Скифы - Никитин Юрий Александрович (библиотека электронных книг TXT) 📗
Крылов не возражал, привык за эти недели депутатства, мягкое сиденье покорно приняло его в объятия, как толстая и все понимающая шлюха, обслужившая несколько тыщ клиентов и безошибочно знающая, кому что надо.
Заседание в Госдуме начиналось вяло, ибо самые важные вопросы: сколько будут иметь жалованья, какие квартиры в Москве займут, какие машины получат и какие льготы еще можно выбить к уже положенным – были решены, впереди остался горный хребет государственных дел, которые хоть решай, хоть не решай…
– Слово имеет депутат Крылов от движения «Великая Скифия», – провозгласил спикер недружелюбно.
На этот раз он не пытался острить, а на Крылова посматривал с затаенным недоверием. Крылов даже рассмотрел в его глубоко запрятанных глазках колебание: этот скиф быстро поднялся от рядового депутата до непростого – уже кандидат в президенты! И хотя шансов нет, но само участие в президентской гонке…
Шелест и оживление в рядах Крылов чувствовал, еще когда выбирался из своего ряда. Народ шелестел и вздыхал океанскими волнами, пока он шел по ковровой дорожке к трибуне. Он чувствовал, как в спину бьет сдержанное неодобрение. Это уж совсем по-русски, а здесь все стараются именовать друг друга сенаторами, конгрессменами, не улавливая между ними разницу, а Госдуму называют то парламентом, то сенатом, скоро назовут и кнессетом…
Дерево трибуны скрипнуло под его пальцами. Он задержал дыхание, в зале движение прекратилось. Смотрят в его сторону все, за исключением тех, кто после совместной баньки с членами правительства спит как убитый.
– Господа депутаты, – сказал он. – Вчера вечером средства информации передали, что в результате попытки прорыва мусульманских экстремистов… на границе было убито двое наших пограничников и трое ранено. В связи с этим я предлагаю рассмотреть вопрос квоты. Да-да, вопрос квоты на наркоманов, гомосеков и прочих извращенцев и пустоцветов. Выделить им, к примеру, сотую долю процента… Специалисты уточнят, это я так, навскидку. И пусть живут. Но!.. Как только в стране погибает сильный здоровый человек – на пожаре, в результате боевых действий, застреленный бандитом и так далее, то из общества тут же изымается такое же количество этих ублюдков. А еще лучше – в трехкратном или пятикратном. Ладно, это полемический перехлест, но мы ведь все видим разницу между вредным и полезным, верно? Необходимо, чтобы дебилы и прочий брак рода человеческого… а также все общество – видели их зависимость от здоровых людей, на которых они паразитируют. Сокращается количество здоровых людей? Пусть сокращается и количество наркоманов! Хорошо бы в процентной зависимости, но это чуть сложнее, а пока предлагаю простейший вариант, который можно осуществить прямо сейчас: один к одному. Нельзя, чтобы здоровый умный человек рисковал жизнью и даже отдавал ее за благо общества, а в нем, прячась за его спиной, весело жили и процветали подонки, ублюдки, наркоманы, преступники. С точки зрения скифа, жизнь наркомана или гомосека нельзя рассматривать иначе, как глумление над обществом!.. Следовательно, они жизни недостойны. Благодарю за внимание.
Гробовое молчание провожало его от трибуны и до момента, как он сел на свое место. Даже спикер не нашелся сразу, что сказать, не дал слово следующему, как делал всегда, а долго провожал Крылова выпученными глазами. Да и потом, когда Крылов дожидался конца заседания, он нет-нет да ловил на себе пристальный взгляд этого прожженного политика.
На трибуне что-то серенькое мямлило о духовности, о возрождении и сохранении ценностей, наверняка под ценностями понимая раскрашенные доски прошлого века, в зале нарастал привычный гул от множества здоровых потных мужчин: сопели, пердели, чесались, ерзали, кресла стонали под могучими телами тяжелоатлетов, кондиционеры стонали от перегрузки, вытягивая всю эту вонь…
…зато в офисе жизнь бурлила. Что делается по ту сторону стены, Крылов почти не замечал: там всего лишь дан старт предвыборной агитации. По ящику, в газетах и даже в Интернете рябит от одинаково толстых кандидатских рож в президенты. Все красные и холеные, в глазках презрение к этим двуногим, но на губах сладчайшая улыбочка: ах вы ж мои дорогие избиратели! Нет, еще круче – мой дорогой гребаный электорат…
Сам он коротко выступил по телевидению в отведенное для него время, довольно неудобное, но в лимит не только уложился, даже отказался от остававшихся трех минут. Мол, программу скифов уже знают, повторять незачем. Скифы и вечером говорят то же самое, что говорили утром.
Потом внезапно агитация прервалась. Наступила предвыборная пауза, когда всякая пропаганда запрещена. Крылов обращал на это внимания не больше, чем на землетрясение в Панаме: пять тысяч погибло, но это в Панаме, жаль, но и хрен с ними, а вот раздавленная перед домом кошка с вылезшими на асфальт кишками впечатляет куда ярче…
Яна не кошка, но эти сложные отношения, в которых все не удается разобраться, истерзали больше, чем сто тысяч президентских кампаний.
Сегодня они пересеклись на улице. Он предложил заехать к себе, Яна наморщила в задумчивости лобик:
– Знаешь, если тебе надо разгрузить семенники, то я помогу с этой проблемой в твоей машине… Понимаешь, мне надо на вернисаж. На мои картины нашлись покупатели!.. Уже две продала, а это теперь успех!
– Ох, – сказал он с трудом. – Яна… Я хочу быть с тобой. Я не могу без тебя. Я хочу, чтобы ты стала…
Она засмеялась, смех ее сводил его с ума, возразила:
– Стала? Я хочу, чтобы меня воспринимали такой, какая я есть! Разве ты хочешь не того же?
– Нет, конечно, – ответил он честно. – Я хочу, чтобы меня воспринимали таким, каким я хочу быть. Или хотя бы таким, каким иногда получается.
Она наморщила лобик, не поняла, на всякий случай надула губки.
– Это что же? Новое строительство коммунизма?
– Яна, – сказал он умоляюще, – неужто трудно поверить, что на свете могут быть люди, что в самом деле живут согласно тем принципам, которые провозглашают?.. Есть на свете разные чудаки! Я такой… Но, как видишь, даже чудаки не всегда бомжуют и роются в мусорных баках.
