Мир-крепость - Ганн Джеймс (книги бесплатно без онлайн txt) 📗
Они были созданы искусной рукой пресыщенного декадента… И странное дело: не монастырские заповеди чистоты отталкивали от меня книгу, а образ девушки, вдруг появившийся между моими глазами и страницами. Кем бы она ни была, жизнь не была для нее скучной и затхлой, чувства не были мукой, любовь была не только плотским вожделением. Я видел ее, чистую и испуганную, красивую и тронутую смертью, способную на большую любовь и готовую умереть ради нее.
И вдруг я понял, что цель никогда не оправдывает средств, какими ее хотят достичь…
Силлер сидел рядом со мной. Он уже надоел мне, и я перестал его бояться.
— Отцепись от меня!
Он схватил меня за руку.
— Ты молод, силен и чист. Я люблю тебя, Дэн. Мы могли бы стать друзьями, ты и я…
— Заткнись! — крикнул я. — Оставь меня в покое!
Он сильнее сжал пальцы.
— Не будь идиотом, Дэн. Я нужен тебе, а ты мне…
— Заткнись!
Что-то лопнуло во мне, и я стиснул его руку. Силлер побледнел, его лицо стало похоже на уродливый, пятнистый, белый гриб. Стиснув зубы, он застонал, а затем кость его хрустнула.
Мне вдруг стало нехорошо, и я отпустил его. Он хотел встать, левая рука безвольно свисала. Я широко замахнулся, словно мог забыть о нем, лишь убрав его с глаз долой. Кулак ударил его в губы, он покачнулся и, ударившись о противоположную стену, упал. Чувствуя себя так, словно сунул руку в сточную канаву, я вытер ее о куртку.
Силлер вставал, ругаясь на нескольких языках, я пригнувшись стоял перед ним. В глазах его бушевало безумие.
Его здоровая правая рука внезапно метнулась к пистолету, но я следил за ним, и моя рука оказалась быстрее. Пистолет прыгнул в нее с такой готовностью, словно был живым.
— Не дури! — сказал я.
Фламмер смотрел прямо на него, голос мой был ледяным. Меня не удивляло отсутствие мыслей в голове — действия стали важнее мыслей.
Его рука с пистолетом замерла на полпути.
— Мне не хочется тебя убивать, — спокойно сказал я. — Я многим тебе обязан, и от этого никуда не денешься. Но все-таки я ухожу, а если ты попытаешься меня остановить — выстрелю.
Огонь в его глазах постепенно угасал, они становились кусочками мрамора, голубого мрамора леденящей ненависти.
— Лучше убей меня, — прошептал он. — Только идиот не сделал бы этого. Если ты уйдешь, оставив меня живым, я найду тебя. Ты всегда будешь думать, рядом ли я или где-то далеко. При каждом вдохе ты будешь сомневаться, удастся ли тебе вдохнуть еще раз. Каждую твою мысль будет сопровождать опасение, что следующая мысль окажется наполнена ужасом. А когда я тебя найду, ты будешь молить, чтобы я тебя убил. Через неделю, через месяц ли ты начнешь молить о смерти.
Он стоял на одном колене, неподвижный, как смерть, с пистолетом, вытащенным до половины, и струйкой крови из уголка разбитых губ. Неподвижный взгляд был устремлен на мое лицо.
— Стреляй! — прошептал он.
Разум подсказывал мне, что он прав, говорил, что я должен его убить. И я пытался нажать на спуск, но мой палец не желал двигаться. На мгновение я задумался над удивительным фактом: мой мозг посылает приказ по нервам моему пальцу, а тот не слушается. Я почти чувствовал, как импульс идет через шею и плечо в руку и где-то возле пальца угасает.
Силлер шевельнулся. Медленно, словно все время мира принадлежало ему, он распрямил ногу и начал подниматься, а когда встал, так же медленно вытащил игольный пистолет. Удивление на мгновение парализовало меня, а потом мой палец нажал на спуск, словно вообще не нуждался в приказах мозга.
И ничего не произошло. Я нажал еще раз, а Силлер язвительно усмехнулся.
— Неужели ты думал, что я отдам тебе заряженное оружие?
Он рассмеялся; я никогда не слышал такого мрачного смеха. Взглянув на пистолет, я повернул его и вместо батареи увидел в рукоятке черную дыру.
— Идиот! — сказал Силлер бесцветным голосом. — Слепой вонючий дурак! И ты думал, что сможешь там жить. — Он мотнул головой в сторону двери. — Я убью тебя, Дэн. Хотелось бы сделать это медленно, но я слишком хорошо тебя знаю. Ты слишком силен и упрям. Ты мог бы сломать меня пополам, если бы заполучил в руки. Даже искалечь я тебя, ты никогда не сказал бы мне, где находится кристалл, даже если тебя резать на куски. Я сам найду его. Он где-то в Соборе.
Глаза его выискивали какой-нибудь знак на моем лице, но не находили его.
Его холодная, пустая ненависть вдруг сменилась яростью.
— Вонючий лицемер! Не пытайся обмануть меня своей мнимой невинностью. Знаю я ваши монастыри! «Чистота»! «Безбрачие»!
Из его горла вырвался странный звук. Силлер потряс пистолетом, сломанная рука дрогнула, и он побледнел.
Ослепленный гневом, я в отчаянии швырнул в него пистолет, зная, что для меня не осталось никакой надежды. Падая на пол, я услышал тихий хлопок, шипение возле своей головы и металлический звук падения пистолета… пистолета Силлера! В три прыжка я оказался рядом с ним, увидел оружие и бросился на него.
Его глаза быстро прикинули расстояние между мной и оружием. Он не успел бы поднять его, прежде чем я нанесу удар, и оба мы знали об этом. Мой локоть попал ему в живот. Это должно было размазать его по стене, но он лишь отступил и подался в сторону, по-прежнему оставаясь на ногах.
Восстановив равновесие, я вновь бросился на него. Двадцать сантиметров стали блестело в руке Силлера, и я должен был схватить его, прежде чем он встанет в стойку, повернет нож и проткнет меня.
Стараясь удержаться на ногах, он приготовил нож к особому смертельному удару, который выпускает из человека кишки еще до того, как тот осознает, что его прикончили. Так говорил Силлер, и я ответил, как он меня учил, — сплел руки, образовав букву «V», и думая лишь о том, чтобы поймать его запястье в угол этого «V».
— Умри! — прохрипел Силлер и ударил, но он все еще нетвердо стоял на ногах, и мои руки сомкнулись на его запястье.
Я думал только о ноже, сверкавшем сейчас всего в нескольких сантиметрах от моего живота. Я хотел заставить Силлера выпустить нож, забыв, что и в моем рукаве есть такой же.
Его сила и ловкость были удивительны. С одной здоровой рукой он вырывался, отскакивал и прыгал. Но я держал его запястье, сжимал все сильнее и думал только об этом. И это было ошибкой.
Его рука стала скользкой. Это мог быть пот, но оказалась кровь. Нож рассек мне руку, когда я схватил его запястье. Я удвоил усилие, чтобы обездвижить ее, и кость захрустела.
Резким движением Силлер рванулся назад, а когда я удержал его, бросился вперед. Нож был все ближе, а коленом он целил мне в пах. «Отодвинься!» — крикнуло что-то в моей голове, и я упал назад, одновременно перевернувшись и продолжая сжимать его руку.
Он упал вместе со мной, рука его была вывернута. Что-то щелкнуло. Силлер несколько раз дернулся, хватая воздух ртом, потом замер.
Я осторожно встал, прикидывая, потерял он сознание от боли или пытается меня обмануть. Силлер лежал неподвижно, лицом вниз. Я долго смотрел на него, переводя дух, потом присел и потряс его за плечо. Он не реагировал, и я перевернул его на спину.
Левая рука превратилась в бесформенную массу, правая свисала под неестественным углом. Однако я смотрел не на них. Я смотрел на глаза, их голубизна, слишком яркая прежде, стала теперь матовой. Невидящие глаза, видевшие слишком многое.
А когда моя голова тяжело опустилась, я заметил цветок, распустившийся на его груди, черный цветок смерти на расплывающемся красном поле.
7
Я поднялся с колен. Меня шатало от усталости и угрызений совести. Кем бы он ни был и каковы бы ни были его мотивы, Силлер был мне другом. Он дал мне убежище, когда я нуждался в нем, лечил мои раны. Он научил меня тому, что позволило мне сохранить жизнь, а ему принесло смерть.
Я подумал, что сам сделался смертью. Все, чего я касался и на что смотрел, распадалось. Я был заражен и, сам не тронутый этой болезнью, носил ее в себе. Не умирая сам, я заражал других. Смерть всегда была рядом со мной, но не для меня. И даже если бы я захотел лежать мертвым на полу, как он сейчас, мое желание не могло исполниться. Когда смерть протягивала ко мне руку, я думал только о том, как уцелеть.
