Антропогенный фактор - Забирко Виталий Сергеевич (лучшие бесплатные книги txt) 📗
— При чем здесь седина? — покосился на меня Борацци, но тут же понял. — Ах, вы об этимологии имени… Не я один, все его так за глаза зовут. Был в древности одноногий пират с таким именем. У Гримура с ним много общего: ходит, будто на костылях, вечно мрачный, живет в полутьме… Да еще эта клетка с пауком.
«Надо же, — подумал я, — выходит, не у одного меня возникла ассоциация с романом Стивенсона».
— Между прочим, Вольдемар, вы мне должны бутылку ха-арошего коньяку! — неожиданно заявил Борацци.
— За Куги?
— А за что же еще? Такое животное дорогого стоит. По-дружески, почти за бесценок уступаю.
— А подушка с антигравитационной прослойкой вас не устроит?
Борацци глубоко затянулся, шумно выдохнул, и я понял, почему у него сегодня прекрасное настроение. К запаху табачного дыма примешивался запах перегара.
— Скаредный вы, однако, человек… — иронично заметил он.
— Бутылку, так бутылку, — согласился я. — Но качество не обещаю. Я еще в свой бар не заглядывал.
— Как минимум, одна бутылка хорошего коньяку должна быть, — заверил Рустам. — Фирма всем презентовала.
— Договорились, — сказал я, протягивая руку для прощания. — Как только, так сразу.
Борацци словно не заметил моей руки.
— А у меня сейчас как раз это самое «только», — сообщил он. — И я не против «сразу».
— Не-ет! — рассмеялся я. — Сейчас не получится. Мне еще кое-что по работе предстоит сделать. Но за мной не заржавеет.
— Надеюсь… — разочарованно вздохнул медиколог и пожал мою руку. Но не выпустил, а придержал в своей. — Кстати, вы — единственный из персонала, кто еще не прошел медицинское обследование.
— Зачем? Я на Земле прошел все необходимые тесты. Вы получили мою медицинскую карту?
— Получил… Но не заглядывал. Я из тех практикующих медикологов, которые не бумагам верят, а собственным глазам.
— А я из тех пациентов, которые обращаются к мtдикологам только в случае крайней необходимости, — парировал я. Вот уж чего не собирался кому-либо позволить, так это своего медицинского освидетельствования. Разве что в виде трупа.
— Да?
— Да.
Он наконец отпустил мою руку.
— А легочно-мембранный респиратор вам имплантировали?
— Само собой.
— Тогда — воля ваша…
— Всего доброго, — пожелал я на прощание.
— Взаимно… — разочарованно вздохнул Борацци.
Проходя мимо коттеджа Ютты, я непроизвольно бросил взгляд на крыльцо. Лучше бы с ней повстречаться, чем с подвыпившим Борацци. Увы…
Куги встретил меня без ожидаемого проявления собачьей преданности. Сонно зевнул, потерся о ноги и поплелся за мной в спальню. Понятное дело — экономил полученную от солнца за день энергию, да и создавали его, в общем-то, как подушку для сна. Интересно, если кто-нибудь надумает создать имитанта Аранея, то в качестве чего его можно использовать? Пробки из бутылок вытаскивать и консервы вскрывать? Лапы у него когтистые, а когти острые… Я представил его в роли «официанта» у стола в холле коммодора и содрогнулся. Яду гостю в бокал впрыснуть ему будет одно удовольствие.
В спальне я первым делом, чтобы устранить возможность записи моих действий, приказал секретарю коттеджа отключиться, затем вынул из чемодана плоский блок биоэлектронного ассиста и уже собирался включить его, как наткнулся взглядом на забравшегося в кровать Куги. Свернувшись калачиком, он лежал в изголовье на месте подушки и смотрел на меня недоуменным взглядом — мол, чего хозяин медлит, спать пора!
Только его глаз мне и недоставало! Разумное объяснение, почему имитант столь стремительно переметнулся от своего хозяина ко мне, я нашел, но только ли в этом дело? Что-то слишком легко Борацци расстался со своим детищем, «за бесценок» уступив за бутылку. Возможно, я излишне мнителен и ничего подозрительного в действиях медиколога не было, но лучше перестраховаться и убраться от глаз имитанта подальше. Береженого, как говаривали наши предки, и бог бережет.
— Сейчас приду, — буркнул я Куги и, прихватив блок ассиста, вышел из спальни, плотно прикрыв дверь.
Уединившись в лаборатории, я включил ассист и скрупулезно проверил, нет ли в коттедже аппаратуры прослушивания и наблюдения. И только убедившись в полной безопасности, связался с кристаллоидным трансформером и активизировал его. Какую-либо особую форму я ему придавать не стал, собрал в шарик величиной не больше горошины, поднял над полом на два метра и вывел передаваемое изображение на экран ассиста. Как и ожидалось, в холле коттеджа коммодора царил полный мрак, и пришлось включить инфракрасное видение. В инфракрасном диапазоне все представляется несколько иначе, чем в обычном свете, поэтому вначале я провел круговой обзор, чтобы адаптировать восприятие.
Ничего в холле не изменилось, кроме того, что исчезла звукопоглощающая занавесь, закрывавшая клетку с Аранеем. Я медленно провел трансформер в угол, опустил на полметра ниже и приблизил к клетке. По внешнему виду паука невозможно определить, когда он спит, а когда бодрствует из-за отсутствия век и неподвижных зрачков. Возможно, пауки никогда не спят, возможно, впадают в своеобразное коматозное состояние, когда мозг выключается и единственным средством общения с внешним миром остаются глаза, выполняющие охранно-сигнальную функцию, которая включает мозг в момент опасности или появления добычи. Честно сказать, готовясь к миссии, этот вопрос я не прорабатывал, поскольку никак не предполагал, что на Мараукане придется столкнуться с подобной проблемой.
Осматривая паука, я медленно провел трансформер вдоль прутьев. Араней сидел неподвижно, но «нарисованные» глаза, казалось, следили за перемещением трансформера, в упор разглядывая меня с экрана ассиста. Известный эффект плоскостного изображения, когда глаза человека с портрета как бы «оживают» и следят за тобой, в какой бы угол комнаты ты ни направился.
Рассмотрев паука спереди, я увел трансформер влево и направил вниз, под клетку. Но как только трансформер вышел из поля зрения Аранея, он молниеносно, как умеют только пауки, развернулся «лицом» ко мне и присел на лапах, приняв атакующую позу паука-волка.
Надеюсь, я среагировал не менее стремительно, чем Араней, и, дезактивировав трансформер рассыпал его на кристаллы. Хотя, если паук не спал, а бодрствовал и видел трансформер в полной темноте, моя стремительность была бесполезной. Вот уж не предполагал, что пауки могут видеть в инфракрасном диапазоне…
Похоже, я сильно ошибся в своих подозрениях. Когда Гримур мельком показал мне Аранея за ширмой, я был уверен, что вижу не живого паука, а голографическую копию. Но то, что я увидел сейчас, никак не походило на трехмерное изображение. А десятиминутная задержка перед открытием дверей коттеджа объяснялась еще проще — Гримур, вопреки моей иронии, в самом деле оказался заботливым хозяином, и это время ушло не только на то, чтобы набросить халат, но и занавесить клетку.
И все же червячок сомнения не покидал меня, продолжая глодать такое стройное и логичное объяснение. Глаза паука, увиденного мной за ширмой, были тусклыми, а сейчас глаза Аранея, даже в инфракрасном диапазоне, блестели. И объяснения этому я не находил. Разве что на платформе, сидя в клетке у кого-то из членов команды, присутствовал еще один Араней. Собственно, а почему бы и нет? Редкостное животное, не описанное в справочниках, должно пользоваться спросом среди любителей экзотической фауны… Абсурд.
Я немного посидел у включенного ассиста, затем вновь активизировал трансформер, но уже каждый кристалл по отдельности, и, распылив их по комнате, вынес на потолок, где и приклеил. Так больше гарантии, что завтра они не попадут в раструб пылесоса биокибера-уборщика.
Некоторое время я просидел в нерешительности, не будучи уверенным в необходимости проверки еще одного незначительного факта. Однако в моей работе незначительных фактов не бывает — как раз они зачастую и позволяют уцепиться за ниточку, с которой начинается распутывание проблемы. Беда только в том, что лишь один из сотни малозначительных фактов является путеводной нитью, а все остальные — пустышки. Как тусклые глаза Аранея за звукопоглощающей ширмой. Тяжело вздохнув, я прилепил ко лбу присоски мнемоскопирования, подключил их к ассисту и попытался вспомнить изображение, мелькнувшее на экране в холле коттеджа коммодора перед тем, как он включил панораму окрестностей Пирамиды.
