Геном - Лукьяненко Сергей Васильевич (читаем книги бесплатно txt) 📗
– Империя тоже понесла потери.
– Большей частью случайно. Иногда в результате нервных срывов. Офицеры открывали огонь на поражение, а потом пускали себе луч в висок. Едва до них доходило, что они убили братьев по крови… У вас таких проблем не было.
– Последний вопрос, Джанет. Извините, но я должен его задать.
– Спрашивайте. Я понимаю.
– Как вы сейчас относитесь к идеологии Эбена? Поймите, иметь в экипаже человека, рожденного, чтобы убивать любой нечеловеческий разум…
– Я по-прежнему придерживаюсь той точки зрения, что человеческая раса является самой совершенной во Вселенной. Избранной Создателем.
Джанет помолчала, потом очень сухо добавила:
– Вы же понимаете, Алекс, что последствия специализации неустранимы. Никак.
– А как вы строите свою жизнь, исходя из этой уверенности? – Алекс огляделся, пытаясь найти в ресторане хоть одного Чужого. Ртутное Донце располагалось далеко от фронтира, но торговые корабли Чужих сюда залетали.
Нет, ни одного, как на грех. Ни громоздких неповоротливых Фэнхуан, укутанных в складки псевдокрыльев, ни мелких и юрких Брауни, ни Цзыгу… впрочем, этим ароматным созданиям никто бы не позволил войти в ресторан.
– Теперь я считаю, – очень твердо сказала Джанет, – что метод ксеноцида, одобренный нашей правящей церковью, был роковой ошибкой. Он неприемлем по морально-этическим соображениям, потому что, убивая Чужих без целей самообороны, мы опускаемся до их уровня. Человеческая раса должна завоевать Галактику мирным путем, совершенствуя технику и биотехнологии, занимая все большее пространство, творя красоту и энергично размножаясь. Именно этот путь приведет к тому, что неполноценные расы деградируют и вымрут, освободив Вселенную для людей. Я даже склонна считать, что мы обязаны будем сохранить памятники их культуры, создать музеи и мемориалы, по возможности поддерживать остатки биологических видов в резервациях и зоопарках.
– И вы строите свою жизнь, исходя из этого мнения?
– Да, конечно. За десять лет, прошедших с моего освобождения, я родила четырех здоровых и умных детей, специализировав их на полезные обществу мирные профессии.
Она подумала и добавила:
– Условно мирные… Вы можете не волноваться, капитан: увидев Чужих, я не вспомню методы их уничтожения. Без необходимости – не вспомню.
– Хорошо. Если вас устроит контракт и корабль…
Джанет кивнула. На ее лице появилась легкая улыбка.
– Думаю, что устроит. Я предпочла бы работу карго, но врач – это тоже неплохо. Остальные мои специализации куда более неприятны. Вам нужны рекомендации с прежних мест работы?
– Да. Я не сомневаюсь, что ваша подготовка великолепна, но таков порядок.
Алекс отдал ей один из захваченных с корабля бланков контракта, они выпили еще по стопке, скрепляя предварительную договоренность, и Джанет ушла.
Сигара Алекса давно истлела. Впрочем, в любом случае полагалось заказывать другую, что он и сделал.
Врач с Эбена… великолепная шутка судьбы. Но что поделать, у судьбы все шутки удачные.
Сомнений в профессиональных качествах Джанет у него не было ни малейших. Все ее дополнительные специальности – несомненный плюс, даже если они не потребуются. Агрессию к людям она проявлять практически не способна – тот самый недочет пропаганды Эбена, который и позволил Империи изолировать планету из реального космоса.
Может ли она сорваться на Чужих? Вспомнить профессию палача-спец? Нет, маловероятно. Раз уж военные психологи сочли возможным выпустить пленных в общество, разрешить им контактировать с Чужими, значит, уверены в своей тактике. Остроумный обход проблемы, если разобраться. Они не стали трогать основы основ Эбенского мировоззрения, постулата о том, что Человечество – высшая раса. Лишь убедили в мирном пути достижения вселенского господства. И вот из сотни тысяч озлобленных пленников, которые уже никогда не увидят свой несчастный мир, вышла сотня тысяч высококвалифицированных, фанатично преданных человечеству спецов. Правда, в армию их, кажется, брать запрещено. Там их вера могла найти тысячи новых приверженцев, а психологические блоки – рассыпаться в прах.
– Капитан?
А вот этот парнишка был совсем молодой. Лет двадцать, явно только что из училища.
– Да?
– У вас есть вакансия энергетика-спец?
Какие все сегодня нетерпеливые. Алексу приходилось присутствовать на найме, который вел его прежний капитан, Рихард Клайн, «гремучий Рихард», как его звали за глаза. При найме Рихард становился совсем другим… обстоятельным, неторопливым, даже сонным. И те, кто подходил к его столику, вели себя так же…
– Есть.
– Я вас устрою?
Парень тоже был типичным европеоидом. Разумеется – спец, иных в энергетики не брали. Кожа слишком розовая, румяная, лицо немного инфантильное, глаза блестящие, чуть навыкате, длинные темно-серые волосы лежат на плечах тяжело… словно свинцовая ширма, чью роль они в общем-то и выполняли. Сделать человека практически нечувствительным к радиации – это дается непросто. Достаточно сказать, что яички, к примеру, на время работы приходилось втягивать в тазовую полость.
– Посмотрите контракт, – сказал Алекс, протягивая ему лист. – Глюоновые реакторы – с ними приходилось работать?
– По-настоящему работать – нет, – рассеянно ответил юноша, просматривая договор. – Но знаю хорошо. Последний год мы только их и изучали. Да и сюда шли на корабле с глюоновыми…
– Обучался на Земле?
– Да, конечно… – Парень задумался над каким-то пунктом, и Алекс мимолетно подумал, что тот вовсе не так наивен и прост, как выглядит.
Внезапная мысль заставила его уточнить:
– А как назывался корабль? На котором сюда шли?
– «Неустрашимый»… Назвали яхту, будто армейский крейсер… – Парень поднял глаза, кивнул: – Мне нравится ваше предложение. На большие корабли я пока лезть не собираюсь. Если вас устроит энергетик со стажем работы в две недели – бегу собирать вещички.
– Ну… рискнем, сынок, – безуспешно пытаясь придать голосу так удававшийся Рихарду покровительственный тон, сказал Алекс. – Ведь все мы когда-то начинали, верно?
Разумеется, он не собирался говорить парню, что должность энергетика – единственная, на которую охотнее берут молодых, только что из училища ребят. Вся хитрость в том, что опыт, полученный на одном реакторе, ничуть не помогает в работе на другом. Поведение глюонового потока статистике поддается плохо, и куда лучше взять не отягощенного грузом воспоминаний новичка, чем опытного ветерана.
– Спасибо, – искренне сказал парень. – Вы не пожалеете. Я, Поль Лурье, девятнадцать лет, энергетик-спец, принимаю ваш контракт.
В отличие от предыдущих он даже не стал дожидаться осмотра корабля. Просто взял и подписал документы. Алекс мысленно пообещал, что при первом же случае выколотит для парня премиальные – такие жесты доверия надо поощрять.
– Позволите?
Новый претендент был одет в клетчатый килт и свободную ярко-голубую рубаху. Крепкий, рыжий, но с раскосыми глазами и безусловно азиатской внешностью. В левом ухе серьга, в правом – клипса-плейер. Длинные волосы собраны в туго заплетенную косу. Щеки раскрашены цветными переливчатыми спиралями: то ли татуировка, то ли обычная аппликация.
Несколько секунд Алекс безуспешно пытался определить его профиль, потом сдался, кивнул. Налил стопку саке.
Этот претендент тоже предпочел взять быка за рога.
– Вам нужен навигатор?
– Да.
– Смотрите.
Откуда-то, чуть ли не из-за пазухи, он извлек стопку рекомендаций. Положил перед Алексом.
Набор был впечатляющим. Пять лет службы в имперских силах, на самых разных кораблях, от эсминцев до линкоров. Корабли менялись подозрительно часто – но в то же время отзывы были самые положительные. «Экономия энергии»… «расчет прыжка в боевых условиях»… «после отказа приборов вручную выполнил ориентацию корабля»… «провел ремонт при полном отсутствии навыков, опираясь исключительно на интуицию».
– Пак Генералов, вы часто меняли место службы… – заметил Алекс. Что-то еще смущало в безупречных документах. Но вот что…
