Иллюзорный мир (сборник) - Диксон Гордон Руперт (читать хорошую книгу .txt) 📗
Глава 5
Плюх!
Фелиз фыркнул, отплевываясь от воды, и чувствуя, что захлебывается, попытался выплыть на поверхность. Он был посреди океана. Нет, похоже, это была всего лишь вышедшая из берегов река. Нет, и не наводнение. Просто небольшой дождик… Фелиз начал медленно приходить в себя и вскоре был уже в состоянии осмыслить тот факт, что его окатили водой из ведра.
И этот некто был облачен в черную униформу. Еще двое субъектов в черном сидели за столом. Тот же, что облил его водой, вернулся обратно и тоже занял свое место за столом рядом с остальными. Вода попала Фелизу в глаза, и он часто заморгал, поудобнее устраиваясь на стуле с высокой жесткой спинкой, на который его, похоже, усадили. Затем он взглянул на троицу за столом. Очень похоже на трио обезьян, только не мудрых, а исключительно подозрительных. Трое в черном, со своей стороны, тоже не спускали с него глаз.
— Я требую адвоката, — сказал Фелиз.
— Молчать! — рявкнул тот, что сидел посередине. — Употребление алкогольных напитков запрещено, за исключением тех случаев, когда на то имеется особое разрешение правителя.
Тем временем туман перед глазами Фелиза рассеялся окончательно. Оглядевшись по сторонам, он увидел, что находится в обшарпанном кабинете с грязно-белыми стеными. В углу комнаты под самым потолком приладил паутину большой паук. Прямо перед ним стоял длинный письменный стол, за которым восседали трое в черном, а позади них находилось большое окно, и ослепительное солнце било ему в глаза. Троица же за столом была окружена ореолом яркого света. Фелиз зажмурился и только теперь почувствовал, как сильно болит у него голова. Через секунду вспышка нестерпимой боли отступила, и на смену ей пришла совсем другая боль — ноющая и тягучая.
— Итак, шпион! — объявил скрипучим голосом тот, что сидел в середине. — Говори!
Фелиз потянулся, и в то же мгновение один из сидевших за столом сделал неуловимое движение, после чего в руке у него появилось нечто напоминающее с виду узкоствольный пистолет, который он немедленно наставил на Фелиза.
— Сиди и не дергайся! — предупредил он.
— Ну да, конечно. Не буду, — пообещал Фелиз.
Тот, что сидел в центре, не спеша отложил оружие. Фелиз разглядывал своих мучителей. Угрюмые, неприветливые лица, на которых застыли суровые взгляды. Они напоминали о диких незрелых яблочках-кислицах, покрытых наростами, высохших и сморщившихся до сроку. Похоже, тот, что сидел в середине, был за главного. Это был высокий, тощий человек с узким, вытянутым лицом. У него был мясистый нос и полные губы, слегка приоткрывающиеся при каждом вдохе. Черные глаза яростно сверкали из-под разросшихся, косматых бровей.
— Ну так что, шпион? — спросил он.
— Я не шпион.
— Не пытайся меня обмануть! А не то пристрелю! — гаркнул тот, что сидел посередине.
— Да чтоб тебе пусто было, бестолочь ты этакая! — выкрикнул Фелиз, выходя из себя, не взирая на недавнее предупреждение, подкрепленное демонстрацией оружия. — К твоему сведению, я являюсь официально зарегистрированным торговцем технологиями!
Довольно странно, но эта его вспышка гнева, похоже, подействовала на остальных успокаивающе. У него появилось такое ощущение, будто он только что на деле доказал свою принадлежность к некоему сообществу, и теперь некоторая натянутость в отношениях наверняка исчезнет. Один из сидящих с краю, утвердил локти на столе, а тот, что, занимал центральное место, подался вперед.
— Даже не пытайся меня обмануть! — сказал он — но на этот раз это прозвучало почти добродушно. — А что это такое?
И Фелиз, вот уже во второй раз за этот день, принялся объяснять суть своей работы. Воспоминание о первом объяснении навело его на мысль о том, что упоминание о нем может оказаться полезным для него.
— Знаете что, — с вызовом заявил он, — наверное, ваши люди где-то подзадержались, когда шли за мной; потому что я к тому времени только-только закончил беседовать с вашим мэром…
Непринужденная атмосфера вмиг улетучилась.
— С мэром! — воскликнул тот, что сидел посередине. — Что за чушь! В этом городе нет мэра. Здесь есть лишь один правитель — и это я, Таки Маноаи! Еще одно слово о мэрах, и я велю тебя пристрелить!
— Но тот человек представился мэром, — огрызнулся Фелиз. — На нем был кильт и пестрая туника в красно-сине-фиолетово-желтых тонах…
— И хватит молоть чепуху! — продолжал разоряться правитель. — Кильт декадентская одежда. Ношение туник запрещено. А неполноценные особи, делавшие вид, будто различают в единственно радикальном черном цвете еще какие-то там оттенки, были давным-давно изгнанны из нашего общества.
— Да ты сам разуй глаза-то, — начал было Фелиз, но тут на губах у правителя выступила пена, и, в следующий момент Фелизу показалось, что ему на голову обвалился потолок. Похоже, те двое с дубинками дежурили в непосредственной близости от него, прямо за спинкой его стула.
Фелиз осторожно ощупал руками голову. Хоть мозг его был таким же чувствительным, как и у обычных людей, и от сильных ударов он тоже мог потерять сознание, но вот сам череп — спасибо предкам с Миктурии — был гораздо прочнее. Похоже, удары дубинками не причинили ему никакого вреда, однако у него не было ни малейшего желания снова испытать на себе нечто подобное.
Он прекратил ощупывать голову и задумчиво поглядел на поставленную перед ним миску с чуть теплой белковой кашицей. Это была первая тюрьма в его жизни, где отсутствовала прямая зависимость между отвратительным условиями содержания и степенью продажности надзирателя. Дом, в котором он находился в данный момент, наверное, когда-то — лет сто назад — был вполне приличным местом. Но со временем все здесь пришло в упадок, и похоже, что за последние полвека помещение ни разу не ремонтировали.
— А где бифштекс? — с надеждой в голосе осведомился Фелиз, когда надзиратель принес ему миску с кашей.
— Бифштекс? — заинтригованно переспросил тот. — А на каком оборудовании делают такие штуки?
— Их делают из животных, — упавшим голосом ответил Фелиз. А затем живо добавил: — Но нечто подобное можно состряпать и на той машине, на которой сготовили эту баланду. Нужно просто изменить кое-какие параметры…
— Диверсия! — сказал надзиратель. В глазах у него вспыхнули яркие искры, которые тут же снова угасли. Он покачал головой. — Нет-нет, грустно вздохнул он. — Я уже слишком стар. Так что уговорить меня на диверсию тебе не удастся. Куда уж мне…
— Ну тогда проваливай отсюда! — огрызнулся Фелиз, взяв в руки миску с кашей. В конце концов, хоть какие-то жалкие калории в этом месиве все же присутствовали, тем более, что от голода у него подводило живот и начинало казаться, что его пустой желудок сжался до размеров горошины.
— Хотя однажды я все-таки совершил небольшую диверсию, — продолжал надзиратель, топчась у порога.
— Кто бы сомневался, — хмыкнул Фелиз, с трудом глотая ложку каши и морщась от отвращения.
— Разбавил водой кофе на холостяцкой вечеринке, чтобы его хватило на подольше.
— А-а…
— Ага, — продолжал надзиратель. — Взял пинту обыкновенной воды и вылил туда. Никто ничего не заметил.
— Угу.
— Но тогда я был молод и неопытен, — со вздохом изрек тюремщик. — С годами человек становится старше и осознает, что прежде, чем сотворить что-нибудь рискованное, нужно хорошенько подумать о возможных последствиях. Так что теперь я покорно стою в общей очереди наравне с остальными, и если кофе все-таки заканчивается раньше, чем подойдет моя очередь, то я возношу благодарность судьбе и довольствуюсь обыкновенной водой.
— Еще бы, — хмыкнул Фелиз, оценивающе разглядывая его.
— Да, это так. Нужно уметь довольствоваться малым, — философски изрек тюремщик и удалился.
Оставшись в одиночестве, Фелиз доел свою кашу и встал, чтобы глянуть на улицу через крохотное и давно немытое окошко камеры. Очевидно, какое-то время он все-таки проспал, ибо день за окном уже клонился к вечеру. Затем он подошел к решетке, отделявшей коридор от его камеры, и сомкнул на прочных прутьях свои могучие руки.
