Затерянные на Венере - Берроуз Эдгар Райс (книги полностью бесплатно .txt) 📗
Огромный зверь подходил все ближе — очень и очень медленно, как будто преисполненный сомнений. Он возвышался надо мной, как живая гора. Я чувствовал тепло его дыхания на своем почти обнаженном теле. Но еще сильнее я обонял его дыхание — сладкое, не противное, дыхание едока травы. Мои шансы увеличивались.
Животное наклонило ко мне голову. Тихое ворчание раздалось из его необъятной груди. Ужасный рог прикоснулся ко мне, затем я почувствовал прикосновение холодных влажных губ. Зверь фыркнул на меня. Медленно рог убрался.
Неожиданно животное с фырканьем развернулось и галопом поскакало прочь, брыкаясь и подпрыгивая, как виденный мной когда-то игривый бычок. Его крошечный хвост стоял торчком. Это было самое нелепое зрелище — как если бы паровой локомотив танцевал на проволоке. Я рассмеялся, быть может, слегка истерически, так как мои ноги неожиданно ослабели. Если я и не был близок к смерти, по крайней мере, я считал, что был.
Повернувшись обратно к лесу, я увидел Дуари, которая замерла, глядя на меня. Подойдя к ней, я обнаружил, что глаза ее расширены, и она вся дрожит.
— Ты очень храбрый, Карсон, — сказала она, и у нее слегка перехватило дыхание. Кажется, ее злость прошла. — Я знаю, что ты остался там, чтобы дать мне возможность бежать.
— Я все равно практически ничего больше не мог сделать, — уверил я ее. — А теперь, когда все позади, давай посмотрим, не найдем ли мы что-нибудь пригодное в пищу — что-нибудь на несколько порядков меньше, нежели эти горы мяса. Наверное, надо идти вперед, пока не доберемся до речушки, которая бежит через этот лес. Мы можем найти водопой или брод, куда привыкли ходить животные.
— Здесь на равнине множество небольших животных, — заметила Дуари. — Почему ты не хочешь поохотиться здесь?
— Здесь множество животных, но недостаточно деревьев, — ответил я с улыбкой. — Нам могут понадобиться деревья в процессе охоты. Я еще знаю слишком мало об амторианских животных, и не хочу рисковать понапрасну.
Мы вошли в лес под сень нежной листвы и оказались среди необычно красивых стволов, кора которых была словно лакированная, белого, красного, желтого и синего цветов.
Через некоторое время мы увидели небольшую речушку, которая лениво изгибалась меж своих фиолетовых берегов, и в тот же миг я заметил небольшое животное, пьющее воду. Оно было размером примерно с козу, но на козу не походило. Его остроконечные уши непрестанно шевелились, прислошиваясь к малейшему шуму опасности; его хвост в виде пучка нервно подергивался. Воротник коротких рогов окружал шею в том месте, где она переходила в голову. Они были слегка наклонены вперед. Их было, должно быть, дюжина. Я удивлялся, в чем состоит их особенное предназначение, пока не вспомнил вийру, чьей ужасной пасти я так недавно избежал. Это ожерелье коротких рогов призвано было обескуражить любую тварь, которая имеет привычку поглощать свою добычу целиком.
Я очень тихо и осторожно подтолкнул Дуари за дерево и стал красться вперед, накладывая стрелу на лук. Когда я готовился к выстрелу, создание вскинуло голову и наполовину повернулось ко мне. Возможно, оно меня услышало. Я подкрадывался к нему со спины, но, переменив положение, оно подставило мне левый бок, и я направил первую же стрелу прямиком ему в сердце.
Итак, мы разбили лагерь близ реки и пообедали сочными кусками мяса, роскошными фруктами и чистой водой из речушки. Наше окружение было идиллическим. Нам пели незнакомые птицы, по деревьям прыгали древесные четвероногие, мелодично щебетавшие мягкими голосами.
— Здесь так хорошо, — мечтательно произнесла Дуари. — Карсон, ты знаешь… как жаль, что я дочь джонга.
9. Мрачный замок
Нам обоим было жаль оставлять прелестное местечко, так что мы задержались там на два дня, пока я делал оружие для Дуари и новое копье для себя.
Я соорудил небольшой помост на дереве, которое нависало над рекой. Там мы ночью были в сравнительной безопасности от хищников, а нежная музыка журчащей воды убаюкивала нас, приглашая ко сну, который мог быть внезапно прерван диким рычанием охотящихся зверей или криками их жертв; а отдаленный рев огромных стад на равнине добавлял гармоничный подголосок в этой первозданной арии жизни.
Наступила наша последняя ночь в замечательном лагере. Мы сидели на нашем небольшом помосте, наблюдая, как внизу, в реке, плещется и играет рыба.
— Я мог бы быть счастлив здесь вечно — с тобой, Дуари, — сказал я.
— Нельзя думать только о счастье, — ответила она. — Существуют также обязанности.
— Но что, если обстоятельства лишают нас возможности выполнять обязанности? Не следует ли в таком случае распорядиться своей судьбой наилучшим образом и постараться быть счастливыми, насколько это возможно?
— Что ты хочешь этим сказать? — спросила она.
— Я хочу сказать, что у нас практически нет возможности когда-либо добраться до Вепайи. Мы не знаем, где она находится, и мне кажется, что у нас нет ни малейшего шанса пережить все те опасности, которые наверняка ожидают нас на неведомом пути, ведущем к дому Минтепа, твоего отца.
— Я знаю, что ты прав, — немного устало ответила она, — но мой долг — постараться осуществить это. Я никогда не прекращу попыток вернуться, может быть, до конца моих дней — неважно. Я буду пытаться снова и снова, как бы ни были малы шансы на успех.
— Согласись, что это несколько неразумно, Дуари.
— Ты не понимаешь, Карсон Нэпьер. Если бы у меня был брат или сестра, тогда другое дело. Но у меня их нет, а мой отец и я — последние в роду. Я должна вернуться не ради себя и не ради моего отца, но ради моей страны. Королевская линия джонгов Вепайи не должна прерваться. А продолжить ее некому, кроме меня.
— А если мы вернемся, что тогда?
— Тогда, когда мне исполнится двадцать лет, я выйду замуж за благородного человека, избранного моим отцом. После смерти отца я стану ваджонг, или королевой, пока моему старшему сыну не исполнится двадцать. Тогда он станет джонгом.
— Но благодаря сыворотке долгожительства, полученной вашими учеными, твой отец никогда не умрет, зачем же тебе возвращаться?
— Я надеюсь, что он никогда не умрет. Но существуют несчастные случаи, сражения и подосланные убийцы. Ах, к чему эти разговоры? Королевская линия должна быть продолжена.
— А что будет со мной, если мы доберемся до Вепайи?
— О чем ты?
— Будет ли у меня шанс?
— Не понимаю.
— Если твой отец согласится, ты выйдешь за меня замуж? — не подумав, брякнул я.
Дуари залилась краской.
— Сколько раз повторять, чтобы ты не смел говорить со мной о таких серьезных вещах!
— Я ничего не могу с собой поделать, Дуари, ведь я люблю тебя. Мне безразличны все эти обычаи, джонги, династии. Я скажу твоему отцу, что люблю тебя, а ты любишь меня.
— Я тебя не люблю. Ты не имеешь права так говорить. Это грешно и запрещено. Только потому что я однажды проявила слабость, потеряла голову и сказала то, чего вовсе не имела в виду, ты не вправе постоянно колоть мне этим глаза!
Ну вот, это было типично для женщины,. Я на протяжении всего времени, что мы были вместе, героически сражался с каждым порывом заговорить о моей любви. Один только раз, не считая этого, я потерял над собой контроль — а теперь она обвиняет меня в том, что я постоянно колю ей глаза тем единственным признанием в любви, которое она произнесла!
— Ладно, — сказал я угрюмо. — Я сделаю то, что сказал, если я когда-нибудь увижу твоего отца.
— А ты знаешь, что сделает он?
— Если он хороший отец, то он скажет: «Благословляю вас, дети».
— Он прежде всего джонг, а уж потом отец. Он прикажет казнить тебя. Даже если ты не будешь делать таких безумных заявлений, мне придется воспользоваться всеми своими способностями убеждения, чтобы спасти тебя от смерти.
— Почему это он прикажет казнить меня?
— Человек, который без королевского разрешения говорил с джанджонг, обычно приговаривается к смерти. То, что тебе, возможно, придется быть со мной наедине на протяжении месяцев, а может, и лет, прежде чем мы вернемся в Вепайю, только усугубляет серьезность положения. Я буду подчеркивать твое служение мне. То, что ты рисковал своей жизнью бесчисленное количество раз, чтобы спасти меня. Я думаю, что у нас наберется достаточно аргументов, чтобы спасти тебя от смерти. Но, разумеется, тебя вышлют с Вепайи.
