов первый крейсер может начать пуски ракет. Когда это случится, я хочу передать весь баллистический контроль «Праще Давида», и к тому времени, когда я это сделаю, тебе было бы лучше находиться на площадке в Океане Бурь.

— Майк, что тебя беспокоит?

— Этот парнишка, мой «сынок», он весьма скрупулёзен, но глуп. Я не хочу, чтобы он оставался без присмотра. Вполне возможно, что решения придётся принимать на ходу, а там нет никого, кто мог бы его как следует запрограммировать. Тебе лучше быть там.

— Хорошо, если ты на этом настаиваешь, Майк. Но если его нужно запрограммировать быстро, мне всё равно придётся связываться с тобой по телефону.

Самый большой недостаток компьютеров состоит вовсе не в том, что сами компьютеры несовершенны, а в том, что на составление программы, которую компьютер может выполнить за считанные миллисекунды, у человека уходит много времени, до нескольких часов. Одним из самых лучших качеств Майка была его способность самопрограммироваться. И весьма быстро. Нужно было лишь объяснить ему, какую именно задачу ему предстоит решить, и предоставить ему самому заниматься составлением необходимой программы. И точно так же, как и самого себя, он мог запрограммировать и своего «идиота-сына», проделав это во много раз быстрее, чем это возможно для человека.

— Но, Ман, я потому и хочу, чтобы ты находился там, что не исключена вероятность того, что ты будешь не в состоянии позвонить мне, — возможно, что все линии связи будут перерезаны. Поэтому я подготовил целый ряд программ, для «младшего» они могут оказаться полезными.

— Хорошо. Выведи их на принтер и свяжи меня с профом.

Майк соединил меня с профом, и, удостоверившись, что наш разговор никто не может услышать, я объяснил профу, что, по мнению Майка, мне следует сделать. Я думал, что у профа отыщется целая куча возражений, и даже надеялся, что он будет настаивать на том, чтобы я оставался здесь, пока не решится дело с бомбёжками, с возможным вторжением и со всем остальным, чего можно было ожидать от направляющихся к нам кораблей. Но вместо этого он сказал:

— Ман, необходимо, чтобы ты поехал. Я колебался, не зная, говорить тебе или нет. Ты обсуждал с Майком наши шансы?

— Нет.

— А я занимался этим постоянно. Короче говоря, даже в том случае, если Луна-Сити будет разрушен и погибну я и всё остальное правительство, даже если Майк лишится тех радаров, которые служат ему глазами, и связи с новой катапультой, — а в случае нанесения массированных бомбовых ударов произойти может всё, что угодно, — то, даже если случится всё это разом, Майк, несмотря ни на что, даёт Луне равные шансы, при условии, что «Праща Давида» будет в состоянии выполнять свою задачу — и если ты будешь там, чтобы управлять ею.

— Да, шеф, — сказал я. — Слушаю и повинуюсь. Вы с Майком оба просто мерзкие типы — решили повеселиться без меня. Я поеду.

— Очень хорошо, Мануэль.

Я ещё в течение часа оставался у Майка, пока он выводил на принтер программы, подготовленные им специально для другого компьютера, — если бы эти программы пришлось составлять мне, то такая работа отняла бы у меня месяцев шесть, даже если бы я вдруг оказался в состоянии учесть все возникающие возможности. Майк проиндексировал все программы и снабдил их перекрёстными ссылками — он просчитал даже такие жуткие варианты, о которых я не решился бы даже упомянуть. Я имею в виду, скажем, такую программу, в которой просчитывалось, какие именно действия предстоит предпринять, если возникнет необходимость уничтожить, к примеру, Париж, — какие снаряды и с каких орбит нужно будет для этого использовать и какие именно инструкции нужно будет передать «младшему», чтобы он отыскал эти снаряды и направил их к цели.

Я как раз занимался тем, что читал этот бесконечный документ, состоящий не из текстов самих программ, а лишь из их заголовков, представлявших собой описания того, для какой цели каждая из них предназначена, когда мне позвонила Вайо:

— Мани, дорогой, проф сказал тебе о том, что тебе предстоит отправиться в Океан Бурь?

— Да. И я как раз собирался звонить тебе.

— Хорошо. Я уложу всё, что нам может понадобиться. Встретимся на станции «Восточная». Когда ты сможешь быть там?

— «Нам понадобиться»? Ты что, тоже едешь?

— А разве проф тебе не сказал?

— Нет. — От мысли, что она поедет со мной, я внезапно приободрился.

— Я чувствовала себя страшно виноватой, дорогой. Мне страшно хотелось поехать с тобой… но у меня не было повода. Я же в компьютерах не разбираюсь, и пользы поэтому от меня никакой, а здесь у меня есть обязанности. Точнее, были. Но теперь меня в пожарном порядке отправили в отставку со всех должностей, и тебя тоже.

— Гм?

— Ты больше не Министр Обороны. Вместо тебя теперь Фин. А ты теперь заместитель Премьер-министра…