Окно в пустоту - Артемьев Илья (библиотека книг бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Не знаю, отец. Ты сделал что-то важное. А теперь прощай, я не могу надолго задерживаться.
Сергей Петович почувствовал, как по щекам его течет горячая соленая влага. Вот сейчас все кончится, сын уйдет, и он опять проснется в той же опостылевшей комнате. А что потом? Та же одинокая, ненужная опостылевшая жизнь.
— Володька, не уходи! Я болен, стар и одинок. Я не могу так больше. С тех пор, как ушла твоя мать, мне уже незачем и не для кого здесь оставаться. Возьми меня к себе, пожалуйста!
— Хорошо, отец. Сегодня такая ночь, когда желания сбываются. Иди ко мне. Про маму я знаю, она тоже здесь.
Из-под ног сына протянуся длинный серебряный луч. «А вот посмотрим, сумею ли я ходить по радуге», — подумал Сергей Петрович, прежде чем ступить на него. Лунная дорожка оказалась странно-призрачной и в то же время надежной. Идти по ней было легко и приятно, и Сергей Петрович, еще не веря своему счастью, торопясь и смешно взмахивая руками, пошел по лунной дороге вверх. Туда, где ждал его сын.
И даже не заметил, что умер.
Семен Яковлевич Гольдберг собирался в аэропорт встречать Тома. Этот чертов тведолобый американец был очень нужен ему. Дела у Семена Яковлевича в последнее время шли совсем не так, как хотелось бы. Когда Том приезжал в прошлый раз, Семен Яковлевич делал все возможное и невозможное, чтобы угодить ему. Ну, и себе, конечно. На все его старания Том лишь брезгливо кривился и никакого энтузиазма к дальнейшему сотрудничеству не проявлял. В этот раз Семен Яковлевич специально подстроил так, чтобы Том приехал на праздники. Непринужденная обстановка иногда творит чудеса. Кроме того, он, кажется, «положил глаз» на переводчицу Катю. Может быть, с этой стороны удастся к нему подъехать? Боже ж мой, как трудно стало жить!
Когда Катя, наконец, пришла в себя, было уже утро. Она почему-то медлила открывать глаза. Ей было тепло и уютно, а слабость и истома во всем теле казались даже приятными. «Сейчас-сейчас… Еще минуточку… На работу ведь сегодня не надо. И Вадим…» Вадим. Да, конечно, Вадим. Воспоминания о страшных событиях вчерашней ночи отогнали остатки сна, заставили резко открыть глаза. Господи боже мой, где это я? И чем все кончилось?
Катя лежала на большой широкой кровати в совершенно незнакомой комнате. Стены были обиты узкими деревянными дощечками, а в открытое окно заглядывали душистые гроздья цветущей сирени. Рядом с кроватью в кресле сидела черноволосая девушка в джинсах и белой рубашке. Она читала какую-то книгу в потертом кожаном переплете. Катя пыталась сообразить, как же, собственно, она попала сюда — и не могла.
Увидев, что Катя пришла в себя, незнакомка отложила книгу и улыбнулась.
— Привет, сестренка. Добро пожаловать обрато в мир живых.
— Привет. А ты кто?
— Это не важно. Если хочешь, зови Дианой. Вам, людям, почему-то обязательно нужны имена. Попробуй встать, если сможешь. Думаю, что тебе пора завтракать.
Откинув одеяло, Катя увидела, что она совершенно обнажена, а ее руки тщательно и умело забинтованы. Тонкая цепочка с медальоном по-прежнему холодила шею.
Диана подошла к стенному шкафу и выложила на кровать такую же, как у нее, белую рубашку, джинсы, и белье.
— Надень это, сестренка. Наверное, будет длинновато, но пока сойдет. Вчера от твоего платья мало что осталось.
В просторной светлой кухне Диана проворно поставила на стол свежие булочки, апельсиновый сок и большую тарелку с горячей, аппетитно пахнущей яичницей. Никогда еще еда не казалась Кате такой вкусной и сытной. Силы быстро возврвщались к ней.
Катины мысли представляли собой смесь любопытства и страха. Кроме того, было огромное, все затопляющее чувство возвравщенной радости бытия. Как бы то ни было, пока она еще жива. Учитывая события вчерашней ночи, это можно было считать удачей. Обожженные руки болели, ноги сильно исцарапаны, но могло быть и хуже. Гораздо хуже.
— Послушай, Диана, я могу о чем-то спросить?
— Конечно.
— Кто меня перевязывал?
— Один из наших братьев. Кода-то он был врачом. Не волнуйся, там нет ничего страшного, ожоги не глубокие. Все заживет и даже шрамов не останется.
— А раздевал кто?
— Я.
— А… Больше ничего не было?
Диана громко, искренне рассмеялась.
— Жаль тебя разочаровывать, сестренка. Ты неплохо сложена, но здесь твои женские прелести никого не интересуют.
— А как вы все оказались в лесу? И что вы делали там среди ночи? И чем вы вообще занимаетесь?
— Черной магией. Колдовством, — ответила Диана так спокойно и просто, будто речь шла о ремонте квартир или торговле овощами. Ее глаза стали вдруг сухими и безжизненными, как два черных камня в пустыне.
— Поторопись, сестренка. Тебя ждет Грандмастер.
«Этого еще не хватало. Сперва — бандиты, потом — колдуны. Просто интересно, что со мной будет дальше», — думала Катя, поднимаясь вслед за Дианой по витой железной лесенке. Особенного страха, она, впрочем, не испытывала. Видимо, даже у страха есть свой предел.
В комнате царил полумрак. Как будто и не было за окном солнечного утра, не бушевала весна и сирень не распускала свои душистые гроздья.
Сидящий за столом мужчина смотрел на Катю прямо в упор. «А ведь он красив», — некстати подумала она.
— Здравствуй, проходи, садись. Я рад, что ты в порядке, — приветствовал ее мужчина.
Катя несмело опустилась на стул напротив него. На столе горели две свечи. В комнате странно пахло. Этот запах не был резким или неприятным, но как-то странно пьянил, кружил голову, навевал сон.
— Полагаю, ты хочешь о чем-то спросить?
— А можно? Вопросов у меня очень много, даже не знаю, с чего начать.
— Начни с самого главного, будет проще.
Катя долго собиралась с мыслями, и наконец выпалила:
— А правда, что вы все — колдуны?
— Правда. Мы предпочитаем другое название, но это уже вопрос терминологии. Видишь ли, много лет назад наши предки зарабатывали себе на жизнь, убивая за плату разных чудовищ. Сейчас мы занимаемся тем же самым. Мир не очень-то изменился с тех пор.
«Бог ты мой, — с ужасом подумала Катя, — неужели он сумасшедший? Чудовища, колдовство, какие-то предки — это же просто безумие! Но, с другой стороны, если бы еще вчера мне кто-нибудь рассказал о пожаре в доме Магомеда и о том, что случилось с ним самим — я бы ни за что не поверила».
— А разве в наше время есть чудовища? — Вслух спросила она.
Грандмастер невесело усмехнулся.
— Конечно, есть. Например, вчера вечером ты познакомилась с одним из них.
Другое дело, что те, кто заказывает убийства почти всегда суть такие же чудовища, как и жертвы, но после нашей работы их все же становится меньше.
— Значит, вы просто наемные убийцы? Тогда причем здесь колдовство?
Катя понимала, что узнав такие тайны, она вряд ли может рассчитывать на то, чтобы уйти отсюда живой, но все-таки ей было любопытно. Веселая отчаянная сила, которая вчера заставила ее прокричать страшные слова в лицо бандитам, не совсем покинула ее.
— Нет, тут ты ошибаешься., — Катин собеседник улыбался вполне дружелюбно, но его улыбка вдруг показалась ей страшнее волчьего оскала, — вульгарной уголовщиной мы не занимаемся.
— А что вам нужно от меня?
— Та безделушка, что ты носишь на шее — не простая вещь. Полагаю, ты и сама это понимаешь. Так вот, теперь она нам нужна.
— А почему вы не взяли медальон, пока я спала?
— Хороший вопрос. Дело в том, что ты получила талисман так, как было нужно, и ты владеешь им. Он может быть отдан только по доброй воле, а не взят обманом, силой или за деньги. Помнишь, что ты натворила в доме этого дикого горца? Здесь могло быть еще хуже.
— А если я его вообще не отдам?
— Встань и посмотри на себя в зеркало, — приказал Грандмастер.
Катя повиновалась. Большое зеркало в резной деревянной раме отразило ее во весь рост. Катя глянула на себя — и обомлела. Рассеченная губа немного распухла, под глазом расплывался большой синяк, но дело было не в этом. И даже не в том, что на левом виске появилась маленькая седая прядь.
