Тринадцатый город - Лукьяненко Сергей Васильевич (е книги .TXT) 📗

Дима глубоко вздохнул, приходя в себя. В любом случае — Дежурные были преступниками. В любом случае — они обманом и насилием удерживали власть. И затея с предоставлением Равным информации была превосходной…

Гарт возился у пульта. Его кассета уже вращалась в приемном устройстве, но, похоже, этим все и ограничивалось. Дима посмотрел на экран браслета. Тот равномерно пульсировал желтым. Какой-то аппарат непрерывно запрашивал их личные номера, и защитные системы браслета старательно подбирали нужные ответы. Двум браслетам приходилось отвечать за четверых, вот в чем беда…

— Быстрее, ребята!

— Сами знаем!

Дима неожиданно поймал взгляд Тири. Он тоже сидел у пульта, но был занят чем-то своим…

— Как у тебя?

— Посмотри!

На дисплее высвечивалось:

Тири серьезно и вопросительно смотрел на Диму:

— Что это значит?

— А ты не понял?

— Но… тринадцатого Города нет!

— Есть.

Перед глазами у Димы встала та, составленная компьютером, карта планеты. Зеленая муть посредине круга Городов, очень похоже на земной город… Сволочи.

— Есть. Там живут Дежурные, — повторил он.

— Значит… — Тири метнулся от пульта.

— Постой!

Но парнишка уже стоял у лифтовых дверей. Быстро проглядывал надписи на табличках.

— Дима! Тут есть два лифта в транспортный центр! Один «общий», а другой «специальный-13»! Ты понял?

Он понял. Слишком хорошо понял, в чем дело. Но шагнуть в специальный лифт — означало потерять последние шансы на незаметный уход из Города. Не пройдет и получаса, как валяющиеся на полу Дежурные придут в себя. А они, между прочим, не спят, они лишь парализованы, и слышат все их разговоры…

— Есть!

Гарт и Арчи, красные, возбужденные, подошли к ним:

— Теперь им крышка! Передача идет по экстренному каналу, ее обязаны смотреть все!

Гарт говорил взахлеб. Но вдруг осекся:

— Что с тобой, Тири?

…Когда специальный лифт, набирая скорость, пошел вверх, из дверей другого выходили Дежурные новой смены.

Этот вокзал походил на все земные вокзалы. Вот только вместо окон его освещали мощные лампы, а стоящие на рельсовых путях магнитопланы не имели остекления. Кроме того, возле которого возился Гарт…

Та часть вокзала, куда их доставил специальный лифт, была отгорожена от основного пространства стеклянной стеной. В другой стене, — видимо, это была наружная стена Города, — виднелись два отверстия транспортных тоннелей. Один тоннель был намного шире, наверное, грузовой. А на единственном рельсе пассажирского тоннеля стоял магнитоплан. Небольшой, метров шесть-семь в длину, без прицепных вагонов, со стремительным, чуть сплюснутым силуэтом, выдающим огромную скорость. Двери магнитоплана были открыты, поддерживающее поле убрано, и аппарат стоял на толстых выдвижных опорах.

Дима подошел к замершему возле стены Тири, спросил:

— Мы на какой высоте?

— А?.. Четвертый ярус. Это километра полтора…

В его голосе было что-то незнакомое, и Дима насторожился. За тонкой стеклянной стеной ходили люди, в таких же, как у Тири, свободных серых брюках и куртках, одинаково подстриженные, темноволосые, с торопливыми движениями, безучастными лицами. Не отрывая от них взгляда, Дима спросил:

— Что случилось?

Тири посмотрел на стоящего возле магнитоплана Арчи и быстро сказал:

— Информационная сеть имеется во всех помещениях Города. В транспортном центре тоже… А они спокойны.

Дима не сразу понял смысл этих слов. Потом до него дошло.

— Но ведь передача шла, Тири! Гарт не мог ошибиться!

— Передача шла. А экраны информационной сети можно отключить непосредственно из помещения, где они установлены. Здесь полно Дежурных. И везде, где собирается много людей, есть Дежурные…

Его охватила бессильная ярость. Сдерживаясь, Дима спросил:

— Так что же, все впустую?

Тири молча кивнул. Поколебавшись, добавил:

— Тех, кто все-таки видел, изолируют… А потом скажут, что это был отрывок развлекательного фильма…

Дима провел рукой по лицу. Кажется, дергалось веко…

— Тири, не смей говорить это ребятам.

— Сам понимаю, — Тири почти обиженно взглянул на Диму. За прозрачной стеной, разделяющей вокзал, все так же безмолвно скользили люди. Равные…

— Почему они не смотрят на нас? — Дима спросил просто для того, чтобы о чем-то спросить; он догадывался, каким будет ответ…

— На всех вокзалах с той стороны огромное зеркало. Во всю стену…

Серые тени продолжали двигаться безликой покорной стаей, накрытой крепким аквариумом… Равные. Равные в незнании, равные в несвободе, равные в неравенстве.

— Все готово! Стоянка пять минут! — Гарт высунулся из двери магнитоплана и неожиданно улыбнулся. Руки у него потемнели от жирной, лоснящейся смазки — похоже, он вскрывал даже ходовые механизмы. Словно поймав взгляд Димы, Гарт небрежно вытер руки о рубашку. Легко спрыгнул на гладкий вокзальный пол. Дима шагнул к нему… и замер. Гарт вдруг странно подобрался и смотрел теперь мимо пилота. А в следующее мгновение Дима услышал гудение браслета.

Человек стоял у противоположной стены. Он был одет в черный, матово отсвечивающий костюм с белыми отворотами рукавов и высоким белым воротником. В вытянутых далеко вперед руках человек держал короткую и толстую трубку, оканчивающуюся чем-то вроде ребристого шарика размером с маленький апельсин. В «апельсине» чернело круглое отверстие. Дима быстро взглянул на друзей. Тири замер, глядя на Дежурного (в том, что это именно Дежурный, не было никаких сомнений). Пилот осторожно взялся за рукоятку пистолета, и сразу же оружие Дежурного повернулось в его сторону. Затем Дежурный резко мотнул головой и произнес что-то отрывисто-непонятное. Короткие злые слова прошли мимо сознания, но угадать смысл было нетрудно. Дима вздохнул и шагнул вперед.

Все случилось так быстро, что он не успел среагировать. Гарт, который с первого момента стоял неподвижно, вдруг сделал резкое движение, и автомат оказался в его руках. Но выстрелить он не смог. Трубка Дежурного выплюнула огненную струю, разлетевшуюся оранжевыми языками пламени. Ослепленный вспышкой, Дима закрыл глаза и совершенно автоматически бросился на пол.

Сбоку, оттуда, где стоял Арчи, забил автомат. Короткая очередь оборвалась, и Дежурный, сложившись пополам, рухнул на пол. Но Дима не смотрел на это. Он видел лишь почерневший бок магнитоплана и лежавшего под ним Гарта.

Он был еще жив. Ему уже не могла помочь никакая медицина. Пожалуй, даже окажись Гарт в операционной спасательного крейсера, врачи были бы бессильны. Но Дима все же открыл аптечку, достал две ампулы… и остановился, не решаясь прикоснуться к тому, что было недавно человеческой кожей. Наконец он сжал ампулы и быстрым движением ввел Гарту анальгезии. Сведенное судорогой тело шевельнулось, обугленные сучья рук сползли с лица. С кроваво-черной маски на Диму смотрели растерянные, полудетские глаза. Губы шевельнулись:

— Не верил… никогда…

— Гарт! Ты не бойся! Все будет хорошо! — Нет, это сказал не Дима, это сказал кто-то другой, сидящий в его теле, — молодцеватый, подтянутый, уверенный, что именно так и надо говорить. Но Гарт, казалось, собрался с силами после этих слов, во всяком случае, в его глазах кощунственно-невозможно мелькнула усмешка.

— Зачем врать… Дима, из Города не уйти… только через тринадцатый… Машина в порядке… довезет. Скажи им… кто ты… припугни… И не давай Арчи… в обиду…

На его губах выступила красная пена, он перевел ускользающий взгляд на Тири и еще тише сказал: