Макроскоп - Пирс Энтони (электронную книгу бесплатно без регистрации TXT) 📗
«О, возлюби меня, столь долго не любивший».
Вновь вторая:
О Дело! Твое сердце неужели мертво?
И нет у тебя ничего, окромя головы?
Я вся твое сердце! – пропел голос флейты.
На песчаном дне аквариума ракушками было выложено:
Физический контакт между звездными цивилизациями породил хаос. У всех были интересы и амбиции, и лишь немногие были в высшем смысле этичны, чтобы не поддаться многообещающему соблазну. Предрассудки, изжитые, казалось, за время чисто интеллектуальных контактов, проявились теперь с невиданной силой. Оказалось, что некоторые теплокровные виды питают врожденную неприязнь к холоднокровным, покрытым слизью разумным существам, несмотря на равенство интеллекта. Образовалось множество подобных непримиримых сочетаний.
Некоторые виды превратились в пиратов, признав, что получать продовольствие, товары, рабов бесплатно экономически выгодно. Другие затеяли программы колонизаций – естественным следствием чего явились трения между державами из-за колоний. Не все контакты сопровождались насилием – были примеры взаимовыгодного сотрудничества. Но все равно, старый добрый порядок был разрушен, влияние и власть перешли от наиболее интеллектуально одаренных видов к физически крепким и биологически более функциональным.
Установился новый порядок – теперь всем заправляли наиболее безжалостные и коварные цивилизации. Жадность и подозрительность разрывала на части империи этих новых лидеров, происходили новые переделы мира, галактическая цивилизация катилась в пропасть полной анархии.
Через полмиллиона лет цивилизация исчезла вовсе, поглощенная волной насилия, не работала ни одна передающая макронная станция, в макронном эфире остался только сигнал Странника. Цивилизации вымирали, пожираемые собственной дикостью.
То была Великая Смута.
Где-то через миллион лет после появления Странник исчез. Смута закончилась – но галактическая цивилизация была отброшена далеко назад. Прошло некоторое время, вновь заработали макронные станции, была отстроена информационная сеть – но шрамы Смуты долго еще давали знать о себе. Любовь, однажды отвергнутая, возвращается не скоро.
– Теперь тебе лучше? – с надеждой произнес голос.
Беатрикс открыла глаза, все еще слезящиеся от морской соли, и осмотрелась. Ярко светило солнце, она была одета в черный купальный костюм, прикрывавший столь малую часть ее тела, что это показалось ей неприличным.
– О, да, – произнесла она, все еще испытывая легкое головокружение от недавнего падения в воду. Ей почудилось было, что она тонет...
Казалось, лицо молодого человека светилось.
– Лида! Персис! Дурвин! Радуйтесь, тот, кого мы нашли, ожил!
Три юные фигуры бросились к ним через пляж.
– О, радость! – прокричал первый – мускулистый гигант, мокрая кожа его отсвечивала на солнце.
Через пару мгновений они уже стояли подле нее – два бронзовокожих молодых человека и две милые девушки. От них исходил мощный поток жизненной силы и энергии. У всех были черные – воронье крыло – волосы и классические черты лица.
Успокоившись, первый мужчина заговорил вновь:
– Это Персис, что означает – хранительница мира.
Девушка сделала что-то вроде реверанса и улыбнулась, обнажив ряды ровных и белых зубов.
– Это Лида, что означает – любимица всех.
Вторая девушка тоже слегка присела и улыбнулась столь же вежливо, как и первая.
– А это мой лучший друг – Дурвин.
Второй мужчина поднял руку в приветствии и весело подмигнул.
– А я, – скромно произнес представлявший всех, – Хьюм – тот, кто любит дом.
Его улыбка затмила всех остальных.
Беатрикс попыталась было что-то сказать, но Хьюм присел рядом с ней и приложил к ее губам свой тонкий палец.
– Не называй себя. Мы знаем уже, кто ты. Разве не ты принесла нам радость?
– Она та, что приносит радость! – воскликнул Дурвин. – Ее имя будет...
– Беатриче! – хором прокричали девушки.
– Нет, – торжественно произнес Хьюм. – Это означает обычную радость, а она у нас необычна.
Дурвин внимательно посмотрел на нее:
– Ты прав. Взгляни на ее волосы! Это же бриллиант в кристалле кварца! Но все же радость – вот ее предназначение; Не Беатриче, но...
– Беатрикс! – довершил Хьюм.
– Мы будем называть ее Трикс, – сказала Персис.
Беатрикс терпеливо их слушала.
– Вы знали мое имя раньше, – наконец сказала она.
– Мы знали, что там должно быть, – ответил Хьюм таким тоном, будто все объяснил.
– Где я? – она окинула взором белый, с полосками выброшенных штормом водорослей, пляж, сине-зеленую гладь моря.
– А где бы тебе хотелось оказаться? – вежливо поинтересовался Хьюм.
– Ну, я не могу сразу ответить. Думаю, это не имеет значения. Это как сон Иво, когда он оказался в Тире – но все же это так реально – совсем не похоже на сон!
– Пойдем, – сказал Дурвин. – Уже темнеет, а деревня далеко.
– Да, – согласилась Лида. – Мы должны представить тебя нашим товарищам.
Затем Беатрикс шла по длинному пляжу, любуясь бликами отраженного от волнующегося океана заката. Мужчины шагали рядом, с обеих сторон, девушки вприпрыжку следовали за ними. За пляжем начинались заросли пальм, отбрасывавших длинные колышущиеся тени на песок. Воздух был теплый и влажный, насыщенный пряными ароматами моря. Под ногами приятно шелестел горячий песок, то и дело попадались цветные камушки и колючие ракушки.
В сознании всплыло слово «мюрекс» – но она не могла определить ни значение, ни происхождение слова – одно лишь знала точно – таких ракушек она раньше не видела.
Через полмили на излучине пляжа показалась деревня – стайка конических палаток на берегу. В центре деревни пылал большой костер, искры взлетали высоко в вечернее небо, иногда вырывались легкие красные крупицы пепла, которые затем медленно летели к океану. Запахло горящей целлюлозой, обугленными водорослями и жареной рыбой. Беатрикс почувствовала голод.
Хьюм взял ее под руку и подвел к толпе аборигенов.
– Это Трикс, – объявил он. – Пришла из воды, великая радость нам, что она чувствует себя хорошо.
