Меч над пропастью - Ахманов Михаил Сергеевич (электронные книги бесплатно .txt) 📗
– Но прогноз будущего – некорректная задача, – возразил Белый Воротник. – Нельзя учесть всю гигантскую совокупность фактов, необходимых для точного математического расчета. В то же время малые флуктуации в исходных данных ведут к непредсказуемым результатам. – Он помолчал, потеребил шерсть на груди, потом пригладил белый мех. – Мы познакомились с тем, что называется у вас литературой. Я вспомнил песенку… детскую песенку о кузнице, в которой не нашлось гвоздя, чтобы подковать верховое животное… кажется, лошадь… И что случилось из-за этой мелочи?
– Лошадь захромала, командир убит, конница разбита, армия бежит, – гулким басом сообщил Колесников. – Да, случилась большая неприятность! Но мы теперь умнее, чем двести лет назад. Мы не пытаемся влиять на экстравертные культуры, на тех, кто осознал свое место во Вселенной. Мы занимаемся исключительно архаическими мирами.
– Но ускоряя их прогресс, вы не застрахованы от ошибок. Есть лишь одна причина для оправдания подобных действий: минимизация жертв. Социальный и техногенный прогресс общества ведет к неизбежным потерям: разумные существа гибнут в войнах и катастрофах, во время социальных потрясений и опасных экспериментов, умирают от голода и болезней. Вмешательство извне оправдано, если оно сокращает количество жертв.
– Существенно сокращает, – добавил Антрацит. – Но вы не умеете предугадывать подобные риски.
– Нам намекают: не суйся со свиным рылом в калашный ряд, – буркнул Колесников. Он произнес это на русском, но, вероятно, смысл был понятен парапримам – оба оскалились в улыбке.
– Есть ситуации и Cитуации, – сказал Сойер. – Иногда вмешательство необходимо, к какой бы культуре, интравертной или экстравертной, ни относился прогрессируемый мир. В истории нашей планеты были такие случаи.
– Вы испытали чье-то влияние? – спросил Антрацит. Кажется, он выглядел удивленным.
– Не уверен, что это можно так назвать. – Каралис запрокинул голову и прищурился – зеленоватые лучи Каузы Примы кололи глаза. – Влияние?.. Нет, скорее своевременная помощь… Это произошло девять веков назад, при столкновении с расой фаата. Их флот вторгся в Солнечную систему, и хотя мы уже имели боевую космическую технику, перевес был на стороне противника. Возможно, нас бы уничтожили.
– Кто же вам помог? Кто это сделал? – с явным волнением произнес Белый Воротник.
– Эмиссар метаморфов, пребывавший в нашем мире в качестве наблюдателя. Организм этих созданий способен к глобальной перестройке, – сообщил Каралис. – Они могут принять облик гуманоида, дроми, лльяно или подобного вам существа и потому практически неуловимы. Но Гюнтер Фосс – так звали того метаморфа – не скрывался и вступил в контакт с нашими службами. В архиве Звездного Флота есть упоминания о нем.
Парапримы переглянулись.
– Нам ничего не известно об этой расе, – промолвил наконец Белый Воротник.
– Рад оказаться вам полезным. – Каралис усмехнулся. – Но про лоона эо вы, вероятно, знаете?
– Да. С ними мы поддерживаем торговые контакты.
– Лоона эо тоже пытались влиять на нас. Среди предлагаемых ими товаров есть странные устройства, опасные для гуманоидов: гипноглифы, Зеркала Преображений, снадобье эрца и звучащие шары… как же они называются?..
– Коум, – подсказал Колесников, – они называются коум. Мы запретили ввоз таких предметов и потому, возможно, еще живы. Даже не сошли с ума.
Парапримы одновременно кивнули, то ли соглашаясь с подобным решением, то ли приняв информацию к сведению. Потом Антрацит промолвил:
– Это создание… метаморф… он действовал в согласии с нашей традицией. Несомненно, его раса обладает опытом и мудростью. Мы хотели бы с ней связаться и просим вашего содействия.
– Тут мы ничем не можем помочь. Метаморфы приходят и уходят, ни у кого не спрашивая разрешения, – сообщил Каралис, а Колесников мстительно добавил:
– Поищите на своих мирах. Уверен, они и вас не обошли вниманием.
Наступила тишина. Антрацит и Белый Воротник сидели неподвижно, закрыв глаза, и, надо думать, обменивались мнениями – эта раса была способна к мысленной связи. Зеленоватые лучи звезды струились сквозь прозрачный купол, шерсть парапримов, не носивших одежды, отливала изумрудными бликами, мышцы гибких длинных конечностей чуть заметно трепетали. Каралис и Сойер, соблюдая протокол, старались не разглядывать их, но Колесников не стеснялся: все шесть видеодатчиков его цилиндра таращились на инопланетян. Он, несомненно, фиксировал каждый их жест и каждое слово, а в периоды молчания пытался расшифровать поток ментальных импульсов.
– Продолжим, партнеры, – сказал Антрацит, поднимая темные кожистые веки. – Мне кажется, вы что-то хотите спросить?
– Да, – откликнулся Сойер. – Упоминались некие традиции… ваши принципы прогрессорства, если я верно понял… Могли бы вы их изложить?
– Разумеется. – Антрацит обхватил нижние конечности верхними и принялся раскачиваться в своем сиденье-гамаке, согласуя ритм речи с этими движениями. – Наблюдение, только наблюдение… долгое, тщательное, терпеливое наблюдение… никаких попыток ускорить естественный прогресс… никаких эстапов и передачи технологии, даже самой безобидной… никакого протекционизма тем или иным группам населения… никаких сведений географического или космогонического характера… – Вдруг он замер и вытянул в сторону землян длинную конечность. – Вмешательство допустимо, но в одном и только одном случае: при угрозе общепланетной катастрофы. Так, как сделал наблюдатель метаморфов, о котором вы рассказали.
– Это означает, что из прогрессоров мы станем наблюдателями и хранителями, – сказал Сойер.
– Именно так, – согласился Антрацит. – Не изменять быстро и непредсказуемо, а оберегать от несчастий. Не толкать силой в неведомое будущее, а следить за естественным процессом, помогая лишь в случае крайней необходимости. Такова наша концепция.
– Я доведу ее до сведения Консулата, – вымолвил Каралис. – Вы желаете продолжить обсуждение наших… гмм… провалов и ошибок?
– Нет. Об этом сказано достаточно, и мы не хотим усиливать то ощущение вины, которое вы испытываете. – Белый Воротник щелкнул пальцами, вызывая гравиплатформу. – Чем мы займемся в следующий раз? Ваша очередь сделать предложение.
– Осиер, – сказал Каралис. – У нас имеются разногласия по Осиеру. Хотелось бы с ними разобраться.
– Нет возражений. Ваш коллега Ивар Тревельян будет участвовать в дискуссии? Это было бы полезно. Хранитель Осиера высокого мнения о нем.
– К сожалению, Тревельяна нет на нашем корабле. Он выполняет очередную миссию, далеко отсюда. Очень далеко.
– Разве с ним нельзя связаться?
– В принципе, можно, но поддерживать непрерывную связь на таких огромных расстояниях затруднительно. Боюсь, капитан нашего лайнера на это не пойдет.
– Техническую часть мы берем на себя, – промолвил Антрацит.
Сделав прощальные жесты, парапримы скользнули друг за другом на подплывшую платформу и направились к выходу.
