Пиршество демонов (сборник) - Винер Норберт (электронная книга .txt) 📗

— Эй вы, пароль!

Жирный что-то промычал, и нас пропустили. Меня подхватили за оба локтя и ввели в контору. Это была уютная и даже с некоторой изысканностью обставленная комната — ничего подобного я не ждал после разбитых окон и голых половиц в остальных помещениях. Меня втолкнули в дверь так резко, что я, споткнувшись о порог, упал. Поднявшись, я увидел в комнате еще двух человек, кроме моих провожатых. Одним из них был Питерсон. Он помог мне встать. Второй был в коричневом костюме из твида и походил на энергичного старшего служащего какой-нибудь солидной фирмы. Имени его я так и не узнал, но, думаю, он был посредником между Головой и крупными деловыми воротилами.

Питерсон сказал:

— Я прошу извинения за нашу бесцеремонность, но мы оказались в таком положении, что не можем соблюдать правила вежливости. Мы не желаем вам ничего дурного, но мы надеемся на вашу сдержанность. С мистером Макалузо произошел несчастный случай, а вести его сейчас в больницу было бы неразумно. Мы рассчитываем на вашу помощь, и я обещаю, что вам за нее хорошо заплатят.

— А если я откажусь?

Я обвел взглядом их лица — и похолодел.

— В таком случае, доктор Коул, — сказал Питерсон, — нам ради собственной безопасности придется принять соответствующие меры. Вы умный человек, и я уверен, что вы понимаете, какими будут эти меры.

Поколебавшись некоторое время, я решился.

— Хорошо. Где больной?

Передо мной открылась дверь соседней комнаты, обставленной с еще большей роскошью. Голова сидел в кожаном кресле, беспомощно откинувшись на спинку. Его лицо налилось темным румянцем, и шрам выделялся особенно четко. Рот был раскрыт. Он дышал тяжело и прерывисто, под левой ноздрей виднелась струйка засохшей крови, лоб был обмотан чистым полотенцем.

— Мистер Макалузо должен был поехать по одному крайне конфиденциальному делу, — сказал Коричневый Костюм. — Машина столкнулась с коровой, и его швырнуло о ветровое стекло. Для нас и — позволю себе сказать — для вас весьма нежелательно, чтобы кто-нибудь узнал о его состоянии.

Я размотал повязку. Макалузо бессмысленно смотрел прямо перед собой. Зрачки были расширены неодинаково. Я начал ощупывать его лоб. В нем была вмятина, словно в дыне, которую ударила копытом лошадь. Когда я начал осмотр, Питерсон наклонился вперед. Коричневый Костюм пристально рассматривал свои ногти и резко вскочил, когда кость под моими пальцами хрустнула. У Макалузо, несомненно, была разбита левая лобная кость. Окончив осмотр, я сказал Коричневому Костюму, что нужна немедленная операция и я должен послать да своими инструментами.

— Не беспокойтесь, — ответил он. — Мы позаботились о том, чтобы обеспечить вас всем необходимым.

С этими словами он передал мне чемоданчик с золотыми инициалами Дж. Мак-К. под ручкой.

— Это ведь чемоданчик доктора Мак-Колла? — сказал я.

— Возможно, — ответил он, — но вас это не касается. Нынче на автомобилях ставят удивительно скверные замки.

Я успокоился, узнав, что мне предстоит провести операцию инструментом Мак-Колла. Оперировал он иначе, чем я, но, во всяком случае, в моем распоряжении было все, что требовалось: трепан, элеваторы, электрическая пила, амитал натрия, новокаин и спирт.

— Справитесь? — спросил меня мой новый знакомый.

— Да, — ответил я, надеясь, что говорю правду.

Я был спокоен и полон уверенности в себе.

Я осмотрелся: мне нужна была кастрюля, чтобы вскипятить воду, несколько полотенец и хороший плоский стол, на котором я мог бы провести операцию. Коричневый Костюм понял, о чем я думаю.

— Вы можете использовать письменный стол, — сказал он. — Голова не будет в претензии, даже если на крышке останутся пятна. Вода в ванной уже согрета, а в бельевой у нас много полотенец. Купидон был санитаром в больнице, пока не отправил одного больного на тот свет. Ничего, ничего, Купидон, — добавил он, — при докторе можно говорить откровенно.

Очевидно, кто-то имел представление о том, как следует готовиться к операции. Вместо халата мне предложили чистый комбинезон. Второй надел Купидон. Мы уложили Макалузо на письменном столе.

Я приступил к делу. Атмосфера разрядилась. Сначала я обрил голову пациента и обработал ее спиртом. Затем сделал укол новокаина. Когда он начал действовать, я анастезировал ткани вокруг разбитой кости. Я не стал применять общий наркоз, так как в таких случаях очень важно знать, вернется ли к пациенту сознание, когда прекратится давление на мозг. Затем я сделал надрез на коже и услышал, как трепан заскрежетал о кость.

Купидон был отличным ассистентом. В нужную минуту он без просьбы подавал мне на марлевой подушечке кровоостанавливающие зажимы и, казалось, следил за моими действиями взглядом знатока и с большим уважением. Признаться, даже при столь страшных обстоятельствах мне это льстило.

Пожалуй, самый неприятный момент в этой операции наступает тогда, когда выпиленный кружок кости отделяется от черепа. Затем требуется остановить кровотечение из твердой мозговой оболочки, этой целлофановой обертки мозга.

Макалузо стал приходить в себя, задышал равномернее и легче. Он открыл глаза. Остекленевшее выражение исчезло, зрачки стали симметричными. Его губы зашевелились.

— Где я? — спросил он. — Что случилось?

— Не волнуйтесь, Голова, — сказал Коричневый Костюм. — Случилось небольшое несчастье, но вы в хороших руках. Доктор Коул поставит вас на ноги.

— Коул… — сказал он. — Припоминаю, у меня было с ним недавно одно дельце. Он человек надежный. Я могу с ним поговорить?

— Я здесь, — ответил я как можно спокойнее. — Что вы хотите мне сказать?

— Мне очень жаль, что тогда получилось так неудачно. Но вы правильно отнеслись к тому, что случилось. Ну, что было, то было. А вы меня хорошо пбдштопаете, док?

Наверное, если бы он не растерабил мою рану, напомнив о моей невозвратимой потере, все обернулось бы иначе. Но тут я принял твердое решение. Я пытался сохранить внешнее спокойствие, но почувствовал, что бледнею, и когда я начал уверять Голову, что оперирую его с особой тщательностью, используя все мое умение, Купидон на меня посмотрел подозрительно, и это мне очень не понравилось.