Космический марафон - Рассел Эрик Фрэнк (книги регистрация онлайн .txt) 📗
Пучеглазый гроб с разведенными в стороны конечностями бросился ко мне, чтобы нежно прижать к груди. Он топал, как разъяренный африканский носорог. Звук, от которого кто угодно затрепещет. Он был уже так близко, что я почувствовал характерный запах перегретого машинного масла. Я отступил назад, думая, что на таком расстоянии длины его рук не хватит, но он тут же проворно выдвинул их из туловища еще на двадцать дюймов. Этот трюк чуть не стоил мне головы. Я быстро отпрыгнул, споткнулся и упал, чувствуя, как его неуклюжая рука просвистела прямо у меня над ухом.
Сражение проходило в полной, какой-то противоестественной тишине. Наши противники не издавали ни звука. Только изредка слышались наши ругательства и возгласы, урчание невидимых моторов, звон металлических щупалец, лязг металлических рук да тяжелый топот.
Мой противник наклонился, чтобы схватить меня, но я тут же откатился в сторону с такой скоростью, с какой мне кататься по земле еще никогда не доводилось и вряд ли когда-нибудь доведется. Я увернулся от его загребущих ручищ и массивных ног, выстрелил ему в брюхо, но совершенно безрезультатно. Откатившись на безопасное расстояние, я вскочил, бросил взгляд направо и увидел лежащее на земле тело вычислителя. Причем тело лежало отдельно, а мозги отдельно. Меня чуть не-стошнило.
Когда я повернулся, чтобы посмотреть на гроб, пульмановский вагон, который до сих пор безучастно стоял в сторонке, направил на меня свой диск и обдал с ног до головы бледно-зеленым светом. Как выяснилось позже, этот свет должен был лишить меня возможности получать энергию извне, и после этого мне предстояло стать мертвее мертвого. Но я, к счастью, никакой энергии извне не получал, и поэтому с таким же успехом он мог бы посветить на меня фонариком.
Самыми проворными из всего этого сумасшедшего набора супермеханизмов, как выяснилось, были шары. И именно шару в конечном счете удалось-таки меня поймать. Мой противник, напоминающий гроб, нетерпеливо скакал вокруг, выбирая подходящий момент для следующей атаки, еще один гроб мчался ко мне с другой стороны, и, пока я пытался уследить одновременно за обоими, сзади на меня напрыгнул шар, и мир померк перед моими глазами.
Я еще помнил, как мой луч метался по корпусу ближайшего из нападающих, успел заметить убегающего жирафа, уносящего Макналти, и вдруг — бах! — Вселенная будто взорвалась в моей голове, я выронил излучатель и потерял сознание…
Макналти устроил перекличку. В форме, превратившейся в лохмотья, и крайне усталый, но-совершенно невредимый и по-прежнему пухлый, он стоял расправив плечи и оглядывал нас. Эл Стор находился рядом с ним, как всегда большой, сильный, со своей мощной металлической грудью, едва прикрытой лохмотьями одежды, и по-прежнему сверкающими неугасимым огнем глазами.
— Эмброуз.
— Здесь, сэр.
— Армстронг.
— Здесь, сэр.
— Бэйли.
Ответа не последовало. Капитан, нахмурившись, осмотрел нас.
— Значит, Бэйли. Кто-нибудь знает, что случилось со старшим стюардом Бэйли?
Кто-то отозвался:
— Последний раз видел его прямо перед схваткой на корабле, сэр.
Больше никто ничего не смог добавить.
— Хм-мм! — Макналти нахмурился еще сильнее. Он сделал пометку в своем списке и продолжил.
Я был немного озадачен, когда оглядел нашу потрепанную, но все же не утратившую присутствия духа команду. Чего-то не хватало. Чего-то точно не хватало. Но капитан или не замечал этого, или просто не подавал виду и продолжал методично делать свое дело.
— Баркер, Бэнистер, Блейн, Бренанд… — И снова он поднял глаза, поскольку ответа не последовало.
— Бренанд ехал с нами в одном катафалке, — сказал я. — Но куда он делся потом, не знаю.
— Но ты ведь не можешь точно утверждать, что он умер?
— Нет, сэр.
— Бренанд так и не вылез из той машины, — сказал кто-то. Это был приверженец гаечного ключа. Он стоял рядом со Стивом Грегори, брови которого выделывали, как всегда, немыслимые пируэты, и лицо его очень напоминало полусъеденный апельсин. Но он так и не расстался со своим куском железа. Может быть, машины позволили ему оставить его у себя, решив, что это часть руки. Он продолжал: — Я был последним, кто полез в эту заварушку. Бренанд в ней не участвовал, и Уилсон тоже.
Макналти был явно огорчен. Эл Стор же заинтересовался. Капитан сделал две пометки в своем списке и продолжал. Все было хорошо до тех пор, пока он не дошел до буквы "К". Тут я вдруг понял, что именно меня так беспокоило.
— Кли Дрин, Кли Морг, Кли… а где Кли Дрин?
Мы начали оглядываться. Среди нас не оказалось ни одного марсианина. Ни единого. Ни Кли Янга, ни Саг Фарна, ни кого-либо еще — короче, ни одного из девяти наших марсиан. И никто не мог припомнить, что вообще видел хоть кого-нибудь из них со времени битвы на «Марафоне». Последним корабль покинул Мердок — правительственный эксперт, и он клялся и божился, что, когда его схватили, марсиане все еще оставались на корабле и все еще отбивались. Во всяком случае, ни одного из них не посадили к нему в машину, хотя она и была последней.
Никто из нас не мог дать объяснение тому, каким образом марсианам удалось избежать общей судьбы, и где они в настоящее время находятся. Быть может, их огромная сила все же позволила им одолеть железных чудовищ, хотя это и казалось более чем маловероятным. У меня на этот счет имелось свое мнение, которое я, разумеется, держал при себе. Я подозревал, что они нашли в лице наших врагов достойных партнеров по шахматам, и сейчас и те и другие затаив дыхание склонились над шахматной доской в ожидании того, когда один из игроков передвинет ладью на две клетки вперед. Марсиане вполне способны отморозить что-либо в этом роде.
Пометив галочками имена всех марсиан, Макналти дочитал список до конца, пропустив шестого инженера Зейглера по той же причине, что и шефа Эндрюса. Смерть этих двоих не вызывала сомнений. Они погибли еще во время самой первой атаки.
Подведя итоги, Макналти сообщил, что семеро мертвы; а пятеро пропали без вести, не считая марсиан. Без вести пропали Хейнс и те двое, которые отправились вместе с ним в разведку на шлюпке, а также Бренанд и Уилсон. Для нашего небольшого экипажа это были серьезные потери, учитывая то, что отсутствующие, скорее всего, тоже погибли.
Пока Макналти мрачно выкликал имена, я принялся осматривать помещение, в котором мы находились. Мы сидели в каком-то металлическом ангаре, футов сто в длину, шестьдесят в ширину и сорок в высоту. Стены его были тускло-коричневого цвета, абсолютно гладкие и без единого окна. Куполообразный потолок, такой же коричневый, был тоже совершенно без всяких отверстий, но из Центра свисали три огромных полупрозрачных пластиковых шара, которые светились оранжевым светом. Рассмотрев стены повнимательнее, я не заметил никаких швов, которые свидетельствовали бы о сварке или каком-либо другом виде монтажа.
— Ну, ребята… — заговорил Макналти.
Но продолжить ему не удалось. Из-за единственной в этом помещении двери вдруг раздался жуткий, пронзительный вопль. Он был ужасно высоким и тонким, исполненным невыразимой муки, и доносился как будто из какого-то узкого металлического коридора. А самое страшное, что голос явно принадлежал человеку или, по крайней мере, тому, что когда-то было человеком.
Всем стало не по себе, у некоторых на лбу выступила испарина. Мердок мертвенно побледнел. Черные пальцы Сэма Хигнета быстро сжимались и разжимались так, как будто он собирался броситься на выручку. Инженер с гаечным ключом закатал рукава, и стала видна экзотическая танцовщица, вытатуированная на его левом плече. Когда он стискивал пальцы на рукоятке ключа, танцовщица начинала плясать и извиваться. Выглядел он все еще неважно, но взгляд стал угрожающим.
Наконец и Эл Стор решил выразить обуревающие его чувства и медленно произнес:
— Попадись нам один из этих механизмов, мы бы, наверное, тоже разобрали его, чтобы посмотреть, как он устроен. — Он сказал это, ни на кого не глядя. — К сожалению, в этом они, похоже, очень напоминают нас. Так что все, кому не хочется быть разобранным на куски ради удовлетворения любопытства здешних обитателей, должны принять какие-то меры, чтобы их не вытащили отсюда живыми.
