Оканогган-Лип - Джилмен Кэролин Ив (мир книг .TXT) 📗
Сьюзен никак не могла понять, о чем он толкует. Казалось бы, все слова были просты и понятны, но смысл их по-прежнему ускользал от нее.
- То есть ваши женщины как бы сами создают себе мужей? - переспросила она. - Но кто создал вас?
- Вы, - коротко ответил он.
- Вы хотите сказать…
- Это произошло в тот день, когда мы с вами впервые встретились, когда вы пожали мне руку. Теперь вам, наверное, ясно, почему мы избегаем физических контактов с людьми… Одного прикосновения существа противоположного пола достаточно, чтобы запустить этот механизм. Потом в дело вступает физиология… Все дальнейшие физические контакты служили лишь средством биохимической коррекции процесса.
О Господи, в панике подумала Сьюзен. Значит, это из-за нее он пережил сложную межвидовую трансформацию, которая, несомненно, сопровождалась сильнейшим психологическим и культурным шоком.
- Вы должны меня ненавидеть… - тихо проговорила она, опуская глаза.
- С чего вы взяли? Почему я должен вас ненавидеть? - его голос звучал совершенно искренне, но Сьюзен только печально вздохнула. Идеальный мужчина, которого она создала, конечно же, не может ее ненавидеть. Иначе пережитая им трансформация утратит всякий смысл. Интересно, как ей теперь быть? Что делать?
На мгновение Сьюзен ощутила себя пташкой, которая случайно залетела в комнату и теперь бьется об оконное стекло, не в силах вырваться на волю.
- Значит, вы превратились в мой идеал?
- По-видимому, да. Сьюзен снова вздохнула.
- А я-то считала, что мой идеал - Том…
- Том уже принадлежит вам, - ответил капитан Гротон. - И другой мужчина вам ни к чему.
Сьюзен долго разглядывала лицо, которое - словно слепок с ее подсознания - было создано специально для нее. Это не было безупречное, кукольное лицо кинозвезды, но лицо мужчины, иссеченное морщинами опыта и былых печалей.
- Но вы сами, ваша… личность, характер?.. - спросила она растерянно. - Их тоже создала я?
Капитан покачал головой.
- Что мое, то мое.
- Но ведь это главное! - воскликнула Сьюзен. - И это лучшее, что в вас есть!
В густых сумерках она не различала его черт, но по голосу поняла - капитан глубоко тронут.
- Спасибо, Сьюзен, - проговорил он.
Они вели себя в точности как подростки. Как самые обыкновенные подростки, захваченные врасплох бурным выбросом гормонов - этим физиологическим императивом, ответственным за продолжение человеческого рода. Осознав это, Сьюзен испытала шок. Она не собиралась изменять Тому - ни сейчас, ни потом. И вообще никогда… У нее и мысли такой не возникало. Но подсознание, как видно, сыграло с ней злую шутку; во всяком случае, сейчас Сьюзен чувствовала себя так, словно самое страшное уже произошло. Что она согрешила с другим мужчиной. И доказательство ее неверности было перед ней. Сьюзен выдумала себе любовника, не подозревая, что ее фантазии могут облечься в плоть и кровь, но это свершилось. И капитан Гротон стал ей живым укором.
Вспомнив, что она все-таки взрослая, Сьюзен попыталась что-то предпринять.
- О Господи, как же нам теперь быть? - пробормотала она. - Ситуация довольно щекотливая…
- Понятия не имею, - откликнулся он. - Быть может, мы могли бы…
Как раз в этот момент над дверью кухни вспыхнул свет, и они поспешно отпрянули друг от друга, словно влюбленная парочка, застигнутая врасплох. На крыльце стоял Том. Держась за перила лестницы, он сверлил глазами темноту, высматривая во дворе свою жену и ее гостя.
- А вот и ты, Том! Ты уже вернулся?! - воскликнула Сьюзен так беззаботно, как только смогла. - Ты ужинал?..
Она быстро зашагала к дому, капитан последовал за ней.
- Да, - откликнулся Том. - Я заехал в «Бургер-Кинг» в Уокере.
- Ах ты бедняжка!.. Ну, идем, я как раз собиралась варить кофе.
- К сожалению, мне необходимо возвращаться на базу, - подал голос капитан Гротон.
- Вы не останетесь на кофе? - повернулась к нему Сьюзен.
- Нет, к сожалению. Я и не подозревал, что уже так поздно… - Он криво усмехнулся и добавил: - Теперь я понимаю, почему люди постоянно опаздывают.
Оставив Тома в кухне следить за электрической кофеваркой, Сьюзен проводила капитана к парадному выходу. На ступеньках веранды капитан ненадолго остановился.
- Спасибо, Сьюзен, - сказал он негромко, и по его голосу она поняла: уотессунец благодарит ее не только за приятный вечер.
- Вашим женщинам очень повезло, капитан, - проговорила она мягко.
- Нет, - серьезно ответил он. - Не думаю.
- Быть может, они живут не слишком долго, зато они счастливы.
- Надеюсь, вы правы…
Он сбежал по ступенькам и удалился торопливым шагом, словно стараясь убежать от следовавших по пятам воспоминаний.
Когда Сьюзен вернулась в кухню, Том спросил с тщательно разыгранной небрежностью:
- Ну как, удалось тебе добиться каких-нибудь успехов?
- Почти никаких, - ответила Сьюзен. - Долг для него превыше всего…
Пряча глаза, она принялась разливать кофе. Передавая чашку мужу, она впервые за много лет заметила в его глазах легкий огонек неуверенности. Поставив кофе на стол, Сьюзен обняла Тома за шею.
- О, Том! - воскликнула она. - Я так тебя люблю!..
Он ничего не ответил, но, в свою очередь, крепко прижал ее к груди.
Уже ночью, лежа в постели и прислушиваясь к знакомому храпу Тома, Сьюзен снова поймала себя на том, что перебирает в уме вопросы, на которые так и не смогла найти ответов. В ее жизни воцарилась пустота, которой она никогда прежде не замечала. А теперь Сьюзен чувствовала боль, на которую уже не могла не обращать внимания. Компромиссы… Она приучила себя к ним, приучила к жизни, которая хотя и не была в точности такой, как ей хотелось, но все же казалась достаточно… приемлемой. А теперь эта жизнь вдруг перестала быть приемлемой. Сьюзен мечтала о большем, но она знала, что не сможет получить это большее, не причинив боль Тому. Кроме того, она льстила себя надеждой, что не стала любить мужа меньше, узнав, что он не является для нее идеальной парой. Господи, да кто же сомневался, что Том далек от совершенства?! В конце концов, он был всего-навсего человеком…
Слегка приподнявшись на подушке, Сьюзен оглядела накрытый одеялами холмик рядом с собой. Том был ей хорошим мужем; все эти семнадцать лет он безоговорочно доверял ей и был верен сам, и теперь Сьюзен подумала, что не имеет права оказаться неблагодарной. Она должна забыть о своих желаниях, забыть о единственной в своем роде возможности и примириться с тем, что у нее есть. Это ее долг, и, в конце концов, это не так уж мало.
