Пир Валтасара - Шалимов Александр Иванович (чтение книг .txt) 📗
— Именно наукой двадцатого века созданы чудовищные средства, способные уничтожить человечество и саму жизнь на Земле, — говорил представитель Советского Союза. — Ответственность ученых сейчас велика, как никогда. Их слово в борьбе за сохранение мира необыкновенно велико. Не к созданию новых, еще более страшных видов оружия, а к возведению мостов дружбы и доверия между противостоящими государствами и народами должны быть устремлены наши усилия. Лишь седьмая часть того, что сейчас расходуется на вооружения, могла бы спасти от неизбежной голодной смерти десятки миллионов людей, излечить миллионы больных, облегчить жизнь сотен миллионов. Никогда за всю историю цивилизации не было столь огромной и бессмысленной траты ценностей, создаваемых разумом и трудом человека. Пора остановиться, пока не поздно…
— Да, пора, — сказал Тибб, выключая телевизор. — Иначе и мы опоздаем.
— Что предлагаешь? — спросил Стив.
— Оба УЛАКа могут совершить по два кругосветных полета. Потом их придется уничтожить вместе с зоной.
— И тебе не жаль?
— Но ты слышал… Если секрет УЛАКов станет известен…
— Не ты, так кто-то другой… Рано или поздно их сконструируют.
— УЛАКи — корабли будущего, Стив. Они станут благом, когда человечество… немного подрастет и поумнеет.
— Зачем же ты их создал теперь?
— Хотел посмотреть… что получится. Как конструктору, мне было важно. Кое в чем они помогли — тебе, например… Но я никогда, понимаешь, никогда не снимал пальца с предохранительной кнопки. А впрочем, кто знает… Может быть, я отдам их тем, кто сражается за мир?
— Твои УЛАКи могли бы помочь и Шарку при работах на дне океана. Он тогда не прервал бы исследований…
— Шарк тоже… родился слишком рано. Хотел опередить возможности нынешней эпохи. "Алмазный слой" в мантии, наверное, существует, но люди до него доберутся не теперь. И знаешь, Стив, Шарк мог прекратить исследования не от недостатка средств.
— А отчего?
— Нашел доказательства, которые искал… Мне давно казалось, что алмазы для него не самое главное.
— Он когда-то сказал мне, что Земля — это природная термоядерная бомба замедленного действия.
— Ну вот видишь. И ОТРАГ может стать ее детонатором… Значит, тем более важно сохранить полетное время УЛАКов как наш последний шанс.
— На Земле сейчас достаточно "детонаторов" помимо ОТРАГа.
— Да… Но выход твоей книги, Стив, снова привлечет внимание к ОТРАГу. Возможны любые неожиданности… Мы не знаем, чем занят сейчас Вайст.
— Люди Цезаря там еще остались. И кое-кто из моих близко. А Вайст не готов…
— Но для нас наступило время повышенной готовности.
Стив скептически покачал головой, вышел на веранду коттеджа. Центральный поселок выглядел вымершим. Двери ближайших домиков были закрыты, жалюзи опущены, веранды и балконы пусты. Бетон дорожек кое-где уже вспучивался новыми ростками, которые пробивались снизу. Стив подумал, что скоро сюда возвратится сельва и похоронит поселок, так же как некогда похоронила на века пирамиды и дворцы майя… Вот он — последний "оплот" могущественной "империи" Пэнки — Фигуранкайнов… Как быстро все рассыпалось. Людей на полигоне с каждым днем все меньше. Одних пришлось отправить к Вайсту, другие уволились и вернулись к своим семьям. Некоторые остаются здесь навсегда, на маленьком кладбище за Центральным поселком. Уходя, люди всегда оставляют за собой кладбища… Невдалеке от безымянной могилы Герберта Люца-Рюйе — могила его дочери.
Стив тяжело вздохнул: "Бедная Инге! Она тоже похоронена здесь. На след похитителей нам с Тео удалось напасть слишком поздно… Второй раз за все годы пришлось тогда воспользоваться приемами санчин-до… Те парни, если выжили, остались калеками… Но нить зла не распутана до конца — оборвалась вместе с жизнью Рунге, которого настигла карающая рука Марианы".
Старую индианку Стив потерял из вида… Мариана пожелала остаться в родной Гватемале. А Инге он привез сюда. Она мечтала побывать в Бразилии. Пусть хотя бы ее тело покоится здесь… Одно время он думал перевезти гроб в Гвадалахару или на Цейлон, но не сделал этого. Зачем тревожить ее? Он в Гвадалахару не вернется, а Цейлон или Бразилия — какая разница… Где бы ни покоился прах Инге, память о ней останется с ним до конца.
Он медленно направился к кладбищу. Путь пересекла большая зеленая змея. "Ну конечно, змеи поняли, что люди уходят. Стражи сельвы возвращаются вместе с ней…"
Через несколько дней прилетел Цвикк. Небольшой самолет приземлился на ближайшем аэродроме, в трех километрах от Центрального поселка. На ста тысячах квадратных километров территории, некогда приобретенной Цезарем Фигуранкайном-старшим, лишь зона и Центральный поселок еще оставались обитаемыми.
Стив встретил Цвикка возле аэродрома. Они обнялись.
— Какие вести, Мигуэль? — Стив похлопал компаньона по плечу.
Цвикк махнул рукой:
— Фамилия Фигуранкайнов исчезла из списка сильных мира сего, но концы с концами свели. У Цезаря остались его "Парадиз" и отель в Касабланке. Все остальное пришлось продать, даже старый небоскреб у Центрального парка. Его уже сносят. Да-а…
— Кто купил?
— Наш нью-йоркский небоскреб? Фукс, калифорнийский магнат. Наверно, собирается переносить штаб-квартиру в Нью-Йорк. Построит ультрасовременную башню, на уровне своих нынешних прибылей. Да-а…
— Фукс — это "першинги—два"?
— Они… В минувшем году получил от Пентагона заказов более чем на полмиллиарда долларов.
— А здешняя земля? Чья она теперь, Мигуэль?
Цвикк хитро усмехнулся. Почесал за ухом, потом извлек белый батистовый платок и принялся вытирать потное розовое лицо и шею.
— Не угадаешь… Наша, Стив. Собственность "Смит—Цвикк лимитед". Да-а…
— Зачем? Нам она — как морскому ежу зонтик.
— Видишь ли, — Цвикк поморщился, — сейчас ее трудно продать… Цезарь подарил ее нам. Тебе и мне.
— У него так много денег?
— Лишних у него нет. Но если у нас с этой землей что-то получится, потом примем его в компаньоны.
— А что может получиться после того, как Тибб взорвет зону?
— На большой площади обнажатся горные породы. Начнем поиск и добычу драгоценных камней, золота, редких металлов.
Стив с сомнением покачивал головой:
— Взвалить такую обузу на плечи! Этот подарочек может стать началом конца и нашей фирмы, Мигуэль.
— Не торопись судить… Земля — твердый капитал. Кроме того, — Цвикк подмигнул, — у нас с тобой теперь появился неплохой шанс пересидеть тут любую ядерную войну. Да-а…
— Поговорил бы с Шарком.
— А что?
— У него другая точка зрения на ядерную войну… И вообще, если даже сама Земля уцелеет, пыли будет выброшено в атмосферу столько, что на столетия исчезнет солнце. Наступят вечная ночь и вечная зима…
— Замерзать все-таки приятнее, чем гореть, — убежденно заметил Цвикк. — Между прочим, наша фирма приобрела и отель в Манаусе.
— А это зачем?
— Манаус привлекает все больше туристов — это первое. Второе — нашей здешней "гасиенде" нужен опорный пункт. Им и станет отель в Манаусе.
— Ну и голова — одни извилины. Не выдвинуть ли тебя в президенты?
— В американские? Не подойду… Во-первых, я реалист, во-вторых — пацифист…
Вечером прилетел из зоны Тибб Линстер. После ужина они собрались втроем в комнате Стива, и Цвикк еще раз пересказал новости.
Тибб ограничился лаконичным замечанием, что теперь можно не торопиться с уничтожением зоны.
Стив поинтересовался, что слышно о Пэнки.
— Жив… — Цвикк осторожно сплюнул в пепельницу. — Но его возят в кресле. Паралич обеих ног.
— Чем же он занимается?
— Вы не поверите. — Цвикк усмехнулся. — Консультирует японских бизнесменов. Я читал недавно в газете "Американский банкир", что известный экономист мистер Алоиз Пэнки приглашен в качестве члена консультативного совета в один из токийских банков, кроме того, будет консультировать банки в Осаке и Нагасаки.
— Японцы не знают, что делать с деньгами, — скривился Стив.
