Журнал «Если», 2004 № 02 - Рид Роберт (бесплатные полные книги .TXT) 📗

— Разумеется, это может быть и ее настоящим именем, — сказал Сергей. — Но страшно подумать, как подобные имена характеризуют их общество. Я встречал множество Смитов, Куперов и Флетчеров, но никто из них не занимался изготовлением подков, бочонков или стрел… и ни разу не видел человека, по имени Программист или Астронавт.

Он устало покачал головой.

— Правда, я пробовал говорить с Впокга/ро/тжж на лагвианском, но со стороны это звучало, наверное, как лепет младенца. Да ты сама знаешь.

— Сергей, ты ведь однажды добился признания у черепа!

— Верно, но то был человеческий череп. Кроме того, на это ушли часы, а на сей раз у меня было всего тридцать минут, прежде чем заявился другой эксперт.

— Как они доставили ее сюда?

— Шестеро агентов Секретной службы подняли ее и отнесли в фургон, — ответил Пасторелли. — И заметь: она не сопротивлялась. Сейчас сидит в герметичной емкости из пуленепробиваемого стекла — по-прежнему в своем костюме: очевидно, в нем содержатся еда и воздух, вернее, хлор. И ни с кем не желает разговаривать. А через четыре дня прибудет корабль.

— Если она и пыталась связаться с кем-то из своих, — добавил Сергей, — то неизвестными способами. Возможно, лучи нейтрино или подпространственное радио. При мне она не издала ни звука. Наверное, слишком смущена.

— И что привело вас к этому заключению? — полюбопытствовал Пасторелли.

— Занятия антропоморфизмом.

— Понятно.

— Шпионы, — все охранники, цэрэушники и даже копы в гражданском были для Сергея «шпионами», — считают, что она не сопротивлялась либо потому, что шансы были неравны, либо желая сохранить силы. Лично я считаю, что обе версии — дерьмо, но лучших идей и у меня нет.

Я оглядела коридор, вернее, все эти костюмы и мундиры.

— Эти эксперты…

— Да?

— Среди них были женщины?

После секундной заминки Пасторелли покачал головой.

— Это совершенно секретное дело, и…

— Когда я могу получить свои полчаса?

— Бери мои, — сказал Пасторелли.

Я открыла рот, чтобы запротестовать, но он замахал руками и поспешно добавил:

— Чистый эгоизм. Это даст мне время что-то придумать.

Сергей ухмыльнулся и оставил нас.

— Спасибо, Луи, — прошептала я, как только он ушел.

— Не за что. Если уж этот ублюдок не смог из нее ничего вытянуть, где уж мне…

Я просмотрела записи приема и посмертные фото Тоуи, Мэлидона и Понци. И не заметила ничего, что позволило бы выделить их из толпы. Впрочем, я не лагвианка.

Впокга/ро/тжж лежала на подушках в своей комнате со стеклянными стенами, удивительно похожая на Сфинкса в Гизе. Если не считать того, что глаза, рты и носы были не на тех местах.

— Меня зовут Сара ван Елвен, — начала я. — Я могу вам чем-нибудь помочь?

Ответа я не получила: с равным успехом она могла спать, находиться в ступоре или вообще умереть.

— Мы можем наполнить комнату хлором, если хотите снять костюм…

— Нет, — ответила она голосом, должно быть, позаимствованным в Королевской шекспировской труппе. Скорее всего, у тени отца Гамлета. — Спасибо.

— Еда?

— Спасибо.

Две самые насущные потребности — мимо. Остается еще одна, последняя.

— Что-нибудь почитать?

На этот раз она, представьте, шевельнулась!

— А это возможно?

— Разумеется. Все, что хотите. Мы в нескольких кварталах от Библиотеки Конгресса.

— «Библиотека» — это я понимаю. А «Конгресс»? Метод воспроизводства?

— Нет. Нечто прямо противоположное «прогрессу», — пояснила я. — Сейчас заставлю их принести терминал. Терминал — это маленький компьютер, соединенный с большим, а не ожидаемая продолжительность жизни.

Она взглянула на меня так, словно хотела улыбнуться, но не знала, как это делается. Я осторожно улыбнулась в ответ, ухитрившись не показать зубы (во многих культурах, даже человеческих, это считается дурным тоном или признаком агрессии), и, заметьте, никто в меня не выстрелил. Пока обошлось.

— Читает она без труда? — спросила я.

— Еще бы! — воскликнул Пасторелли. — Просто пожирает книгу за книгой и при этом следует достаточно разумному плану. Начинает каждый раз с энциклопедии, продолжает до более высокого уровня специализации и возвращается к энциклопедии. Изучила развернутые очерки истории человечества, вернулась к энциклопедии, потом занялась физиологией и психологией человека, а также психическими болезнями. В настоящий момент… — он глянул на монитор, — …читает работы по паразитологии.

— Парапсихологии? — встрепенулась я.

— Исследования паразитов, — поправил Сергей. — Полагаю, между этими двумя областями есть некоторое сходство… Так или иначе, судя по тому, что я вижу, последние полминуты она глазеет на снимки ленточных червей.

Мы с Пасторелли переглянулись.

— Я тоже не понимаю, — кивнул Сергей. — К Тоуи это точно не относится: у него брюхо было больше дирижабля. Мэлидон трудился, как маньяк, а у Понци, насколько мне известно, черный пояс по ипохондрии. Погодите…

Он снова глянул на монитор.

— Теперь она штудирует биологический труд по классификации животных видов… и, судя по всему, перешла от ленточных червей к миногам и змеям.

— Змеям?

— Змеям.

Лагвианцы всеми силами старались не выдать никаких сведений о своей биологии, науке или истории, зато дали нам фонетический лагва-английский/англо-лагвианский словарь — весьма увлекательное чтение. Самые важные термины культуры всегда обозначаются самыми короткими словами. Либо старыми, либо такими, которые мы используем слишком часто, чтобы маяться с числом слогов больше двух. Поэтому «автомобиль» у нас стал «тачкой», «телевизор» — «теликом», а всяческое оружие — «пушками». Коротко и ясно.

Сергею действительно легко давались языки, хотя он не знал лингвистики — что, скорее, напоминает разницу между бессмертием и наличием врачебного диплома. Но и он быстро понял, что я ищу.

— Один из ваших политиков давным-давно, когда я был еще мальчиком, заявил, будто в русском языке нет слова для обозначения свободы, и следовательно, мы — раса рабов и рабовладельцев.

Пасторелли, не владеющий русским, едва не уронил чашку.

— Он также считал, что деревья служат причиной куда большего загрязнения, чем тяжелая промышленность, — продолжал Сергей: — Разумеется, и в том, и в другом случае он был не прав, но рекламу себе создал неплохую.

Он нашел четырехсложное лагвианское слово, обозначающее «войну», и шумно поскреб подбородок. К этому времени мы уже тридцать часов обходились без сна, и в голове у меня все смешалось.

— Все их технические термины труднопроизносимы, — продолжал Сергей. — Если вы правы, значит, космических полетов у них не было уже очень давно… что весьма интересно, поскольку их обозначение инопланетян — Ар'в, всего два слога… Конечно, имеются культуры, которые считают необходимым обозначать повседневные понятия длинными словами, но такое бывает редко. Французы по-прежнему пытаются сделать это, но неизменно терпят неудачу, Бисмарк обожал изобретать зубодробительные термины для замены слов, которые считал «неточными», и, думаю, все мы слышали о войнах, называемых «политическими акциями»…

Я взглянула на изображение Впокга/ро/тжж и какой-то частью разума воспарила к грекам и скифам. Впервые увидев человека на лошади, греки предположили, что всадник и животное составляют одно целое — кентавра с человеческой головой и торсом и лошадиным задом. Американские индейцы, ацтеки и инки, подумали то же самое, когда увидели…

И тут в моем мозгу что-то щелкнуло. Я снова посмотрела на Впокга/ро/тжж и перевела взгляд на Сергея с Пасторелли.

— Луи, кому-нибудь уже удалось разговорить Впокга/ро/тжж?

— Насколько я знаю — нет…

Я снова уставилась на экран и принялась шарить в файлах, пытаясь найти запись приема.

— И все они были мужчинами, верно?

— Как мне известно, да, но… хочешь сказать, что Впокга/ро/тжж не станет разговаривать с незнакомыми мужчинами?