Чудесный генератор(Научно-фантастическая повесть) - Владко Владимир Николаевич (книги полностью бесплатно txt) 📗
— Слушай, я только вот чего не понимаю…
— Ну?
— Да ты не нукай, ты лучше выслушай. Почему это маленькая собачка на цепочке смогла пробежать зону облучения — и лучи ее не остановили? Вот странно, словно бы она в броне какой-то была…
Олесь пожал плечами:
— Черти ее знают… Я вообще мало сейчас понимаю.
Он не закончил фразы, потому что кто-то ласково взял его за ухо. Олесь порывисто повернулся. Это был академик Антохин. Он улыбался, он слышал диалог между Ромой и Олесем. Рома покраснел:
— Кхе… не совсем понятно, Иван Петрович…
— Это вы просто не додумали, — сказал Антохин, улыбаясь еще веселее. — Видите, совсем необязательно искать для выяснения простых вещей самые сложные мотивы. Собака свободно прошла не потому, что имела какой-то странный панцирь или что-то еще. Она свободно прошла только потому, что очень маленькая и оказалась в тени. Так низко на тротуаре лучи не доставали, их влияние начиналось выше. Вот и все.
И он отошел в сторону, оставив приятелей. Им хорошо видно теперь было его поджаренное ухо и сожженную прядь волос. Кто-то толкнул Рому в сторону.
— Товарищ Рома, — прошептал, старательно выговаривая слова своим беззубым ртом, Андрей Антонович, — товарищ Рома. Как это так получилось, что вы покрасили волосы Ивану Петровичу?
— Спросите, Андрей Антонович, у самого Мистера Питерса, я не знаю, — ответил Рома.
Андрей Антонович недовольно мотнул головой. Он хотел спросить еще что-то, но услышал голос академика Антохина.
А этого было достаточно, чтобы Андрей Антонович замолчал окончательно: разве можно было мешать уважаемому Ивану Петровичу?
Академик Антохин остановился, тем временем, у генератора, любовно погладил его большую медную катушку своими тонкими пальцами, поглядел на слушателей и заговорил:
— Я не считаю нужным проводить дальнейшие эксперименты произвольного типа. Мне кажется, что мы имеем дело с весьма важным явлением. Это явление, по моему мнению, действительно совершит революцию в науке.
Вновь послышался шум: это заворчали профессора, услышав такое категорическое утверждение академика Антохина.
— Да, совершит революцию в науке, — повторил еще громче Иван Петрович. — И не так следует проводить его испытания. Мы не дети, нам не пристало баловаться, останавливая пешеходов или обжигая пальцы уважаемого профессора Терещенко, или… даже мое собственное ухо, — засмеялся академик собственной шутке.
Мистер Питерс почесался. Он хотел напомнить академику Антохину, что профессор Терещенко сам требовал обучения пальца. Что же до ушей Ивана Петровича? А в этом случае был виноват исключительно сам академик, ибо — кто же просил его лезть под лучи?.. Однако, объяснять все это не было времени, потому что Иван Петрович уже говорил дальше:
— Я хочу еще раз напомнить вам, что ультракороткие волны, в частности, такой чрезвычайно высокой частоты, какую нам продемонстрировали здесь, — почти совсем неизученное явление. Наука до сих пор успела поднять лишь краешек завесы, которая покрывает тайной эту чрезвычайно интересную и важную область электротехники. Что мы знаем об ультракоротких волнах вообще?.. Чрезвычайно мало. Напомню вам.
Академик Антохин оперся поудобнее о генератор. Рома прошептал Олесю:
— Ну, держись, академик поговорить хочет…
— Тише, тише, — откликнулся Олесь, — погоди, он слышит все равно, как микрофон, молчи…
Действительно, Иван Петрович посмотрел на Олеся и Рому. Рома почувствовал, как бешено застучало его сердце. Но академик не сказал ничего. Он погладил себя по седым прядям и продолжал:
— Ну, о значении ультракоротких волн для связи я ничего не скажу вам, ибо вы все хорошо знаете это. О том, что именно ультракороткие волны словно предназначены природой для телевидения — так же говорить не буду. Подчеркну лишь, что, по моему мнению, только ультракороткие волны решат окончательно проблему телевидения — так же, как и проблему тесноты «жилплощади» в эфире для общего радиовещания. Однако — все это вполне понятно.
Я хочу остановить ваше внимание на другом, а именно на биологическом влиянии ультракоротких волн. На влиянии ультракоротких волн на живых существ…
Невольно академик Антохин почесал обожженное ухо. Он посмотрел в сторону и увидел, как профессор Терещенко растирает себе палец. Академик весело усмехнулся:
— Кое-кто из присутствующих (в том числе и я лично) уже имел возможность убедиться на собственном опыте, как эффективно воздействуют ультракороткие волны на части их организма… Мое, скажем, ухо, так же, как и палец моего коллеги, профессора Терещенко, — наглядные доказательства такого эффективного воздействия на коротком расстоянии. Однако (и это очень важно) — мы и до сих пор еще не знаем, как следует, механизма и окончательных последствий такого влияния. Простите, не только такого, но и того влияния, которое давали до сих пор старые, известные, маломощные генераторы. Является ли это тепловое явление, так сказать, механическим?.. Или к нему примешиваются другие принципиально виды влияний и действий?.. Этого мы еще не знаем. Не знаем мы также и того, какими путями пойдет развитие живого существа под регулярным воздействием ультракоротких волн — в частности, этих, невероятно, я бы сказал, коротких…
Иван Петрович вновь улыбнулся.
— Чтобы не задерживать вашего внимания, товарищи, перейду сразу же к моим выводам. Я считаю нужным организовать широкие исследования над живыми животными, мы будем облучать их с помощью этого нового генератора. Конечно, это отнюдь не исключает возможности проводить и другие опыты; однако, на первое место мы поставим облучение живых существ и зерна. Для этого я, от имени института приглашаю всю бригаду наших молодых научных работников…
Академик Антохин сделал небольшую многозначительную паузу, оглядывая присутствующих.
— Да, бригаду наших молодых научных работников, — переехать для опытов, вместе с этим замечательным генератором, в наш институтский совхоз «Победа». Там уже есть неплохая лаборатория, и там к их услугам будут: большой крольчатник, большая молочная ферма, развернутое птицеводческое хозяйство, большое количество зерна. Кстати, мы уже решили следующую посевную кампанию в нашем совхозе провести исключительно облученным зерном. Итак, прежде всего, надо будет облучить зерно, чтобы помочь совхозу выполнить программу посевных работ. Что скажете, наши молодые друзья?
Мистер Питерс посмотрел своих товарищей. Рая смотрела на него с готовностью, Рома сиял от радости. Даже Олесь улыбался: такой простор для опытов!
— Уважаемый Иван Петрович, ваше предложение… — начал Мистер Питерс, но сразу же бросил торжественный тон. — Да конечно, мы только рады такой замечательной мысли. Хоть завтра поедем. Правда, а, ребята?..
— Едем! — единодушно откликнулись все.
— Очень рад, очень, — ответил академик Антохин, — вижу, что мы уже обо всем условились. А теперь я пойду, с вашего позволения, все же смажу свое ухо вазелином. Советую сделать это же и профессору с его пальцем, — он поклонился профессору Терещенко.
А когда академик Антохин уже совсем выходил из комнаты, к нему, вопреки всем институтским традициям, подошел Андрей Антонович. Он приблизился к академику и остановился, цепко держа свою неизменную швабру. Академик посмотрел на сторожа:
— Что такое, Андрей Антонович? — спросил он удивленно. — Что случилось?..
Андрей Антонович с мольбой посмотрел на академика:
— Я, Иван Петрович, с просьбой к вам… большую просьбу имею.
— Прошу, прошу, Андрей Антонович. Что такое?
— Вот, ребята в совхоз поедут, работать…
— Ну?
— Так вот и я с ними хочу поехать… в отпуск, или как там…
Академик удивленно посматривал на сторожа:
— Зачем, Андрей Антонович? Не лучше ли вам куда-нибудь в дом отдыха?.. Ну, например, мы вас можем на курорт отправить… в Крым…
Андрей Антонович решительно покрутил головой:
— Нет, Иван Петрович. Такая у меня к вам просьба… позвольте с ребятами. Дело там у меня есть одно…
