Рорк ! - Дэвидсон Аврам (Эйв) (полная версия книги txt) 📗
Прежде чем Ран успел ответить, он увидел группу людей, выходящих из леса перед ними. И в тот же момент люди увидели их. Несколько людей Флиндерса тут же упали на одно колено и направили на них свои мушкеты.
- Целься! - сказал Флиндерс, его заросшее щетиной лицо исказилось неприятной усмешкой.
- Мы знаем, - ответил Олд Ган. - Ты знаешь меня, мистер. Я не строю ловушек.
Вождь клана поднял верхнюю губу.
- Говорит, что не строит ловушек. Только попробуй, и мы продырявим тебя пулями. Если ты не боишься пуль... - на лице его отразились радость и торжество, - тогда ты не должен бояться и нас, - Его люди фыркнули. Стрип! Быстрее! Быстрее!
Сын Флиндерса, темноволосая копия своего поседевшего отца, выступил вперед. И с ним, со связанными руками и сцепленными ногами, была Норна.
Олд Ган со стоном прошептал:
- Сати? Она... твоя мать?.. Дитя?..
Все произошло внезапно. Он протянул к ней руки, забыв о лежавшем на плече мушкете. Тот соскользнул, и Олд Ган подхватил его. Рявкнули два ружья, Норна закричала, Ломар тоже, закричали и люди Флиндерса, а Олд Ган сделал шаг вперед и упал.
Флиндерс отчаянно ругался.
- Пропал выкуп! - кричал он. - Эй, вы, все яйца рорков! Для чего он нам мертвый? - Он бил своих мушкетеров, а те с криком разбегались. Норна с плачем, несмотря на кандалы, побежала было вперед, но была остановлена Стрипом. А Ломар, не веря своим глазам, притронулся к окровавленному телу своего хозяина. Но мистер Флиндерс был прав. Олд Ган умер.
Очевидно, Флиндерс решил все же, что и тело старика на что-нибудь сгодится, ибо его понесли. Вначале ниточка крови на снегу была непрерывной. Но тело становилось все холоднее, холоднее, кровь свернулась. Норна плакала; а Ломар, связанный, уныло плелся за ней.
Справа и слева от них шли цепочки мушкетеров, и их дыхание становилось белым паром в холодном воздухе.
4
Постепенно лицо мистера Флиндерса начало приобретать свой нормальный цвет - пурпурно-красные щеки, желтые круги вокруг глаз, серая краска вокруг носа, свисающая нижняя губа свинцово-синяя. Он потирал щетину на лице с видом крайнего удовлетворения.
- Неплохой день, а, Стрип? - сказал он.
- Да, отец. Целых два мушкета! - поддакнул его сын.
- Писун, - кратко сказал отец, маша волосатой рукой. - Мы получили больше. Смотри... - он начал перечислять. - Вот эта хорошенькая писунья... - он указал он на Норну, добавив предупреждение: - Никто не должен проткнуть ее, слышите? Жан Малларди заплатит мне три мушкета, не считая копий, мотыг, пороха, пуль... мм... и еды тоже! - за нее. Поэтому ни одно грязное яйцо рорка не должно воткнуться в нее. Вы слышите? Жан желает получить ее целой. Это первое. А что второе? Второе - этот старик. Старуха Сати отдаст все, что есть в ее доме, за мужа, иначе мы скормим его роркам. Сейчас холодно, и он продержится до того времени. Это второе. А что третье у нас? Стрип, что третье, скажи?
Стрип разинул рот, не в силах сообразить, что же третье.
- Эх ты, помет прыгуна! - отец сплюнул в отвращении. - Для чего тебе голова? Варить в ней мясо? Третье - это гильдсмен. О, какой выкуп мы за него получим. Назовите! Назовите! Люди...
Все клансмены начали выкрикивать:
- Ружья!
- Пули!
- Серу!
- Металл!
- Гильдские ружья!
- Еду!
Мистер Флиндерс кивал, улыбался, и его крошечные пронзительные глазки почти утонули в пятнах желтой кожи, он улыбался и кивал.
- Все это, - сказал он, сплюнул и добавил. - Все это и еще многое.
Его вассалы не могли представить себе такое.
- Еще многое? - восклицали они, изумленные.
Их господин вновь кивнул, потер руки и почесал под мышками.
- Сообразите. Сколько раз нам удавалось потребовать выкуп за гильдсмена? Они себя высоко ценят! А что они думают о нас? А? Писуны и грязнули. Они мягкие, мягче, чем слабое место женщины. Надави, и они расплачутся. Ну, что ж, яйца рорков надавят. И они будут платить. О... голос его стал низким и угрюмым, - о, как они будут платить!..
Ломар, морщась от боли, которую испытывал в крепко связанных руках, сомневался, стоит ли его свобода так много. Многие на Станции, несомненно, будут рады его концу. Но ему казалось, что командир Станции Тан Карло Харб относится к нему неплохо. И другие, например, отец Линдел, расположены к нему. Разумеется не было прецедента, чтобы Станция выкупала гильдсмена, похищенного дикими токами. Это не может происходить часто. Но если за него не заплатят (он заставил себя не думать, что сделают с ним похитители, если Гильд-станция не заплатит выкуп), это может обернуться против них самих.
Однако сейчас он ничего не мог сделать.
Была уже ночь, когда они остановились... Убежищем им служила пещера в постоянно поднимающихся холмах. В пещере, ожидая их, приветственно горел костер. И здесь были еще вооруженные клансмены и пища. Немного пищи, но мистер Флиндерс проследил, чтобы пленники получили свою часть.
- Его нельзя раздевать, ее тоже, - предупредил вождь. - Ее потому, что сын Малларди хочет ее целой. А я хочу, чтобы он был на нашей стороне, слышите! Старый мистер скоро умрет. Жан получит все его ружья. А это гильдское яйцо тоже не должно быть раздето. Я не хочу, чтобы он заболел и умер.
Его заботливость простерлась до того, что он проследил, чтобы путы с пленников были сняты. Он посоветовал им растереть запястья и лодыжки, чтобы восстановить кровообращение, и отогнал двух человек от костра, чтобы освободить им место. Стражи расположились в узком проходе между холодным темным наружным выходом и большой главной пещерой. Во тьме не было видно потолка пещеры. Время от времени кто-нибудь вставал или просто откатывался в сторону, с шумом облегчался и тут же засыпал... обычно еще более шумно.
Наконец мистер Флиндерс рыгнул, следуя обычаю клансменов, и сам приготовился отдыхать.
- Не пытайтесь убежать, - сказал он Рану и Норне. - Спите.
И в следующую минуту его храп присоединился к общему хору. Последнее, что видел Ран, засыпая, была Норна, сидевшая, обхватив колени руками, волосы свисали по обе стороны ее залитого слезами лица; она смотрела в гаснущий огонь.
Огонь утром быстро разожгли вновь. Пили растопленный снег из грязного котла, а пищей служила горсть сушеного... чего-то. Ран не осмеливался задумываться, что это. Если эта пища и имела какой-то вкус, то только отвратительный. Клансмены, как обычно, опорожнились, и Рану на этот раз пришлось присоединиться к ним; он повернулся к ним спиной и был единственным, кто поступил так. Их снова связали, и снова все двинулись в путь.
Башмаки у него крепкие, а ноги - сильные, но даже во время своего путешествие с Рэнго (Рэнго! Что будут делать прирученные токи и что сделают с ними, если произойдет нападение на Станцию?) он не был вынужден столько ходить. Двойная линия клансменов не обращала внимания на его спотыкания. Один человек с каждой стороны хватал его за руки - вскоре руки его превратились в сплошные синяки - и тащил. Норна шла за ним шаг в шаг, глаза ее редко отрывались от тела отца, которое тащили на грубых носилках.
Ломар утратил представление о времени. Вновь и вновь виднелась Пиа Сол - тусклый красный диск на жемчужно-сером, сизо-сером, свинцово-сером небе; вновь и вновь он исчезал, и начинал идти снег. Ломар не знал, далеко ли они ушли. Гул голосов заставил его поднять голову.
Один из стражников ткнул его в ребра тупым концом копья и копьем же указал вперед и влево. Большая груда булыжников находилась у тропы.
- Что это? - тупо спросил он, ощущая во рту распухший язык и обжигающе холодный воздух в легких.
- Знак, - сказал копьеносец. - Начинается страна Флиндерса... Вот этот напомнит, если забудешь.
Глаза Ломара наткнулись на бело-желтое пятно с тремя отверстиями. Внезапно в голове его прояснилось, и он понял, что он видит: это человеческий череп без нижней челюсти, укрепленный на вершине межевого знака и прикрытый снегом.
