Корабль беглецов - Уильямс Уолтер Йон (читаем бесплатно книги полностью .TXT) 📗
— Rien ne va plus, — произнес крупье.
Мария наблюдала за склонившимися над столом игроками. В их глазах светилась надежда.
— Un, rouge, manque, impair.
Женщина-банкир улыбнулась, когда крупье придвинул к ней фишки, и стала подсчитывать выигрыш. Прекрасная Мария посмотрела на проигравших. Возбуждение улеглось, но надежда осталась.
— Faites vos jeux, mesdames et messieurs.
Все началось сначала. Мария посмотрела на стол и коснулась зубов кончиком языка. Стол мерцал красным и золотым. Цифры мелькали. Мария почувствовала какое-то покалывание в кончиках пальцев. Чернокожая женщина нажала на клавишу, и сердце Марии замерло. Мерцание зеленого барьера ослепило ее. Еле слышный шепот прозвучал в ее мозгу за мгновение до того, как раздался голос крупье.
«Двенадцать…»
— Douze.
«Красный, младшие, чет…»
— …rouge, vanque, pair.
Мария с трудом сдерживала рвущийся наружу смех. Она взглянула на игроков и заметила удовлетворенную улыбку женщины-банкира, поставившей на «чет». Мужчина в последнее мгновение сделал ставку на «красное» и тоже немного выиграл. Женщина качала головой, подсчитывая оставшиеся фишки и раздумывая, стоит ли расходовать их экономно или поставить на кон все сразу.
— Faites vos jeuix.
Мария посмотрела на мерцавшие цифры. Цветные вспышки взрывались у нее в мозгу. Игроки нажимали на клавиши. Женщина-игрок прикусила губу и сыграла наудачу, поставив на два номера — 21 и 24. Нервы Марии были напряжены. Ее сердце билось в такт с мерцанием полей, микромир раскинул свою сеть позади игрового стола. Она закрыла глаза и стиснула зубы. Сквозь опущенные веки она почувствовала зеленое мерцание барьера и услышала голос крупье.
— Rien ne va plus.
«Сейчас», — подумала девушка и вздрогнула всем телом, почувствовав, как внутри ее зреет непреодолимая сила.
— Vingt et un. Rouge, passe, impair.
Женщина-игрок издала негромкий вздох облегчения. Мария открыла глаза и увидела, что крупье пододвигает к ней фишки. Оплата шла из расчета семнадцать к одному. Темные глаза женщины-банкира ничего не выражали, но Мария заметила пульсирующую жилку на ее шее.
— Твои фишки, — раздался голос Юби.
Прекрасная Мария, не глядя, протянула руку, и Юби вложил стопку фишек в ее раскрытую ладонь. Она положила их на стол.
Мария решила поначалу быть осторожной и поставила три фишки на старшие номера. Ей казалось, что повлиять на соотношение старшие — младшие будет легче, чем на что-нибудь другое. Женщина-банкир стрельнула глазами в сторону Марии, а затем отвела взгляд. «Девятый Красный» пульсировал в крови девушки. Она сомкнула пальцы вокруг оставшихся фишек, кожей ощущая прохладный металл. Замелькали цветные огоньки, подчиняясь изменению потока электронов в недрах компьютера. Мария почувствовала, что капельки пота выступили у нее на верхней губе. Она, не глядя, нажала клавишу, совсем не интересуясь результатом, поскольку знала, что клавиши лишь усиливают случайный фактор, ничем не помогая игроку.
Огоньки двигались все быстрее. Рука Марии лежала на барьере. Девушка почувствовала кожей биение электрического поля, увидела решение задачи, мысленно послала импульс в компьютер и двинула вперед стопку из пяти фишек, поставив их на 25 и 26, поскольку точно не могла сказать, какое из них выиграет.
— Rien ne va plus.
Огоньки мелькали на поверхности стола. Мария вытерла пот, заливавший глаза.
— Двадцать пять, — прошептала она, заранее зная результат.
— Vingt-cing.
«Красный, старшие, нечет».
— Rouge, passe, impair.
— Хорошо. Хорошо, — послышался голос Юби. — Взгляни на выплату.
Слепая ярость захлестнула Марию. Она резко повернулась к брату.
— Убирайся, — свистящим шепотом произнесла она. — Отстань от меня.
В его глазах мелькнуло удивление. Он поднял руки и отступил назад. Мария вновь повернулась к столу, поймав на себе пристальный взгляд женщины-банкира, в то время, как крупье придвигал к ней выигранные фишки.
— Fails vos jeux, mesdames et messieurs.
Мария разделила фишки на две стопки и поставила одну из них на 11 и 12.
Когда замелькали цифры, она нажала клавишу. Горло ее сдавливали спазмы. Женщина-банкир лихорадочно нажимала на клавиши. Мария остановила взгляд на покрытых густыми волосами руках крупье. Она вздрогнула всем телом, увидев, что игра заканчивается, а ее вмешательство не привело к желаемому результату, и выиграл номер 10. Нужно было играть более осторожно и ставить на тройку цифр — 10, 11 и 12.
Мария облизала губы, когда крупье передвигал ее ставку в банк. Юби отвлек ее, и теперь у нее оставалась лишь половина выигрыша. Она поставила половину фишек на младшие цифры, решив больше не рисковать.
Красные и золотистые огоньки метались по поверхности стола. Пот жег ей глаза, но она не обращала на это внимания. Марии казалось, что она видит внутренности стола — его наполненные электронами артерии и вены. Повинуясь инстинкту, она нажала одну клавишу, затем другую. Все становилось на свои места — она могла предугадывать результат. «Девятый Красный» подталкивал ее увеличить ставку. Она не поддалась искушению, но невольно вскрикнула, когда игра закончилась: выиграл тот номер, который она предполагала. Если бы она поставила на него, то получила бы выигрыш из расчета тридцать пять к одному. Она наклонилась и стукнула кулаком по столу, рассмеялась, увидев придвинутые к ней фишки. Теперь она знала, как победить компьютер.
Мария опять поставила половину денег на младшие цифры. У нее было ощущение, что ее сердце перекачивает не кровь, а электроны. Цифры мелькали, и энергия концентрировалась в мозгу девушки. Она поставила все оставшиеся деньги на девятку. Капли пота падали с ее лба на стол.
— Neuf. Rouge, manque, impair.
Прекрасная Мария взвизгнула и подпрыгнула от радости. Женщина-игрок злобно посмотрела на девушку: два последних раунда ей удавалось оставаться при своих, а сейчас она все поставила на среднюю дюжину и проиграла.
Банкир тоже смотрела на Марию. Она достала из кармана ингалятор и вдохнула каждой ноздрей.
«Наркотики здесь разрешены», — подумала Мария.
Она чувствовала свою силу. Девушка поставила горсть фишек, даже точно не зная сколько, на старшие числа. Игра началась. Она увидела результат, сделала ставку и опять выиграла. Затем еще раз. Пот, заливавший глаза, почти ослепил ее, но это не имело значения: она чувствовала распределение потока электронов внутри игрового стола и могла двигать фишки на нужное место. Остальные игроки отошли — Мария играла только против женщины-банкира. Толпа вокруг их стола росла. Она слышала усиливающийся шум, но не обращала на него внимания. Потоки энергии ласкали ее кожу. Она предугадывала каждое событие. Она смеялась, отбрасывала назад волосы, двигала фишки по столу. Затем, внезапно, потоки энергии иссякли. Мария удивленно вскрикнула, моргнула и посмотрела на банкира.
Чернокожая женщина ответила ей странным мягким взглядом и подняла руки.
— Elle vient de faire la banque, — сказала она и отвернулась. Она оглянулась по сторонам, как будто не знала куда ей идти, а затем растворилась в толпе. Мария моргнула ей вслед, заметив нетвердую походку женщины.
Мария слышала аплодисменты. Чьи-то руки обняли ее. Она поняла, что это Юби.
— Ты сорвала банк, — прошептал он и крикнул. — Банк сорван!
Он подхватил ее на руки и закружил в воздухе. Все поплыло у нее перед глазами. Юби поставил сестру на пол и откинул упавшие ей на лицо волосы.
— Я хочу выпить, — сказала она.
Люди вокруг зааплодировали, как будто она сказала что-то очень остроумное.
— Пойдемте со мной.
Это был крупье. Мария пристально посмотрела на него.
— Пройдемте со мной, — повторил он. — Мы примем ваши фишки.
Она перевела взгляд на его волосатые руки, державшие корзинку с ее фишками.
— Нам нужно подняться в контору казино. Кассиры здесь не уполномочены выдавать такие крупные суммы.
Они с Юби пробирались вслед за крупье сквозь толпу. Люди смеялись, хлопали их по плечу, предлагали выпить. Мария повернула голову и увидела женщину-банкира, которая одиноко брела к выходу. Мария поняла, что это были ее деньги. Они выиграли не у казино. Все деньги принадлежали державшей банк женщине. Мария почувствовала угрызения совести. Как она не поняла это раньше? Она вполне могла бы играть за другим столом, где банкиром выступало казино, и ограбить заведение, не ощущая никакого раскаяния.
