Тени лунных кратеров - Дручин Игорь Сергеевич (книги без сокращений TXT) 📗
– Повысится урожайность, вкусовые качества… Не знаю, может быть, еще что-то…
– Вот именно, что-то еще! А это всего-навсего усвоение растениями различной информации и концентрации ее в плодах. Это естественно. Растение все лучшее отдает плодам!
– Ты считаешь, что отец мог вывести такие сорта, которые… – Элси запнулась, боясь высказать вслух мысль, показавшуюся ей слишком дикой.
– Да, – жестко ответил Тронхейм.
– Но это невозможно!
– А твой кузен Альфред, неожиданно обнаруживший математические способности? Не правда ли, странная прихоть посылать яблоки с Луны на Землю? Вся соль в том, что на Земле таких нет. Своим излечением ты тоже обязана им!
Элси задумалась. Тронхейм не мешал ей. У мисс Лумер было значительно больше материала для размышлений.
Она лучше знала и обстановку на станции, и истории болезней, развивавшихся на ее глазах, и многое другое, что следовало пересмотреть теперь под другим углом зрения. Эрих понимал, что его единственный шанс убедить комиссию поставить эксперимент – ее поддержка, но пойдет ли она против отца?
– Это ужасно, что ты говоришь, – прервала молчание Элси. – Но настолько же и фантастично, чтобы поверить.
У дверей замигала лампочка и загудел зуммер.
– Наверное, садовник, – прошептал Эрих. – Уйдешь в другую комнату?
– Да, пожалуй, от лишних разговоров.
Она тихо выскользнула за дверь. Тронхейм разблокировал вход.
– Проходите, мистер Лемберг. Как вы себя чувствуете?
– Благодарю. Преотлично!
– Очень рад. А как насчет провалов памяти?
– После того случая не было. Я вам, доктор, премного благодарен за процедуры.
– Думаю, моя помощь была не главной, – усмехнулся Тронхейм. – Все зависит от пищи и здорового образа жизни.
– Справедливо заметили, доктор! Возьмите меня. Питаюсь я умеренно, работаю среди растений, а они, как известно, выделяют кислород. Значит, я и чувствую себя лучше, чем другие.
– А, простите за любопытство, какие овощи вы предпочитаете?
– Фрукты, молодой человек, фрукты, а не овощи! Я предпочитаю яблочки, и не любой сорт, а шафранные. Я вот и вам принес. Побалуйтесь.
Лемберг выложил пакет с шафранными яблоками.
– Спасибо, – искренне обрадовался Эрих. Весьма кстати! Извините за назойливость, а вот тогда, когда у вас случилось… Вы не ели овощей?
– Да, знаете, я съел пару помидоров. Наверное, мне прислали по ошибке. Мистеру Лумеру известно, что я не любитель овощей.
– Вы точно помните?
– Помилуйте, как же не запомнить! Я же говорю, произошла ошибка. Если мне потребуется, я выбираю сам.
– Ну, а как ваша математика?
– Как ни странно, доктор, вы и здесь правы. Я буду просить мистера Лумера, чтобы он отпустил меня на пенсию. Денег я заработал достаточно. Вернусь на Землю и займусь решением мю-алгоритмов. Знаете, очень интересные задачи!
– Поздняя любовь самая сильная. А вы не пытались разобраться, откуда у вас возникло пристрастие к математике?
Старик задумался, покрутил головой.
– Не сочтите меня сумасшедшим, но я бы сказал, отчасти здесь виноваты опыты мистера Лумера.
– Каким образом?
– Понимаете, в секциях, где растут эти яблоки, у мистера Лумера установлены магнитофоны, которые передают вроде уроков математики. Очень толково объясняют. Это, знаете, вроде гипноза. Я ведь много лет работаю. Хочешь не хочешь-слушаешь. Наверное, повлияло. Правда, мистер Лумер всегда советует выключать их. В остальных секциях я так и делаю. Там другая программа. Иногда послушаешь, жутко становится. Там про Землю как начнет рассказывать, всю душу разбередит, хоть беги отсюда.
Эрих слушал не перебивая. К торжеству примешивалось ощущение удачи. Рассказ садовника – просто клад. Если бы еще заручиться его помощью!
– Значит, у вас во всех секциях магнитофоны?
– Почему во всех? Только в опытных. Они у нас отдельно, особняком расположены. Мистер Лумер не любит, когда кто-нибудь там бывает. Так что, доктор, вы уж не выдавайте старика, не говорите никому про опыты.
Эрих кивнул. Он не собирался без нужды подставлять садовника под удар, но чувствовал, что и союзника из него не получится.
Лемберг попрощался и ушел. Эрих заблокировал дверь и выпустил Элси из убежища. Она выглядела расстроенной и задумчивой.
– Ну что? – спросил Тронхейм. – Нравятся тебе представления вполне объективного и достаточно осведомленного человека?
– Его слова ничего не доказывают, – тихо, но упрямо сказала Элен. – Ведь он воспринимает информацию непосредственно.
– Просто он не догадывался, что получал информацию не только извне, но и изнутри. Сам факт, что во всех опытных секциях установлены магнитофоны, говорит о многом.
– Ни о чем не говорит. Допустим, для опытов потребовались низкие частоты. Использованы лекции по математике, записанные специально по программе обучения во сне. Ну и что же?
– Только то, что информация усваивается растениями и передается каким-то образом человеку, например, тому же Альфреду.
– А если просто совпадение?
– Хорошо бы. Но, к сожалению, у нас масса отрицательных примеров воздействия на психику. Те же говорящие огурцы! Им подготовлена такая программа, которая своей информационной нагрузкой травмирует и подавляет нервную систему.
– Нет, немыслимо, бред какой-то.
– Бред? Но ведь в каждой секции своя четко направленная программа и это легко проверить!
– А если нет?
– Тогда мне здесь больше делать нечего. Я немедленно отправляюсь восвояси…
Элси заколебалась. С одной стороны, ей не хотелось больше в оранжерею, подспудно она сознавала правоту Тронхейма, с другой – она жаждала правды, хотя и боялась ее.
– Хорошо, – неуверенно произнесла она. – Давай проверим.
– Сейчас?
– Нет, давай попозже, когда все утихнет.
Джон Кэлкатт выполнил свое обещание. Магнитофон оказался достаточно миниатюрным, чтобы поместиться в кармане. Тронхейм проверил его возможности на различных расстояниях от источников звука. Запись получалась вполне удовлетворительной.
– Зачем вам такой маг, доктор? – спросил Кэлкатт, любуясь делом своих рук.
– Видишь ли, Джонни, у меня могут быть неприятности по службе, если я не буду предусмотрителен. Пожалуй, мне не избежать столкновения с директором станции, и лучше, если такой разговор будет записан.
– Охота вам связываться, док?
Эрих хитро сощурился.
– Что поделаешь? Как говорили древние греки: “Платон мне друг, но истина – дороже!” А люди науки – все служители истины, хотя каждый понимает ее по-своему.
Мисс Лумер уже ждала в его комнате. На столе появилась бутылка крепчайшего пуэрториканского рома.
– Где ты пропадаешь? – спросила она, нервно поглаживая висок.
Эрих пристально посмотрел ей в лицо.
– Судя по твоему виду, тебе не доставляет удовольствия предстоящая прогулка.
– Какое это имеет значение?
– Боюсь, что имеет. Там надо быть в лучшей форме. Давай-ка съедим по паре яблок, посмотрим какую-нибудь отвлеченную программу по телевизору…
Элси задумчиво оглядела выбранное яблоко, как будто мысленно пыталась проникнуть в его клетки, наполненные кроме приятного сока несвойственной им информацией.
– Неужели это все-таки возможно?
Они прошли по коридору и, минуя основные порядки оранжереи, остановились у первой секции. Эрих незаметно пустил карманный магнитофон, подготовленный к записи. Звякнули ключи, дверь распахнулась. Здесь мирно росли сотни помидор. Равномерно на стеллажах с питательной средой стояли этажами кусты. Зрелых плодов было немного. Элси облегченно вздохнула: тишина в секции была полной и глубокой.
– Где же ваши магнитофоны, мистер фантазер? – спросила она насмешливо.
– Пока дверь открыта, они выключены. Ты же видишь, здесь хорошая звукоизоляция, вход не блокируется автоматикой, а имеет английский замок. Прикрой дверь до щелчка. Вот посмотри.
Эрих захлопнул дверь, и сразу стало слышно монотонное бормотание:
“…Не упрямьтесь, это глупо. Есть высший смысл в подчинении воле старших. Она освобождает вас от мучительных раздумий и облегчает жизнь. Прислушайтесь к своему внутреннему голосу, к своему инстинкту. Не задумывайтесь о своих поступках: жизнь однообразна, стоит ли помнить, что было с вами вчера…”
