Серебряная тоска - Валигура М. (первая книга TXT) 📗
- Ассенизаторы тоже занимаются грязным делом. И хирурги, когда возятся в кишках, тоже не заботятся о чистоте своих перчаток.
- Об одном прошу тебя, Аркадий - не говори красиво, - поморщился Руслан.
- Ты чё, сдурел? - весело вылупился на него Колька. - Это ж Серёга!
Серёжка встал из-за стола и медленно прошёлся по комнате, ухватив себя за лацканы пиджака.
- Завидую я сейчас своему покойному дедушке, - вздохнул он. - Дедушка носил подтяжки и когда читал нравоучения, закладывал за них большие пальцы рук. Это придавало дедушке солидность, а словам его - весомость. Послушай, Руслан, - он неожиданно повернулся к столу, - скажи мне честно: ты любишь Игоря?
Руслан вздрогнул.
- Конечно... Как и все мы.
- Очень хорошо. Ты к нему даже как-то ближе, чем мы с Колькой. Опять же, живёте под одной крышей. Да и вообще. Ты пойми - ведь у него ближе тебя - я подчёркиваю - даже не нас, а тебя - никого нет. Как же ты можешь быть таким слепым?
- К чему ты клонишь?
- К земле. К грешной, но единственно данной нам матушке-земле. Николай, подливай.
Колька послушно забулькал коньяком в рюмки.
- Выпьем за Игорька, - предложил Серёжка.
Выпили, крякнули, огладив воображаемые усы.
- Давай сразу ещё по одной! - предложил Серёжка. - Уж больно коньяк хорош.
Молодец, Колян, умеет выбирать.
Колька зарделся.
- Ну, наливай, наливай, красна девица.
Колька разлил по-новой.
- За тебя, Русланчик. - Серёжка поднял рюмку.
- А чё за меня?
- А так. Человек ты больно хороший. Хотя и недалёкий.
- Почему? - хмелея спросил Руслан.
- По кочану. Друг твой гибнет перед самым твоим носом, а ты и бровью не ведёшь.
- Из чего же это следует, что он гибнет?
- Рассуди сам. Человеку скоро 28. А он до сих пор не знает толком кто он и что он в этой жизни. Стихов не печатают - да он и не пытается их издать, денег, соответственно, нет, угла своего нет...
- Есть.
- Ну, хорошо, хорошо. А не будь тебя? Ты ж пойми: он не живёт. Он сочинил себе какой-то там свой мир, какой-то Мировой Разум. Но мир-то выдуманный, для жизни не приспособлен. Однажды этот мыльный пузырь лопнет, и Игорёк шмякнется мордой о землю, где он совершенно беспомощен.
- Так предлагаешь шмякнуть его поскорее?
- Я предлагаю сделать так, чтоб Игорёк сам увидел, насколько иллюзорен тот его мир, сам осознал, сечёшь? И тогда он не шмякнется с высоты, но мягко спустится на парашюте. Колька, а ты чего хайлом мух ловишь разливай ещё.
- У меня не хайло, - робко воспротивился Колька, но по-новой всё-таки разлил.
Выпили с большим аппетитом, а Колька зажевал коньяк бутербродом с колбасой.
- Н-на парашюте, гришь? - Русланчик, как лошадь, тряхнул головой. - А мне вот другое думаесса. Вот спустим мы его с этим... с парашютом, а вдруг лишим самого главного.
- Чего, чего мы его лишим?
- Не зна-аю. Мож тот его мир и ессь настоящий. Ток мы об этом не знаем.... Мы ж там ни разу не были.
- А не обидно тебе, Русланчик, что он - в том мире без тебя, а ты - в этом.
- Зато в этом мире он со мной. И днём, и ночью. М-мужики, давайте ещё выпьем!
Н-николай, н-наливай.
Колька налил. Снова выпили.
- А так бы он всегда был бы с тобой, - усмехнулся Серёжка, с интересом разглядывая Руслана. - Тебе ведь хотелось бы этого, а, Русланчик?
- Хот-телось бы.
- Так ты нам поможншь?
- В чём?
- Спустить Игорька с небес на землю. Помочь ему обрести себя здесь, в этом мире.
Сделать его счастливым.
- А как?
- Ну, вот мы проделаем всю эту штуку...
- Какую штуку?
- А вот это мы вместе сейчас и придумаем. Нам нужен твой аналитический компьютерный ум. Э-э-э, хватит тебе коньяку! - Серёжка прижал к столу руку Руслана, потянувшуюся за бутылкой.
- Ж-жалко, да?
- Жалко у пчёлки в ж-жж. Мы вот тут с Колькой прикидывали - может устроить нашему небесно-космическому Игорьку визит инопланетян? Там, в синее покраситься...
- Матушинский ни в жисть не поверит.
- Вот и мы так решили.
- А, мож, в зелёное? - неожиданно встрял Колька.
Его проигнорировали.
- В общем, сам понимаешь - детский сад. Есть благородный замысел, но как его воплотить в жизнь... Что скажешь, кибернетик?
- Скажу, что глупая идея, что одна, что другая. - Эта фраза исчерпала Руслановы силы и он пьяно уронил голову на руки.
Серёжка щёлкнул пальцами перед его носом.
Руслан поднял голову.
- Очень глупая идея, - повторил он. - Что одна, что другая.
- Предложи умную.
Руслан неожиданно поднял кверху указательный палец.
- О! - сказал он.
- Что? - оживился Серёжка.
- Давайте выпьем ещё коньяку.
- Давайте, - обрадовался Колька, с готовностью хватая бутылку.
Серёжка обречённо махнул рукой и подставил свою рюмку.
- За что выпьем? - спросил он.
- За идею.
- Идею сперва раздобыть надо.
- Идея есть.
- И что за?
- Послание.
- Кого и куда?
- Чего и кому. Свыше - Игорьку. Через компьютер.
- Ничего умнее не придумал?
- Д-давайте выпьем. Я Игу знаю. Сначала посмеёсса. Потом задумаесса. Потом сразу поверит. Я Игу знаю.
- Ещё б тебе его не знать. Молодец, Русланчик. Выпьем за твою идею.
Выпили, а Колька съел ещё один бутерброд с колбасой.
- А текст... я с-сам... завтра... Когда просплюсь... Сброшу на дискетку и нам же в почтовый ящик и закину. Типа, Игорю Матушинскому лищно.
- Гениально, Руслан. Ты Игорю настоящий друг. Допьём коньяк?
- Д-давай.
Колька, печально вздохнув, доразлил остатки коньяка.
- Ну, Русланчик, - сказал Серёжка, - а теперь, напоследок, выпьем за нас. За всех. Включая Игорька. Спасённого. Нами.
Рюмки звякнули друг о друга.
- Давай его в кресло перенесём, - донёсся до Руслана сквозь туман опьянения Колькин голос.
- Давай.
Руслан почувствовал, как его ухватили подмышки и усадили на что-то мягкое. "Не сверзиться бы", - слабо подумал Руслан. Он слегка приоткрыл глаза и успокоился - отсюда - из глубокого кресла у стены - он не сверзится.
- Пока, Русик.
- Бввв, - ответил Руслан.
- Однако, накачали мы его, - эхом прозвучал голос не то Кольки, не то Серёжки.
Дальнейшее для Русланчика утонуло.
Открыв дверь ключём и войдя в квартиру, я удивился, что в прихожей полутемно, как, впрочем и во всей квартире. Я прошёл в комнату и чуть было не споткнулся о ноги Руслана. Я включил свет. Русланчик дремал в кресле, по-детски причмокивая во сне губами.
- Не рановато ли спать устроились, молодой человек? - с напускной суровостью спросил я.
- Мя-а, - просыпаясь, ответил Руслан.
- Держи, - я протянул ему гвоздики.
- Эт чего?
- А это тебе.
- От мамы?
- От меня, дубина. - Я наклонился и поцеловал его в губы. От Руслана приятно пахло коньяком.
- Ты где это успел нализаться?
- Представь себе, в этой комнате.
Я огляделся. На столе стояла пустая бутылка из-под армянского коньяка, три рюмки и поднос с бутербродами. Вот гадина! Нализался, как институтка, и без меня.
- Приходили пацаны? - спросил я.
- Колька слямзил де-то бутылку коняка, - промямлил Руслан. - А мы её выпили. Чё ж на неё смотреть, шо ли? - развил он свою мысль.
- Зачем Кольке лямзить коньяк? Он и так у себя в кооперативе деньги лопатой гребёт.
- Не, так я ж соврал. Ты чё, не понял?
- А соврал зачем?
- Шоб весело было. Спасиб те за цветы. Нагнис.
Я нагнулся, и Руслан, ухватив меня за шею, притянул к себе и поцеловал.
- Как было у мамы? - спросил он.
- Мрак. А ещё она нам пятьдесят рублей дала. Конкретно - тебе. На мой день рождения.
- Добрая она у тебя.
- Это она-то... - хотел было взорваться я. - Да. Она добрая. Но выносить её долго я всё равно не могу.
