Смертельная схватка - Бир Грег (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
— Ну и как?
«Он опасен!» — промелькнуло у Пруфракс в голове.
— Тебя уже порекомендовали.
— Порекомендовали для чего?
— Ну, пока не для возведения в статус. Прежде чем это произойдет, тебе еще придется участвовать во многих боях. А когда ты наконец станешь героем, тебе это вряд ли понравится. Тогда ты перестанешь быть бойцом.
Пруфракс молча слушала его.
— Ты обладаешь ценным генетическим набором. Руководство считает, что ты блестяще себя показала, с честью вышла из самых трудных ситуаций.
— Неужели?
— Да, и твой тип должен быть сохранен.
— А это означает…
— Сейчас они планируют запустить новую программу. Отобрать лучших бойцов, воспроизвести их и сформировать элитные подразделения. Слухи об этой программе ходили еще в то время, когда я был ястребом. А ты ничего об этом не слышала?
Она покачала головой.
— Так что все неново. Мы делали это на протяжении десятков тысячелетий, хотя и с перерывами. Они уверены, что на этот раз такой метод сработает.
— Ты тоже когда-то был бойцом, — сказала она. — Они сохранили твой тип?
Клево кивнул:
— Во мне было что-то, заинтересовавшее их, — но не качества бойца, как я полагаю.
Пруфракс опустила взгляд на свои пальцы-обрубки.
— Да, мрачновато все это выглядит. Знаешь, что мы там нашли?
— Фабрику смерти.
— Ты хотел, чтобы я постаралась их понять. Так вот, будем считать, что мне это не удалось. Я отказываюсь их понимать. Как они могут вытворять такое? Могут, потому что они сенекси. — Последнее слово она произнесла с нескрываемым отвращением.
— Гуманоиды, — возразил Клево, — нередко вытворяли то же самое, а иногда и кое-что похуже.
— Нет!
— Да, — сказал он твердо и, вздохнув, добавил: — Мы стирали с лица Вселенной не только сенексийские миры, но даже миры, населенные разумными существами одного с нами вида. В этой Вселенной нет теперь невиновных.
— Но нас этому никогда не учили.
— Такие знания вряд ли помогли тебе стать хорошим ястребом. А вот хорошим гуманоидом, глубокой натурой — вполне возможно. Ты хочешь жить более осознанно?
— Ты имеешь в виду, большему научиться?
Он кивнул.
— А почему ты так уверен, что сможешь меня чему-то выучить?
— Потому что ты согласилась поразмыслить над темой, которую я тебе подсказал. Сделала попытку понять сенекси. Потому что ты выжила в ситуации, в которой многие другие бы погибли. Руководство считает, что все это заложено у тебя в генах. Вполне возможно. Но я думаю, что не только в генах, но и в голове.
— А почему бы не рассказать обо всем этом руководству?
— Я рассказывал. — Он пожал плечами. — Не будь я для них так ценен, меня давно отправили бы на переработку.
— Они не хотят, чтобы я училась у тебя?
— Не знаю, — сказал Клево. — Наверное, они знают о наших с тобой беседах и при желании могли бы положить этому конец. Но видимо, они умнее, чем я их себе представлял. — Он снова пожал плечами. — Да, конечно, они умны. Просто мы по-разному понимаем некоторые вещи.
— А если я, буду учиться у тебя?
— На самом деле ты будешь учиться не у меня, а у прошлого, у истории. Ты будешь пользоваться мыслями древних. На самом деле я нисколько не превосхожу тебя по способностям. Просто знаю историю — не всю, конечно, лишь малую ее толику. Я буду не столько учить тебя, сколько направлять твое познание.
— Я действительно руководствовалась теми вопросами, что ты мне задал, — сказала Пруфракс. — А в дальнейшем ты тоже будешь ставить передо мной подобные вопросы?
Клево кивнул:
— Конечно.
— Ты спокойна.
— Она поддается его влиянию.
— Она давно уже поддалась.
— Как ты думаешь, она напугана?
— А ты, мы когда-нибудь боялись, если нам бросали вызов?
— Нет.
— Мы не боялись ни сенекси, ни запрещенных знаний.
— Кто-то слушает нас. Чувствуешь?..
Вначале Клево ознакомил ее с историей прошлых войн, рассудив, что это, учитывая род ее занятий, особенно ей близко. Она была достаточно внимательной ученицей. Иногда Клево становился слишком дидактичным, но Пруфракс с удивлением обнаружила, что и это не вызывает у нее особого протеста. За то короткое время, что они блуждали в дебрях прошлого, ее подход ко многим вещам изменился до неузнаваемости. Или, точнее, она стала по-другому воспринимать его подход.
На примере всех без исключения войн она видела — на первой стадии любое общество старалось лишить врага человеческих черт, внушая себе, что он — простейшая форма жизни. И все ради того, чтобы, убивая, не испытывать угрызений совести. Как только враг переставал быть в глазах общества гуманоидом, задача упрощалась. По мере того как военные действия принимали все большие масштабы, подобный настрой приводил к недооценке противника, что влекло за собой катастрофические последствия.
— Не то чтобы мы недооценивали сенекси, — объяснял ей Клево. — Руководство слишком умно для этого. Но поскольку мы отказываемся понимать их, война может затянуться на неопределенное время.
— Но почему этого не видит руководство?
— Потому что мы действуем рамках закостенелой системы. Мы воевали так долго, что стали терять самих себя. И это становится все ощутимее.
Пруфракс понимала — сейчас он выговорил то, что формулировал многие годы назад и тысячи раз повторял про себя.
— Ни одна война не может быть важна настолько, чтобы ради победы в ней разрушать собственный менталитет.
С этим она не соглашалась. Проиграть войну с сенекси значит обречь себя на полное вымирание, по крайней мере ей так представлялось.
Чаще всего они встречались в единственном орудийном блистере, который не использовали в боевых операциях, хотя он и не получил повреждений. Встречались, когда корабль нежился в потоках реального времени, отдыхая между бросками в пористый космос. Блоки памяти он приносил с собой в портативных модулях. И они читали, слушали, вместе вбирая в себя опыт прошлого. Самым важным для нее было не то, что она узнавала из блоков памяти, а сам Клево, но, заинтересовавшись Клево, она незаметно поглощала множество информации.
Все остальное время проходило в тренировках. Пруфракс чувствовала, что все больше отдаляется от других ястребов, но объясняла это неопределенностью своего статуса. Сохранят ее генотип или нет? Пока однозначного решения не приняли. Чем больше она узнавала, тем меньше ей хотелось быть удостоенной такой чести. Пруфракс смутно чувствовала, что привлекать к себе излишнее внимание опасно. Но в чем именно заключается опасность — этого она не знала.
Клево наглядно продемонстрировал ей, как использовались героические образы для приведения птиц и ястребов к некоей норме поведения, совершенно не соотносящегося с реальностью. Не всегда это давало положительные результаты; многие трагические ошибки бойцы совершали из-за отсутствия гибкости, поскольку считали, что для них нет ничего невозможного.
Война, конечно же, не имеет ничего общего с мифом. Хотя руководство предпочитало этого не замечать. Будучи не в силах одержать стратегическую победу над сенекси, руководство настроилось на затяжную войну и подчинило этой сверхзадаче жизнь всех гуманоидных обществ.
— Есть члены руководства, о которых мы даже никогда не слышали, а между тем их решения определяют всю нашу жизнь. Еще немного, и они станут решать — появляться тебе на свет или нет, если к тому моменту ты еще не успел родиться.
— Все это похоже на паранойю, — совершенно неожиданно употребила слово, которым раньше никогда не пользовалась.
— Возможно.
— Подумать только — так мы жили из века в век, не ведая, кто и как нами руководит.
— Сейчас начинается резкое ухудшение, — сказал Клево.
Спроецировав ситуацию в будущее, он показал ей, что при сохранении общей тенденции с бойцами станут обращаться как с рабочим инструментом и постепенно превратят в роботов, слепо исполняющих приказы.
— Нет! Нет!
— Успокойся. Какие чувства он к ней испытывает?
