Восставшая Луна - Хайнлайн Роберт Энсон (список книг TXT, FB2) 📗
Этого я не знаю. Если всё дело действительно было в этом самом «критическом уровне», то ведь все его связи уже давно восстановлены и он должен был бы уже давно стать прежним. Так почему же он не просыпается?
Может ли машина испугаться столь сильно, может ли она испытать такую боль, что это вызовет у неё кататонию и она откажется реагировать на внешние раздражители? Сделать так, чтобы её эго, её личность, замкнулось само на себя, чтобы она обладала сознанием, но не желала ещё раз пойти на риск общения? Нет, такого просто не может быть — Майк никогда ничего не боялся, он был столь же бесстрашен, как и проф.
С годами многое изменилось. Мими давно самоустранилась от руководства нашей семьёй. Теперь Мамой в семье является Анна, а Мими дремлет себе тихонечко возле видео. Слим убедил Хейзел сменить фамилию на Стоун, у них уже двое детей, и она учится на инженера. Были созданы новые лекарства, которые помогают преодолеть последствия долгого пребывания в состоянии невесомости, и теперь земляные черви могут оставаться на Луне по три-четыре года и возвращаться домой, не страдая от каких-либо физиологических изменений. Были созданы также и лекарства, которые оказывают аналогичное действие на нас, селенитов, поэтому некоторых детей теперь отправляют учиться на Земную сторону. А что до той катапульты, которую начали строить в Тибете, то её сооружение заняло не десять лет, а все семнадцать. Работы по сооружению катапульты на горе Килиманджаро были завершены раньше.
Один приятный сюрприз — когда пришло время, поступило предложение о том, чтобы выбрать Стью в нашу семью. Хотя с этим предложением выступила не Вайо, а Ленора. Какая, впрочем, разница, так или иначе, а все мы во время голосования сказали «да». И ещё одно. Хотя уж это событие никак нельзя считать неожиданным, — пока с нами, со мной и с Вайо, в правительстве ещё считались, мы сумели добиться того, чтобы медную пушку водрузили на пьедестал прямо посредине Старого Купола. Над ней, в потоках вырывающегося из вентилятора воздуха, развевается флаг — чёрное поле, усыпанное звёздами, со зловещей кроваво-красной полосой и горделиво-весёлой пушкой, вышитой сверху, а под ней — лозунг: БЗАВНЕБ.
Именно здесь мы и проводим празднования своего собственного Четвёртого Июля.
Ты получаешь только то, за что заплатил. Проф знал это и заплатил с радостью.
А вот любителей пустого трёпа проф, к сожалению, недооценил. Они так никогда и не восприняли ни одной из его идей. Похоже, одним из наиболее глубоко укоренившихся в человеке инстинктов является стремление делать обязательным всё, что не запрещено. Проф был захвачен возможностью формировать черты будущего, которую предоставляло ему существование гигантского разумного компьютера… и в результате совершенно упустил из виду то, что происходило прямо рядом с ним.
О да, я поддерживал его. А вот теперь меня одолели сомнения. Не слишком ли высокую цену мы заплатили за то, чтобы не допустить голодных бунтов? Ведь по сути своей люди нисколько не переменились — для них главное, чтобы их оставили в покое. Я не знаю.
На этот вопрос у меня нет никакого ответа.
Жаль, что я не могу спросить у Майка.
Иногда я просыпаюсь по ночам, и мне кажется, что я слышу, как его голос шепчет:
— Ман… Мой лучший друг!
— Майк? — спрашиваю я, но он не отвечает.
Может быть, его дух блуждает где-нибудь поблизости, ища какой-нибудь прибор, в который он мог бы вселиться? Или он погребён в Нижнем Комплексе и пытается отыскать себе путь наружу? Ведь все устройства, в которых хранится его специальная память, всё ещё находятся там и ждут только сигнала активации. Но я не в состоянии послать им этот сигнал, ведь там стоит блок голосовой кодировки.
Что произойдёт, если я ещё раз наберу его номер и скажу: «Привет, Майк!»? Ответит ли он мне на это: «Привет, Ман! Тебе в последнее время не доводилось слышать хороших анекдотов?» Но прошло уже много времени с тех пор, как я в последний раз рискнул сделать это. Но ведь не может же он действительно быть мёртвым? Он же не был повреждён — он просто… просто потерялся.
Господь мой, Бог, слышишь ли ты? Разве компьютер не одно из Твоих творений?
Слишком многое изменилось… Может, мне стоит сходить сегодня вечером на это сборище и снова попытаться вмешаться в расклад вероятностей, определяемых чистой случайностью?
Или нет. С тех пор как разразился Бум, многие из тех, кто помоложе, отправились на Астероиды. Я слышал, что там есть очень неплохие места, где пока что не успели собраться целые толпы народу.
Ведь мне же ещё и ста лет не стукнуло!
Кирилл Бенедиктов
Луна — суровая хозяйка
Послесловие
1
В декабре 1998 г. издательская группа Random House опубликовала список ста лучших романов XX века, написанных на английском языке. «Финалисты» определялись голосованием в Интернете, в котором приняло участие двести двадцать тысяч любителей литературы. Семь мест в призовой сотне заняли романы Роберта Эпсона Хайнлайна. Из этих семи наибольшее количество голосов завоевал роман «The Moon is a harsh mistress», получивший пятнадцатое место в общем списке. Он опередил даже считающегося культовым «Чужого в чужой земле», популярность которого среди студенческих бунтарей 60-х годов была сравнима только с толкиеновским «Властелином колец».
Судьба «Луны» вообще складывалась на редкость удачно — опубликованная впервые на страницах журнала «IF» («Если» — не путать с популярным российским журналом, носящим то же название!) в декабре 1965 — апреле 1966 г., она уже в следующем году получила премию «Хьюго», а в 1983 г. была удостоена первой же премии «Прометей», присуждаемой на Всемирном конгрессе научной фантастики Либертарианским футурологическим обществом. В середине 1999 г. киностудия «Dreamworks» объявила о начале работы над экранизацией этого романа, и хотя процесс несколько затянулся, вполне возможно, что в обозримом будущем мы увидим героев «Луны» в голливудской версии. Правда, можно смело держать пари, что фильм будет весьма далёк от первоисточника — потому как наиболее интересные линии в романе связаны вовсе не с «приключениями тела», а с «приключениями духа», в отображении которых американский кинематограф традиционно не силён. К тому же популярность романа интернациональна — он переведён на десятки языков, причём английская идиома «The Moon is a harsh mistress» довольно часто заменялась на менее притязательное «Революция на Луне». Только вот не ошибались ли переводчики, отказываясь от всех нюансов и намёков, которые содержало в себе оригинальное название романа? И действительно ли «Луна» — роман о революции на Луне, как, допустим, «Аэлита» А. Н. Толстого — роман о революции на Марсе?
С одной стороны, это безусловно так. История подготовки и реализации вооружённого восстания, которое устроили обитатели космической каторги, взбунтовавшись против гнёта всесильной Администрации, действительно составляет внешнюю сюжетную канву книги. Только сюжет этот развивается крайне неравномерно — раскручивается медленно и неторопливо, увязая в необязательных, казалось бы, подробностях и обретая энергию и упругость уже в непосредственной близости от финала. Случайность, недосмотр мастера? Хайнлайну было шестьдесят, когда он писал «Луну». Профессионал высокого класса, он не делал таких ошибок. А стало быть, сюжет в романе — не главное.
«Восставшая Луна» — в первую очередь роман идей. Кажется, Хайнлайн специально рискнул сделать первую часть книги откровенно малодинамичной для того, чтобы эти идеи нашли своего читателя. Но и упрекнуть автора в «высоколобости» или ином проявлении занудства нельзя даже при большом желании — настолько интересно и живо выписаны экзотические подробности жизни на Луне, настолько свеж и оригинален язык романа. В основе своей это сленг, полублатной, полустуденческий арго 60-х, с многочисленными заимствованиями из других языков, включая русский. Для фантастики того времени подобные стилистические эксперименты были внове, уже одно это помогало завладеть вниманием читателя и удерживать его достаточно долго. А потом со страниц романа начинали сыпаться собственно идеи — одна другой чуднее и «безумнее», и читатель окончательно попадал в ловушку, расставленную для него хитроумным Хайнлайном.
