Великий Гусляр - Булычев Кир (серии книг читать бесплатно .TXT) 📗
Паровоз для царя
Небольшой космический корабль упал во дворе дома № 16 по Пушкинской улице. Шел дождь со снегом, осень заканчивала свое дело. Упал он бесшумно, так что Корнелий Удалов, который шел на работу, сначала даже не сообразил, какие гости пожаловали прямо к дому.
Корабль повредил край сарая, шмякнулся в лужу, поднял грязь и брызги. И замер.
Удалов вернулся от ворот, обошел корабль вокруг, прикрываясь от дождя цветным пляжным зонтиком, позаимствованным у жены, постучал корабль по боку, надеясь на ответный сигнал, и, не дождавшись, отправился будить соседа Александра Грубина.
— Саша, — сказал Удалов, толкнув пальцем форточку на первом этаже. Форточка отворилась. — Саша, вставай, к нам космический корабль во двор упал.
— Рано еще, — послышался сонный голос Грубина. — Восьми нету.
— Молчит, не откликается, — сказал Удалов. — Может, авария случилась?
— А большой корабль? — спросил Грубин.
— Нет, метра три… Системы «летающее блюдце»…
— А опознавательные знаки есть?
— Опознавательных знаков не видно.
— Ты посторожи, я сейчас оденусь. Дождь на дворе?
— Мерзкая погода. И надо же было ему именно сегодня упасть! У меня в девять совещание.
Удалов вернулся к кораблю, отыскал люк, постучал в него.
— Стемивурам зас? — спросили изнутри.
— Это я, Удалов, — представился Корнелий Иванович. — Вы нарочно к нам приземлились или как?
— Послити, маратакра, — сказал голос изнутри.
— Открывай, открывай, я подожду, — ответил Удалов.
Люк щелкнул, отворился.
Внутри стоял, протирая заспанные глаза, неизвестный Удалову встрепанный космонавт в пижаме.
Внешне он напоминал человека, если не считать чрезвычайно маленького, по пояс Удалову, роста, зеленоватой кожи и жестких волос, которые пучками росли на лбу и на кончике носа.
— Прекграни вслука! — воскликнул космонавт, поглядев на небо, потом на Удалова и на строения, окружающие двор.
— Погода как погода. Для этого времени года в наших широтах мы лучшего и не ждем.
Космонавт поежился на ветру и произнес:
— Струку, крапатака.
— Оденься, — сказал Удалов. — Я подожду.
Он заботливо прикрыл за ушедшим космонавтом люк, а сам зашел за бок корабля: там меньше хлестало дождем. Розовая краска с корабля облезла — видно, не первый день его носило по космическим далям.
Пришел Грубин, накрытый армейской плащ-палаткой.
— Этот? — спросил он, указывая на корабль.
— Вот именно, — подтвердил Удалов.
— Некрупный. А ты как, достучался?
— Сейчас оденется, выйдет.
— Он к нам с визитом или как?
— Еще не выяснил. Погода ему наша не понравилась.
— Кому такая понравится! Не Сочи.
— Всегда я жду чего-нибудь интересного от прилета межзвездных гостей. Развития технологии, науки, искусств, — сказал Удалов. — Даже сердце замирает от перспектив.
— Погоди, может, у него враждебные цели, — сказал Грубин.
— Не похоже. Он в пижаме был, видно, проспал посадку.
— А на каком языке говорит?
— Язык пока непонятен. Ну ничего, расшифруем.
Расшифровывать язык не пришлось. Люк заскрипел, отворился, на землю соскочил космонавт, на этот раз в прозрачном плаще и такой же шляпе.
— Ну что ж, — проговорил Удалов. — Только учтите, что у меня в девять начинается совещание.
Космонавт вытащил из кармана черную коробочку с дырками, затянутыми сеточкой. Включил нажатием кнопки.
— Переводчик у тебя такой, что ли? — догадался Грубин.
Черная коробочка сразу произнесла:
— Вокрочитук па ла-там-пракава?
— Воста, — сказал космонавт, и коробочка повторила:
— Правильно.
С этого момента общение между космонавтом и людьми упростилось. Да и догадка Удалова оказалась правильной: космонавт принадлежал к развитой и продвинутой цивилизации.
Общаться с таким представляло большой интерес.
— Что за планета? — спросил космонавт.
Ему было холодно, он переступал с ножки на ножку, и потому Грубин предложил:
— Зайдемте ко мне, поговорим в тепле. Ну что за беседа на такой погоде.
— Если, конечно, не спешите, — добавил Удалов.
Космонавт махнул ручкой, что означало: куда уж спешить, и они пошли через двор к Грубину.
Космонавт вел себя прилично, вытер ноги, правда, по причине малых размеров на стул его пришлось подсадить.
— Планета наша называется Землей, — начал, когда все устроились, Удалов. — Завтракать будете?
— Нет, спасибо, — отказался космонавт. — Это в каком секторе?
— Сами понимаете, — объяснил Удалов, — у вас свой счет на сектора, у нас — свой.
Тем временем Грубин принес бутылку кефира, налил себе и космонавту. Удалов отказался, потому что завтракал. Космонавт принюхался к кефиру и сообщил, что слишком кисло, а у него желудок слабый.
— А вы откуда будете? — спросил Удалов.
— С Вапраксилы, — ответил космонавт.
Но это тоже ничего не сказало Удалову. Потому что Вапраксила свободно могла именоваться альфой Птолемея или бетой Центавра.
— И чего пожаловали? Экспедиция?
— Нет, — сказал космонавт, которого звали Вусцем, — нечаянно я к вам попал. Сломалось у меня что-то. Или в приборах, или в двигателе. Вообще-то я летел к моей тетке на Крупису, а вылезаю — оказывается, не Круписа.
— Нет, у нас не Круписа… — сказал Удалов.
— Хотя погоди, — перебил его Грубин. — А не исключено, что они Землю Круписой называют.
— Нет, — возразил Вусц, — на Круписе я бывал неоднократно. Там ничего похожего и совершенно иное население. Не говоря уж о климате.
— Да, неприятная история, — согласился Удалов.
Тут в дверь постучали.
— Кто там? — спросил Грубин.
— Это я, Ложкин, — ответили за дверью. — Выходи скорей. У нас на дворе пустой космический корабль стоит. Может, его обитатели уже разбежались по квартирам с целью грабежа.
— Заходи, Ложкин, — пригласил Грубин. — И будь спокоен.
Ложкин зашел, увидел космонавта и смутился. По суетности своего характера он нечаянно оклеветал гостя.
— Мне очень обидно, — заметил Вусц. — Неужели подобные подозрения свойственны населению Земли? Должен отметить, что это говорит о низкой цивилизованности местного населения.
— Да я же не хотел. Но поймите, выхожу на двор, стоит корабль, незапертый, может, кто из мальчишек заберется.
— Да, — вздохнул космонавт. — Грустно попасть в отсталое общество и подвергнуться подозрениям. Было бы время, многому бы вас научил и просветил.
— Мы никогда не отказываемся от уроков, — сказал Удалов.
— Так что же теперь делать? — спросил Грубин.
— Делать? — Вусц поглядел в окно. Дождь перестал, выглянуло блеклое осеннее солнце. — Есть ли среди вас кто-нибудь, кто разбирается в гравитационных моторах?
— Вообще-то я техникой интересуюсь, — сказал Грубин. — Но с гравитационными двигателями дела не имел.
— Жаль, — огорчился Вусц. — У нас на каждом углу станции обслуживания. И миллионы, может быть, даже десятки миллионов механиков отлично разбираются в гравитационных двигателях.
— Ну, это понятно. — Ложкин хотел загладить свою вину. — При вашей цивилизации это неудивительно.
— Что ж, — сказал Вусц, — пойдем поглядим, что там…
Они с Грубиным пошли к кораблю. Грубин захватил с собой отвертку и плоскогубцы. Ложкин с Удаловым последовали за ними.
— Больших успехов вы добились в науке? — спросил Удалов по пути.
— Громадных, — ответил космонавт. — По сравнению с вами — даже поразительных.
— Рассказали бы, — попросил Удалов. — Мы соберем общественность, многие придут. А вы расскажете.
— Ну что ж, может быть, и выберу минутку, — предположил Вусц.
Космонавт жестом пригласил Грубина в корабль. Грубин с трудом пролез в люк. Подошвы его ботинок скрылись внутри, потом вновь показалось лицо.
— Тут мне, простите, без вас не разобраться. Где, к примеру, свет зажигается?
Вусц глубоко вздохнул и развел ручонками, словно хотел сказать присутствующим: «Какая темнота! Разве можно доверяться вашим механикам, если они даже не умеют зажигать свет!» Присутствующим стало неловко, и Удалов сказал укоризненно:
