СОЗВЕЗДИЕ. Сборник научно-фантастических рассказов и повестей - Шалимов Александр Иванович (книги бесплатно TXT) 📗
— Если Дафти прав, — твердо сказал Спринглторп, — то остается только объявить всеобщую эвакуацию. И навеки проститься с этой землей.
— Эвакуация — да. Это очевидно. Очевидно в любом случае. Прав Дафти или неправ, эвакуация — мы никуда от нее не денемся. А «навеки проститься» — это уже эмоции, Спринглторп. Театр. Разжигание трагических страстей. После праведных трудов и сытного обеда отчего же нет? Извольте. Но сейчас?! Надо быть совершенно беззастенчивым политиканом, чтобы сейчас позволить себе публично дискутировать по поводу этих бумаг. Стопроцентный успех ваших домогательств к обществу гарантирован. Вас прославят и изберут куда хотите. Но если говорить о деле, только о деле, о наших ближайших планах и действиях, направляемых силой катастрофы, эти бумаги не имеют никакого значения, никакой цены. Эвакуация неизбежна, даже если сию минуту катастрофа прекратится. Зима, жилищ нет, транспорта нет, энергии нет, центров восстановления нет. Финансовая помощь, сколь бы велика она ни была, дело затяжное. Эвакуация будет. Заметьте, я пришел к этому выводу, ничего не зная о ваших бумагах. Секретариат подготовил мне исходные материалы. Вот познакомьтесь. Установка на полную эвакуацию.
— Исход, — всплыло в уме Спринглторпа отчаянное слово.
— Осторожно, Спринглторп. Для устройства паники нам не хватает только этого словечка. Все как раз наоборот. Море перед нами не расступается, мы идем не в обетованную землю и сорока лет у нас с вами на это не будет. Уж скорее сорок дней. Оставьте это словцо борзописцам. Дай бог, чтобы мы успели приступить к делу прежде, чем они до него доберутся.
— Четыре миллиона душ за сорок дней! По сто тысяч в день?!
— Одно из двух: либо мы поверим в это и осуществим, либо нам следует немедля уступить место тем, кто в это поверит.
— И вы верите? Вы думаете, что это можно сделать?
— Не вижу в этом ничего непосильного. Просто никому до сих пор не приходилось делать ничего подобного. И не дай бог, чтобы когда-нибудь пришлось.
— Но какими силами? На кого мы можем рассчитывать?
— На Россию, Спринглторп.
— На Россию?
— Да. Вот поглядите. Это доклад О’Брайда о заседании Совета Безопасности.
Не дожидаясь, пока Спринглторп развернет рулон телетайпной ленты, Баунтон продолжал:
— В ближайший месяц Англия и Франция не смогут нам помочь. Они вывозят своих. У Испании нет технических возможностей. Немцы принимают голландцев и бельгийцев, — наши беды им здорово навредили. Скандинавы согласны принять по пятьсот тысяч человек в каждую страну, но у них нет транспортных мощностей. Штаты и Канада эвакуируют сейчас свое атлантическое побережье, обоснованно опасаясь цунами. Это сорок миллионов. Остается Россия. Россия дает семьдесят процентов транспортных средств и обеспечения. Штаты — двадцать, Канада — десять. Англия и Франция обеспечивают промежуточные аэродромы. Секретариату ООН поручено создать международный штаб. Завтра к нам прибудет русская техническая миссия. Я дал свое согласие.
Баунтон снова потянулся за таблеткой.
— Вы об этом еще не знаете, но, пока вы ездили в Тринити-Майнор, у нас состоялись радиопереговоры. Мы не сумели с вами связаться, и я взял на себя смелость сказать, что вы согласны. Собственно, это было предрешено. После того, как Джеффрис был тяжело ранен… Короче, я единственный из руководителей округов член сената. Как таковому мне было предложено исполнять обязанности президента республики. Это устраивает всех. Худо-хорошо, соблюдена преемственность, уважено старшинство. Но давайте смотреть на вещи трезво. Мне семьдесят шесть лет, я болен. У меня есть опыт и представительность, но сейчас грош им цена. Нужна энергия, решимость. Я на это не способен. Мне нужен помощник. И поэтому я предлагаю вам исполнять обязанности вице-президента.
— Мне?
— Да, вам.
— Но-о… Как я могу?
— Можете. Приняли же вы на себя ответственность за Рэли. Джеффрис был о вас высокого мнения. Судя по вашему подходу к делу, вы сможете. Я согласился принять пост президента при условии, что сам выберу себе заместителя. Не очень демократично, что поделаешь, но настало время людей действия. Таких, как вы. Решились же вы, никого не спрашивая, отправить за границу призыв о помощи от имени нации. И были совершенно правы.
«Но это не я, — чуть не сказал Спринглторп. — Это Памела, Кэйрд, отец Фергус, Ангус Куотерлайф…»
— Это не было моим личным решением, — честно сказал он.
— Тем лучше, — спокойно ответил Баунтон. — Значит, за вами стоит группа людей действия, признающая вас вождем. Это то, что нам позарез нужно. Вам шестьдесят два года?
— Да.
— Неужели вы считаете, что лучше назначить вице-президентом какого-нибудь мальчишку, которому еще лет пятнадцать надо учиться попросту сочувствовать человеческой беде? Я не говорю уже о понимании или опыте. Чтобы он с отчаяния начал тут наполеонствовать, если я…
Баунтон со свистом втянул воздух и сжал подлокотники.
— Завтра утром, часов в девять, я приведу вас к присяге. Тем временем свяжитесь со своими и начинайте эвакуацию Рэли. Мне не нравится эта трещина. Половину народа примет Тлеммок, половину Линкенни. Заодно усильте руководство в Тлеммоке вашими людьми. Русская миссия прибудет часов в одиннадцать. Организуйте ее встречу и доставку сюда. Я, к сожалению, нетранспортабелен. Возьмите.
Спринглторп принял протянутое ему «Преславное дело» и начал:
— Но все же, если удастся провести негласную экспертизу…
Но Баунтон резко откинул голову на спинку кресла и отрывисто произнес:
— Потом… Потом… Врача!.. Скорее врача!..
5
Гейзер в очередной раз утихомирился, серый султан пара, лишась опоры, рухнул наземь и пополз, гонимый ветром, цепляясь за развалины барака.
По-русски, невразумительно для Спринглторпа, заголосили радиомегафоны, и желто-зеленые фигурки в голубых касках, на ходу собираясь в группы, топоча устремились к потоку, отрезавшему часть лагеря. Обгоняя их, вертолет волок к переправе мостик.
Полковник Федоров, глава русской технической миссии, тоже в лоснящемся желто-зеленом комбинезоне с красной надписью «SU» на спине, отрывисто командовал по радио, глядя на часы. Тридцать две минуты! У них было всего тридцать две минуты до того, как из трещины, разделившей эваколагерь, вновь взметнется чудовищная стена кипятка.
— Еще успеем сделать два захода до темноты, — хрипло сказал он Спринглторпу. — Светотехники нет. И катодов нет к ольфактометрам. Этот пар их ест, как пончики.
— Совсем нет? — тоскливо спросил Спринглторп.
— Десять штук на базе. Я приказал, их везут вертолетом. Что такое десять штук! Радировали американцам. Высылают. Так это ж сутки ждать!..
Пять часов тому назад во время толчка разверзлась трещина, отрезавшая пять бараков эваколагеря «Тринити-Майнор», и из нее забил горячий гейзер. Он бил двенадцать с половиной минут и на тридцать семь затихал. Поток кипящей воды отсек подход к баракам с другой стороны и сливался в ту же трещину в полукилометре от лагеря. Минут за пять до того, как гейзер вновь вскидывался в небо, земля начинала трястись так, что нельзя было устоять на ногах.
В отрезанной части лагеря было не менее пяти тысяч человек. А может, и все десять. Сколько из них погибло в облаках жгучего пара, в кипящем потоке, сколько свалилось в трещину, сколько завалено в рухнувших бараках!
В центральном лагере «Линкенни» почти никого не было своих. Все, почти все надежные силы Памела Дэвисон увела на север на ликвидацию эваколагеря № 11, оказавшегося под угрозой затопления. Президент Баунтон после очередного приступа болезни еще не пришел в себя. Беда гранитным валуном осела на плечи Спринглторпа.
В ответ на его отчаянный звонок полковник Федоров собрал всех своих людей — шестьдесят человек, наскоро снарядил, проинструктировал и повел всю группу на вертолетах спасать попавших в ловушку. Спринглторп полетел с ними…
Как только секция моста — вырубленный кусок железнодорожного полотна узкоколейки длиной метров сорок, наспех зашитый досками, без перил — ткнулась в берег потока, оттуда, из клубящегося тумана, к ней побежали люди. У входа на мост мгновенно забушевал безумно кричащий человеческий водоворот, прорвавшиеся слепо бежали по мосту, сбивая друг друга в горячий поток. Спасатели ступить на мост не могли.
