Лучшая зарубежная научная фантастика: Звёзды не лгут - Дозуа Гарднер (книги серии онлайн .TXT) 📗
Мама не стала обновлять машину, но настроила ее под нас. Ввела в систему безопасности наши имена, а в навигатор — адреса дома, школ, больницы и полицейского участка, чтобы в экстренной ситуации мы не остались без помощи. Автомобиль обращался к нам по имени. Бен игнорировал его искусственную личность, а мне нравилось с ним болтать. Он знал кучу старых плоских шуток, и в него были установлены странные программы вроде «Дорожных игр» — про номерные знаки — и «Животное, растение или минерал». Я попробовала каждое сиденье. Посмотрела несколько старых фильмов на маленьком экранчике, но они все оказались ужасно длинными, и люди там очень много разговаривали. Моим любимым стало заднее сиденье, развернутое спиной к водителю. Очень интересно было наблюдать за лицами людей, которые проходили за нашей машиной. Обычно они удивлялись. Кто-то улыбался и махал, кто-то провожал нас взглядом. Вот только по вечерам мне не нравилось там сидеть, потому что фары автомобилей, проезжающих за нашей, светили мне прямо в глаза.
Машина была не слишком надежна и почти ничего не изменила в нашей жизни. Иногда, когда шел дождь, а нам приходилось идти к остановке и обратно, Бен начинал ворчать. Другие родители отправляли машины забирать детей из школы, и Бен все время скулил по этому поводу.
— Почему универсал не может отвозить нас домой, если идет дождь? — допытывался он у мамы.
— Ваш дедушка водил сам. Как и я. Не думаю, что он вообще когда-нибудь снимал блок.
— Это что, просто программа? Его можно снять?
— Даже не думай, Бенни, — осадила его мама.
И он какое-то время не думал. А потом ему исполнилось пятнадцать, и мама решила научить его водить.
Поначалу ее предложение не заинтересовало Бена. Большинство наших сверстников давно считали права лишними хлопотами. Если машина соответствовала требованиям закона, кто угодно мог в нее сесть и поехать. Я знала ребят, которых машины каждый день отвозили в детский сад и забирали обратно. Мама говорила, что глупо использовать автомобиль весом в тысячу с лишним килограммов как транспорт для двадцатикилограммового ребенка, но другие люди так и поступали. Мы с Беном оба понимали, что мама могла бы перепрошить универсал — или разблокировать его, или что там требовалось, — и колеса всегда находились бы в нашем распоряжении. Однако она предпочла другой вариант. Она сказала Бену, что единственный способ получить машину — научиться водить по-настоящему. Когда он сдаст экзамен, мама даже разрешит обновить ее, и можно будет просто откидываться на сиденье и называть ей пункт назначения.
Теперь идея Бену понравилась. Я ездила вместе с ними, когда он тренировался. Сначала мама по вечерам вывозила нас из города, чтобы он практиковался на парковках у пустых торговых центров. Бен быстро научился хорошо водить. Говорил, реальность почти не отличается от компьютерных игр. Тогда мама напомнила ему, что в игре он не может никого убить или покалечиться сам. Она очень серьезно к этому относилась, а Бен бесился. Они, наверное, целый год об этом спорили. Каждый разговор о машине превращался в ссору. Он ненавидел «дурацкую» краску и дерево, а она утверждала, что это «винтаж» и «классика». Он повторял, что лучше купить автомобиль подешевле, а она — что металлический корпус его защитит и что нужно радоваться, что у нас вообще есть машина. И так по кругу. Кажется, Бен произнес «Да знаю я, знаю» не меньше миллиона раз в тот год. А мама всегда отвечала: «Помолчи и слушай, что я говорю».
Бен решительно настроился обновить универсал и кататься с друзьями: большинству родители запретили приближаться к машине, если за рулем будет Бен, с правами или без. Он твердил маме, что самоуправление безопаснее, что оно уменьшит пробег, потому что машина сможет выбирать маршруты в объезд пробок, и что по статистике автомобильные мозги реагируют быстрее человеческих в экстренных ситуациях.
— Допустим, но реагируют они всегда одинаково, а люди могут принять десяток разных решений. Так что ответ — нет. Не сейчас. Может быть, никогда.
У мамы появилось серьезное преимущество на следующей неделе, когда на трассе I-5 произошло несколько десятков аварий с участием машин без водителя. Маму не волновало, что причиной стал вирус, которым заразили светофор. Никто не знал, кто это сделал. Одни говорили — экологическая группа борется с частным транспортом. Другие — новое поколение хакеров хочет оставить след в мире.
— Проблема не в машинах, мам! — доказывал Бен. — Светофор дал им неправильную информацию!
— А если бы за рулем сидели люди, ничего такого не случилось бы, — отрезала мама.
После этого несколько месяцев тема больше не всплывала.
В июне Бен с мамой серьезно поругались. Однажды он пришел домой из школы и взял машину без спроса. Вернул он ее черной, с легким вибрирующим намеком на еще более темные тигриные полосы. Я стояла и смотрела, пока он заводил ее на парковку.
— Круто? — спросил он. — Полоски шевелятся. Чем быстрее едешь, тем быстрее двигаются нанороботы.
— Откуда ты взял деньги?
— Не твое дело, — огрызнулся брат.
Я поняла, что будет скандал.
И он разразился, куда хуже, чем я думала. Когда мама пришла с работы, старые нанороботы в «деревянной» обшивке подрались с нанороботами из тигриных полос. Машина выглядела, как выразилась мама, «словно куча шевелящегося мусора».
— О чем ты вообще думал?
Они поссорились. Он говорил, что черная машина смотрится лучше, что новые нанороботы победят старых и цвет выровняется. Когда оказалось, что он потратил на покраску деньги, отложенные для колледжа, мама пришла в ярость.
— Я не мог упустить такое предложение! Обошлось в два раза дешевле, чем в обычном салоне!
Тут мама поняла, что он обратился в одну из тех палаток, которые ставили у торговых центров и блошиных рынков. В этих передвижных мастерских исправляли маленькие вмятины на переднем стекле или меняли его целиком. Там могли сделать чехлы на сиденья, нарисовать языки пламени или полосы. Нечистые на руку умельцы отключали родительский контроль музыки, видео и навигации, стирали историю передвижений и скручивали пробег. А в той палатке, куда пошел Бен, меньше чем за час выкрасили всю машину нанокраской. Ее просто вылили на универсал, и она сама расползлась по старому покрытию. Никаких распылителей благодаря новым нано-роботам. Самым современным, как поклялся Бену механик, которые забьют всех роботов предыдущих версий.
Мама так разозлилась, что усадила нас в машину, и мы поехали в эту палатку. По закону они должны были проверить документы владельца, прежде чем выполнить заказ. Мама хотела вернуть деньги Бена и надеялась, что у них найдутся нанороботы, которые съедят черный цвет. Ничего подобного. Когда мы приехали, то вместо мастерской обнаружили только кучу пустых банок и несколько пятен испуганной краски, которая пыталась наползти на мятые жестянки. Мама позвонила копам, потому что выбрасывать нанороботов незаконно, и те пообещали прислать команду зачистки. Мама не стала ее ждать, и мы поехали домой. Когда мы остановились, Бен выскочил из автомобиля и побежал внутрь. Мама вылезла медленно и встала у машины с таким грустным взглядом, какого я никогда не видела.
— Прости меня, Старая Краска, — сказала она универсалу.
Так он получил свое имя, а я поняла, что для мамы значил дедушкин автомобиль, ведь Бен совершал поступки и похуже тюнинга старой машины без разрешения. Я подумала, что, когда он успокоится, я постараюсь ему все объяснить. Потом я решила, что лучше будет не лезть в это вообще.
Покрытие смотрелось все хуже и хуже. Старые нанороботы держались крепко. Деревянные панели ползали по всему корпусу, пытаясь сбежать от новой краски. Выглядело это так, будто машина гнила. Бен не хотел больше в нее садиться, но мама была неумолима.
— Ты принял это решение, и тебе придется смириться с последствиями, как и нам всем, — говорила она.
И брату приходилось ехать на Старой Краске — в магазин, или вернуть книги в библиотеку, или по какому-нибудь еще поручению.
